Хозяйка старого дома, или Жена поневоле (СИ) - Рамис Кира
– Рен, почему ты замолчал? Договаривай, – подтолкнула его продолжить.
– Лилиан, не думаю, что тебе такое стоит слушать. Невинным девушкам…
– Ничего, моя душа и тело закалённые, договаривай.
– Иногда болезненных юношей и девушек женят на здоровых, сильных магах, те, подтверждая брак, словно вливают здоровую магию в больное тело. Те, если болезнь не магическая, поправляются.
– А если серьёзная? – не отступала я.
– Если вот такая, как у меня, то, наоборот, магия моей жены может подпитать ту магическую ядовитую смесь, гуляющую по моим венам, и убить.
– Понятно. Ой, а ничего, что ты тогда рагу с магическим перцем ел?
– Лилиан, я могу есть магические овощи и фрукты, ничего мне от них не будет.
– Так, время собираться, – хлопнула в ладоши и вышла.
– Лили, всё готово, осталось лишь твоего мужа перенести и можно ехать, – ко мне бесшумно подошёл Свон.
– Что готово? – я опустила руки в таз с водой, чтобы умыться.
– Осёл запряжён в телегу, овощи там, – он махнул рукой в сторону улицы. – накрыты тканью и соломой. Орлан перевязал оленя, он будет идти позади повозки. Не бойся, он его не трогал. Сейчас накидает травы в телегу, чтобы Ренгелю легко лежалось и можно ехать… – детский голос неожиданно стих. Я впервые слышала, чтобы Свон так много говорил.
В дверях стоял Рен, он держался за дверной косяк.
– Садитесь кушать, чайник горячий, мы поели, – произнёс мальчик и выбежал за дверь.
– Детей не стоит брать в город, – тихо произнёс Рен. – Сходи к старухе Иванке, попроси присмотреть за детьми, скажи, что оплатим, как вернёмся.
Так и поступили, я быстро сбегала в деревенскую лавку, дети были против и очень хотели посмотреть город, а Свон, видя, что я не соглашаюсь, расплакался.
Присев на корточки, принялась утешать брата. Он боялся, что я, увидев, как в городе хорошо, не захочу за ними возвращаться.
Как я сдержала слёзы, не знаю. Но заверила мальчишек, что кровь не вода и что, кроме них у меня никого ближе нет.
– Хватит сырость разводить, куда денется ваша сестра. Дом у неё тут, а если не вернётся, то староста быстро властям донесёт, что они с Ренгелям должники, так их поймают, побьют и сюда вернут. Хотя, может, и в рабство продадут.
– Спасибо, утешили, – произнесла с сарказмом, но старуха его не услышала, а ответила:
– Вас молодых всему учить нужно. Лилиан, в счет долга купи мне отрез ткани на новое платье, да смотри, чтобы не обсчитали, они умеют деревенских лапошить. Больше пяти медяков не давай за метр. Но выбирай крепкую ткань, чтобы сносу не было.
– Постараюсь, – кивнула, ещё раз поблагодарила за мальчишек, оставила овощи, пирожки, сушёную морковь на чай и быстро отправилась домой.
Ворота были распахнуты, осёл смотрел на улицу, Ренгель развернул телегу, а сам лёг в неё, тяжело дышал, но вожжи не отпускал.
– Сейчас, я быстро, кое-что красное на продажу возьму, огород проверю и можем ехать, – он кивнул, услышав мои слова.
На огороде после вечерней посадки всё прекрасно взошло. Какие-то овощи можно будет собирать к вечеру. Было интересно, сколько времени потребуется вновь посаженному имбирю до полного созревания, накануне же помог дождь.
Поискала глазами змейку, она лежала и охраняла перец. Конечно, где ей ещё быть. Или под малиной, или возле перца.
– Вот ты где, малыш, – я протянула руку и дотронулась до головы ужика. Он чуть приподнял голову. – Тут такое дело, мне нужно уехать в город, муж болеет, ты за огородом следи, урожай воровать не позволяй всяким мышкам рогатым. Мы к вечеру вернёмся.
Надеюсь, что она меня поняла.
Вернувшись в дом, завернула с собой два пирожка. Красный драгоценный перец упаковала в белую ткань, долго думала прятать ли их на животе, но побоялась, что те сломаются, аккуратно убрала в сумку.
Со двора еле выехали, узнав, что я не умею управлять телегой, Ренгель управлял вместе со мной, закрыв ворота, села на мягкую солому и произнеся «но-о» направила осла по дороге на выезд из деревни.
