Марина Эльденберт - Заклятые любовники
Внутри все переворачивалось от желания прижаться к нему, обвивать руками шею и сплетаться в объятиях. В мыслях кожа уже вспыхивала под его пальцами и губами, а в крови струился жидкий огонь желания.
— Чтоб вам в Адем провалиться, — процедила я, — хотя сдается мне, вы оттуда вылезли!
И правда — представить на его месте главного демона с рожками и хвостом, было на удивление легко. Да, рога бы ему пошли! Развесистые, как у горных крикунов. Еще немного — и я не выдержу, наброшусь на него сама, а назавтра буду собирать остатки гордости в чайное ситечко и посыпать ее пеплом свои рыжие кудри. Такого я допустить не могла, а потому позорно сбежала, оставив Винсента в гостиной, наедине с его внутренним льдом, которым можно заморозить Теранийскую пустыню.
Только оказавшись в комнате, прижалась спиной к двери. Сердце колотилось как сумасшедшее, зато я все‑таки получила пусть небольшую, но отсрочку. Впервые за все время моего пребывания здесь, эта темница стала для меня спасением.
12
Я проспала. Обычно вставала рано, но сегодня утром открыла глаза только на мгновение, чтобы сквозь тяжелую полудрему увидеть притаившиеся на комоде полоски солнечных лучей и снова провалиться в сон. А проснулась от стука в дверь. Понимая, что не могу оторвать голову от подушки, сдавленно пробормотала:
— Войдите!
В комнату вплыла горничная с огромной коробкой — такой, что девушка только чудом удерживала ее на руках. Раньше я бы подскочила, чтобы помочь, но сегодня даже не пошевелилась. Глаза резало от слишком яркого света, руку жгло как никогда раньше, знобило.
— Куда положить, леди Луиза?
Когда я слышала свое имя с приставкой леди, хотелось заткнуть уши.
— Что это?
Последний крохотный подарочек принес крупные неприятности. Если я открою это, в меня по меньшей мере вселится озабоченный дракон. И всякий раз, когда я стану предаваться любви с объектом заклятия, у меня будут вырастать хвост и когтистые крылья.
— Платье, леди Луиза. Его Светлость просил принести вам.
От таких новостей я все‑таки приподнялась, за что поплатилась дикой головной болью. Какое еще платье?! Для чего?
— Положите на кушетку, Лидия. Спасибо.
— Вам помочь одеться?
— Я еще полежу. Зайдите через час.
Горничная выполнила просьбу, после чего бесшумно удалилась и прикрыла за собой дверь. Облизав пересохшие потрескавшиеся губы, я подползла к изножью кровати и стянула с коробки крышку. Платье оказалось на удивление красивым: бледно — розовый шелк — приглушенный, нежный цвет, с агрессивными черными вставками в виде резных узоров, взбирающихся по подолу, подобно плющу. Декольте достаточно глубокое, одна половина лифа нахлестом заходит на другую черным кружевом, переходящим в пепельный муар, рукава короткие, пышные. К платью прилагались коробки поменьше: в первой были кремовые перчатки, а во второй без преувеличения роскошное бриллиантовое колье, серьги и браслет. На коробке с драгоценностями значилась эмблема «Колье Арджери» — кольцо с крупным камнем. М — да, мой любовник тратит деньги в магазине, принадлежащем потенциальному жениху! Это уже самая настоящая комедия дурного тона.
Я вытащила платье и обнаружила на дне письма: от Рина, миссис Купер, от Вудворда, и еще стопку конвертов. Нераспечатанные, и на том спасибо. С Рином мы успели поговорить, отчет экономки я пока отложила в сторону, а вот короткую записку графа прочла: он спрашивал о следующей встрече. Ох, надо будет ответить в ближайшее время, со всей этой суетой я даже забыла написать, что не смогу его больше принимать.
Я внимательно перебрала оставшиеся конверты, но вестей от деда по — прежнему не было, сплошные записки от поклонников, мне писали по сотню раз в неделю. Строчки расплывались перед глазами, и я отложила письма в сторону.
С трудом поднявшись с кровати, подошла к зеркалу и ужаснулась. Под тонким длинным рукавом сорочки отчетливо виднелась змея: она была еще больше, чем в самый первый раз, переползла с локтя на плечо, отчетливо выделяясь под кожей. Я с трудом подавила крик и отшатнулась — это чем я так себе удружила? Встречей с Рином? Или же… В голове всплыли слова де Мортена: чем больше я сопротивляюсь воле супруга, тем быстрее заклятие меня убивает. Но ведь мое влечение никак не связано с его волей? Или связано? Неужели все дело в этом?! И что теперь делать?
Голова кружилась, было не до великих размышлений, поэтому я быстренько привела себя в порядок — к счастью, у меня завалялась баночка с кремом для мгновенного улучшения цвета лица. Не знаю, как я, а моя копия по ту сторону зеркала была слегка зеленовата. Дожидаясь, пока подействует крем, я впервые за долгое время надела платье «радость пуританина», застегивающееся на груди — с высоким воротом, строгое, темно — синего цвета, потому что не испытывала ни малейшего желания показывать горничной змею. Волосы просто стянула в пучок на затылке и отправилась искать де Мортена.
Он обнаружился в кабинете: что‑то писал, а когда я вошла поднял голову и пристально посмотрел на меня. Оказалось, я привыкаю к этим взглядам, поскольку трепета перед ним не ощутила. Ну или просто мне сейчас было не до чего — все вокруг словно подернулось дымкой тумана. Яркий свет лился из широкого окна, заливая цветы, и сегодня ни кабинет, ни де Мортен не выглядели мрачными. Под глазами Винсента тоже залегли круги — совсем как у меня полчаса назад. Может статься, Фрай прав, что герцог сбился с ног, решая нашу общую проблему.
— Чем обязан?
— Встречный вопрос, — видимость моей выспавшейся и довольной жизнью персоны заканчивалась в подгибающихся ногах и холодеющих пальцах, поэтому я поспешила сесть, не дожидаясь его приглашения, — чем обязана такому дорогому подарку? Вы даете прием?
Де Мортен промокнул и отложил перо, которое с силой сжимал с той минуты, как появилась я.
— Сегодня вы будете сопровождать меня в театр.
— Куда я буду вас сопровождать? — я подалась вперед в надежде, что мое полупридушенное состояние отметилось слуховой галлюцинацией.
— На спектакль «Злая любовь». Будьте готовы к семи, — не приглашение. Просьба, от которой нельзя отказаться.
Винсент вернулся к письмам, не дожидаясь ответа. Учитывая, что до этого он меня обходил стороной, прозвучало как откровенное издевательство. Я и сама бы не придумала мести лучше. Мой театр. Мой спектакль. Мои зрители. И он предлагает сесть рядом с ними, и смотреть как Люсьена крадет мою роль, а сам будет наслаждаться моим бессильным отчаянием. Интересно, давно де Мортен это задумал?
Перехватило дыхание, я даже забыла про полыхающую под рукавом боль. Хотелось вскочить, бросить ему в лицо, что может отдать платье Гиллу и попросить пустить на тряпки, что никуда я не пойду. Вот только чего я добьюсь? Просто лишний раз доставлю ему удовольствие.
