Серебро на стрелах твоих (СИ) - Снежинский Иван

А белый аспид заглянул в глаза пленника, потом посмотрел мне в лицо.

Мне показалось, или во взгляде желтых глаз аспида с вертикальными зрачками был вопрос?

Наш пленник прорычал что-то.

Белый аспид кивнул и улетел следом за остальными.

— Вам удавалось хоть раз выиграть подобную атаку? — спросил я у Воронцова.

— Такой атаки я не припомню за все годы службы. Раньше их нападения были похожи на набеги, а это был серьезный бой, — вздохнул старик.

— И вывод неутешительный, — ответил я, — мы не готовы к сражениям с этими тварями.

Воронцов промолчал.

— Много ты понимаешь! Только раз вышел на стену! — рявкнул мой старший брат, с ненавистью глядя то на меня, то на аспида.

Время, назначенное мной, чтобы отпустить аспида пришло неожиданно.

— Час прошел, — напомнил мне мрачный и усталый Олёшка.

— Мы отпускаем его! Не вздумайте стрелять! — прокричал я, попросив Воронцова. — Передайте всем стрелкам мой приказ.

Воронцов отправил к рыцарям гонцов, по виду оруженосцев.

Рыцари в напряжении всё еще стояли на стенах.

Четверо сопровождали нашего пленника, они покрепче затянули его руки. Видимо, цепь, которой они связали аспида, не давала ему обратиться.

Его вывели через опущенный мост.

Парень побрел по заросшему лугу, спотыкаясь и покачиваясь, но не оглядываясь. Я восхитился его спокойной уверенностью и мужеством. Вряд ли он верил на самом деле, что не получит стрелу в спину.

Он ушел уже довольно далеко, когда справа и слева от него ударили толстые стрелки-болты, выпущенные из арбалета.

Я резко обернулся, стреляли с развалин восточной башни.

— Взять! — приказал я.

Понимая, что главное, сдержаться и не ударить придурочного стрелка.

Двое рыцарей подвели ко мне высокого крепкого мужика лет тридцати. Он криво улыбался, глядя мне в глаза.

— Я приказал не стрелять. Зачем ты ослушался моего приказа? — как можно холоднее спросил я.

— Ты — мальчишка. Никто. И не смеешь мне приказывать, — ровным тоном ответил он.

Я ударил его по лицу. Перчатка была сожрана кислотой аспида, поэтому я расцарапал его лицо.

Он даже не охнул.

— Я твой командир, ты ослушался меня и будешь наказан, — я задумался, как можно наказать урода.

Убивать его мне не хотелось, я смутно припоминал, что это придется сделать мне самому. Что-то такое я читал в уставе.

— Изгнать из ордена и из замка, — произнес я.

Отвернувшись от урода.

Белый аспид вернулся, он подлетел сначала к нашей стене, плюнул огнем на стену и вернулся к нашему пленнику, подставил широкое крыло. И парень неловко, с трудом, мешали связанные руки, забрался на спину аспиду.

— Ты никто! Ты не имеешь права принимать такое решение! — прокричал урод, нарушивший мой приказ.

— Мы соберем круглый стол рыцарей, и они решат твою судьбу. Заприте его, — приказал я.

— Выполняйте, — кивнул Воронцов, глядя на меня очень внимательно.

Пока мы спускались со стены, я ловил заинтересованные взгляды многих рыцарей.

— Спасибо, Велемир, ты спас меня, — сказал Олёшка, размазывая кровь и сажу по лицу под капюшоном.

— В следующий раз ты мне поможешь, — улыбнулся я, — мы будем драться спиной к спине, когда научимся.

Олёшка кивнул.

Нас догнал Чернов. Док оглядел меня, а вот Олёшку увел с собой.

В кабинете отца на столе стояло блюдо с чем-то розовато-коричневым, покрытым сверху белым.

Я долго соображал, что это. Никита, просочившийся за мной в кабинет, спросил:

— Когда пирог будем есть, шарлотку? Я проголодался, думаю, вам тоже надо перекусить.

Мик принес поднос с чайником и чашками, в крошечных вазочках было варенье.

— Садитесь, парни, надо оценить вкус шарлотки, — взялся я за нож, как только осовободился от доспеха.

Меч засунул в стойку.

Мик и Никита получили по большому куску. Вовремя пришедшие Олёшка и Воронцов тоже угостились шарлоткой. Некоторое время мы молчали, только жевали, глотали и мычали от удовольствия.