Дорога была сухая и пустынная. Мне было не по себе, поэтому решила поговорить с Ренгелем ни о чём.
– Я понимаю, что ранним утром мало кто едет в сторону нашей деревни, но вот из неё, неужели лишь мы одни спешим в город что-либо продать.
– Почему? Едут утром, скорее всего, деревенские уехали час или два назад, как солнце поднялось, некоторые в городе торгуют на ярмарках, базарах или лавках, знаю, что есть семьи, которые держат в городе лавки. Думаю, что ваша одна из таких, – голос Ренгеля становился тише.
– Поспи, если что-то случится, то я разбужу, – предложила мужу.
Он медленно опустился на траву между прикрытыми овощами.
Осёл мерно шёл по дороге, даже не приходилось понукать, олень лениво перебирал ноги позади телеги, иногда упираясь и пытаясь перегрызть верёвки, возомнив себя хищником. Жаль, что не было книги, как бы самой не уснуть.
В какой-то момент послышался шум воды, мы подъехали к реке, натянув поводья, спрыгнула с телеги, подошла к широкому мосту и уставилась на раскорёженные брёвна. Кто-то вытащил первые три и бросил их сбоку от моста. Я с сомнением посмотрела на широкую дыру.
– Боюсь, что колёса застрянут, – прошептала я, поворачиваясь, чтобы разбудить Ренгеля.
– Точно застрянут, – вздрогнув от грубого голоса, почувствовала, что в мой бок ткнулось что-то острое.
Глава 22. Бриллиантовая неожиданность
Я замерла от страха. Неужели нас сейчас будут грабить? В этот момент других мыслей, таких, как «убивать», в мой современный урбанистический мозг не пришло.
Помня, что жизнь дороже вещей, подняла руки вверх.
– Девка, ты чего руки-то задрала? – рассмеялся мужик. – Как баба ты мне неинтересна, опусти. А вот твой прекрасный олень очень даже нам нужен.
Сбоку появились ещё два разбойника, они уверенным шагом направились к оленю.
– Хрустальный, – констатировал один из них. – Можно неплохо продать, если поторговаться, то и десять серебряных получи-и-м….
Мужчина договаривал последнее слово в воздухе.
– Отпусти мою жену, – Ренгель резко сел, выглядел он похлеще тех разбойников, волосы всклокоченные, запутанные, украшенные травой, один глаз, как всегда, прикрыт. – Почините мост, или голова твоего подельника расколется о ближайшее дерево.
Похоже, нам повезло, что мужчины не являлись магами, тот, что удерживал меня, вздрогнул и отступил, я отбежала к мужу, и именно в этот момент он закрыл глаза, побледнел и упал обратно в телегу.
Мужик, что летал на приличной высоте, с криками упал на землю.
– Убью! – завопил он, но подниматься не спешил, держась за пострадавшую спину. – Брат, отомсти за меня, – потребовал разбойник у третьего мужика.
– Нет, не трогайте! Забирайте всё, оленя, телегу, только мужа в живых оста…
Мои глаза расширились, так как за спиной одного из бандитов возникла гигантская змея неизвестной мне разновидности. Она была в три раза выше простого человека и в обхвате как баобаб, ну, может, я чуть преувеличиваю, у страха глаза велики. На голове присутствовал капюшон, как у кобры, а чуть повыше глаз в воздухе мерцала красная корона.
Мужчины тут же были подняты в воздух магическими потоками, другого объяснения их взлёта у меня не было, так как никаких верёвок я не видела. Все трое закричали, но, встретившись со взглядом змеи, которая, раскрыв пасть, высунула длинный раздвоенный язык, резко взмолились.
Как нас убивать, так пожалуйста, а как их, так взмолились.
Страшно было до ужаса. Эта же змея точно приползла за нашим оленем. А что, если она питается не только магическими оленями, но и глупыми людьми без магии? Тоже, что ли, молиться? Жалко мужиков. Нет, мне их не было жалко как разбойников, но я никогда не видела чью-то смерть и не хотела. Кошмары же по ночам сниться будут.
– Госпожа королевская змея, – тихо позвала я, двигаясь к оленю. – Не ешьте их, мы отдадим вам оленя, вот, берите, – дрожащими руками начала развязывать узел. – Зачем вам, брильянтовой красавице, эти безмагические грязные мужики, вы их съедите, пользы не будет, магии не прибавится, только изжогу заработаете.