— Решено, — произнес я, доев всё до крошки, — повара-злыдня оставляем на кухне.

Все закивали головами. А Воронцов спросил:

— Когда собираем круглый стол рыцарей, ваше высочество?

— Полагаю, завтра, — запил я роскошный сладкий, мягкий, пушистый пирог несколькими глотками чая, — пусть рыцарь обдумает свое поведение остаток дня и ночь.

— Согласен, это правильный ход, — кивнул Воронцов, — я подготовлю документы вам на подпись, ваше высочество, надо приниматься за ремонт башен и стены.

— У меня есть несколько вопросов, — увел я Воронцова в другую комнату, — зачем построили Белый замок?

— Замок охраняет людей от нечисти и чудовищ на границе, это форпост человечества в империи чудовищ, — сразу, даже не подумав и секунды, ответил старикан.

— Но аспид сказал мне, что мы выстроили крепость на их земле, — я посмотрел в глаза старика, — они не стремятся перелететь через границы. Хотели только освободить своего. Их поведение разумнее поступков наших рыцарей. Что на это скажете, ваша милость?

— Никогда не разговаривайте с аспидами, — холодно ответил Воронцов, — ложь — это их правда.

Пока мне нечего было сказать старикану. Он знал гораздо больше, чем я. Но его взгляд на информацию был замылен. Я видел больше, но не был уверен, что правильно понимаю то, что вижу.

ГЛАВА 10

Когда Воронцов ушел, захватив с собой и Мика, и Олёшку, я повернулся к Нику.

— Никита, — я решился на серьезный разговор и теперь собирался с духом, — я выполню все твои условия, отведи меня к Алёнке, отведи. Как она, что с ней? Мне надо это знать, чтобы тянуть этот тяжкий груз и дальше.

— Мы договаривались, что после получения наследства я найду вашу девушку, — холодно, будто не раз репетировал этот разговор, ответил Ник.

— Ну, хоть издалека можно на неё взглянуть, удотовериться, что Алёнушка жива?! — выпалил я, ощущая противный холодок, бегущий по хребту.

— С ней всё в порядке, — еще холоднее ответил Ник, — и не возвращайтесь больше к этому пустому разговору.

Я кивнул, понимая, что от усталости не смогу помыться, что лечь хочется прямо на узком диване в кабинете.

— Посмотрим, — буркнул я.

Свернулся калачиком на диване и тут же уснул.

Под утро мне приснилась Алёнушка. Она наклонилась надо мной, её мягкие губы прикоснулись к моей щеке, а пальцы гладили мое лицо. Странно, раньше руки у Алёнки были, как шелк, а теперь казались грубоватой замшей. Откуда у моей девушки мозоли на белых ладошках и тонких пальчиках?

Я изловчился и схватил её за тонкое запястье. Она ойкнула и вывернулась из моих пальцев, как утренний туман.

Я окончательно проснулся, рядом лежал мой платок, чистый и отглаженный, тот, что я отдал Алёнке.

Значит, моя девушка в Белом замке. И я найду её! Чего бы мне это не стоило!

Утро сияло солнцем, я был полон сил, надежда снова расцвела во мне яркой звездой. Мик принес мне завтрак, очень вкусный. Одежда для меня уже лежала на кресле. Я влез в чистые джинсы и майку, доел последний пирог и задумался, с чего начать поиски моей Алёнушки.

Платок, который я спрятал в карман джинсов всё еще пах земляникой. Алёнка не забыла обо мне!

Или это был всего лишь сон?

Раздумывать было некогда, вместе с Никитой в кабинет вошел Воронцов и приказал незамедлительно собираться на тренировку. Вот когда заныли все мышцы. А вчера я ощущал только усталость.

Пришлось натягивать доспех, хорошо Мик помогал, брать меч и бежать на занятия.

Олёшка с заклеенной царапиной на лбу был уже там. Он ловко вертел своим мечом, напевая сквозь зубы какую-то песенку. Рычащие и бурчащие ноты в его исполнении звучали забавно.

Воронцов принялся нас гонять: сначала мы отрабатывали движения без оружия, потом взялись за мечи.

Мне казалось, что время сдвинулось к полудню, но было всего одиннадцать часов.

Прибежавший Мик объявил, что круглый стол рыцарей собран, ждут только меня и командира гарнизона.