Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги
— Командор, а можно узнать о вашем корабле? Ну… Куда и зачем вы летите? Это военный крейсер? Если это так, то мне, наверное, нельзя тут оставаться?
— Нет, крейсер у меня не военный. Это исследовательская экспедиция. С нами в тандеме летит еще один такой же, но на нем больше научных сотрудников. В данный момент мы направляемся в квадрат оранжевого карлика номер… Впрочем, его номер тебе ничего не скажет. По пути будем делать остановки в двух системах. Так что, если пожелаешь, можешь там сойти.
— А потом? После того, как завершите работы в области этого оранжевого карлика?
— Вернемся на базу, — ответил командор, загадочно хмыкнув, когда я договорила, и бросил быстрый взгляд на мои волосы.
— Судя по тому, что вы пролетали мимо Шандиры, двигались со стороны Керакато? И потом вернетесь в ту же сторону?
— Не совсем. Но общее направление примерно то же. — Командор, совсем по–кошачьи наклонив голову, с интересом наблюдал за моими размышлениями.
— Можно я с вами останусь? Понятия не имею, чем смогу быть полезной, так как не знаю своих возможностей. Но если что, смогу выполнять какие–то мелкие поручения… Хотя, наверное, у вас и так куча подчиненных, и мои жалкие попытки принести пользу будут неуместны, — загрустила я.
До меня донесся смешок, и я с надеждой уставилась в зеленые глаза.
— Поговорим после тестов у Дока. А теперь — иди! — последний приказ был отдан уже без малейшего намека на улыбку и доброжелательность. Сухо и отстраненно.
— Есть, командор! — Среагировав на интонацию, я резко встала, щелкнула каблуками, вытянувшись по стойке смирно, и отдала честь, приложив кончики пальцев к правому виску.
— Занятно… — с иронией обронил Акир. — Может, и правда оставить тебя в экипаже? Нам как раз не хватает аниматора.
— Цирк уехал, а клоуны остались, — пробормотала я, невесть откуда пришедшую на ум фразу. Потом посмотрела в глаза ниоки. — Прошу прощения. Мне кажется, это прорываются мои воспоминания, только почему–то вот в такой странной форме.
— Возьми, это персональный коммуникатор. — Он пододвинул ко мне по столу наручные часы на широком браслете. Хотя нет, не часы. Некое электронное устройство с плоским экраном. — Кроме всего прочего, в него введен навигатор, чтобы ты не блуждала по крейсеру. Сопровождать тебя некому. Учитывая, что в твоем имени слишком много шипящих звуков, твой позывной будет — Радуга. Не возражаешь?
— Нет, — пожала я плечами, надевая коммуникатор на левое запястье. — Радуга, так Радуга. Почему бы и нет. Оранжевым цветом я уже была…
— Там же распорядок дня и часы приема пищи. Опоздаешь — будешь есть консервы из пищеблока. А сейчас иди, Док тебя уже ждет.
Посчитав, что со мной ему больше говорить не о чем, командор пододвинул к себе планшет и включил его. А я вышла за дверь и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. Сама не осознавала, насколько сильно я переживала. И только оставшись наедине с собой, поняла, как же сильно нервничала во время этой беседы и как боялась решения командора. Наедине с собой я была, разумеется, условно — мимо проходили члены экипажа, но со мной никто не заговаривал, хотя поглядывали с интересом.
— Ну что же… Мне нужен медотсек, — пробормотала я и, включив свой наручный мини–компьютер, точнее, коммуникатор, стала искать в нем навигатор.
— О! Элишше! — радостно поприветствовал меня Сентар. — Ну что? Как ты? Отошла от вчерашнего? Освоилась?
— Доброе утро, Док, — улыбнулась я симпатичному мужчине, открывшему мне дверь, и вошла. — Спасибо. Вроде отошла. Отъесться только никак не могу, но это быстро пройдет, я ведь недолго голодала.
— Да–да, — покивал он. — Питаться тебе надо лучше. Слишком уж ты хрупкая. Двумя пальцами переломить можно.
Я неопределенно хмыкнула, не став комментировать. Ну да, лишним весом я не страдала, но и не скелет ведь. Хотя, помнится, Патагеш тоже ругался, что я слишком худая, подержать не за что. А я и рада бы была поправиться, но не получалось.
— Командор мне уже сообщил о необходимости тебя протестировать. Готова? Тогда идем! — и снова не ожидая от меня ответа, мужчина подтолкнул меня к выходу. — В лабораторию!
Лаборатория потрясала воображение. Множество столов, уставленных приборами неясного мне назначения. Персонал в белых комбинезонах и в защитных очках. Какие–то колбы, пробирки, реторты, стеллажи с оборудованием. Впрочем, нам оказался нужен не этот зал, а смежный с ним. В лаборатории Док только захватил инъектор с капсулами, и я напряглась. Уколов мне не хотелось, но спорить не решилась.
Вошли мы в помещение по соседству, в котором стояла кабина с креслом, от которого тянулись провода. Помимо этого еще несколько более компактных приборов стояли на столах.
— Так, девочка. Для начала сделаем общий тест, а потом по областям, — радостно сообщил мне Сентар, и не успела я опомниться, как он что–то вколол мне в плечо прямо через рукав. — Это стабилизатор. Ты должна сосредоточиться и не паниковать.
Он усадил меня в кресло, надел на голову шлем с кучей проводов, и процесс пошел. Перед глазами замелькали картинки, цифры, тексты, объемные голограммы… Как именно все должно происходить, я не имела ни малейшего представления, поэтому послушно все просмотрела. Когда программа закончилась, даже расстроилась, так как многие виды планет были мне интересны. Я их раньше наверняка не видела.
— Элишше, пересаживайся вон туда, — велел Док, сняв с меня шлем, и указал на нужное место.
— А результаты?
— Все потом.
Следующие приборы работали по схожей схеме, но вместо шлема полагалось надевать наушники и очки, показывающие голографические изображения. Весьма необычные ощущения возникали при этом. Словно смотришь на что–то своими собственными глазами, а не любуешься внутренней стороной очков. В наушниках звучали разные вопросы, и нужно было нажимать на кнопки прибора, отвечая «Да», «Нет» или «Не уверен». Затем был психологический тест, который я прошла довольно быстро, что понравилось Доку. И так далее. Закончили мы часа через четыре, и к тому времени я чувствовала себя абсолютно выжатой.
— Ну что, дорогая моя! Мы закончили, — сообщил Сентар, выпутывая меня из проводов очередного прибора.
— А могу я узнать?..
— Психологический портрет соответствует возрасту взрослой человеческой особи примерно двадцати пяти лет от роду. Ты определенно неплохо образована. Познания в математике, физике, химии и биологии хоть и не углубленные, но имеются, и соответствуют уровню явно не начальной школы. Вероятнее всего, ты училась в каком–то высшем учебном заведении. Но гораздо сильнее у тебя развито образное мышление. Я бы сказал, что ты в душе творец или как–то связана с художественной областью. Затрудняюсь только сказать, с какой именно. Что еще? Хорошо впитываешь информацию, и определенно привыкла работать с большими объемами оной. Либо много читала, либо много училась, либо и то, и другое. Из чего делаю вывод, что росла и жила ты в крупном городе. Сельские жители живут более размеренно, и не поглощают информацию в таких колоссальных объемах, как горожане. Но при этом тебя совершенно не тронули никакие из рекламных роликов из множества миров, то есть они тебе не известны, хотя их крутят по всем каналам головиденья. Также остались неузнанными виды тех планет, которые ты сейчас наблюдала. Значит, ты не оттуда. Иначе подсознание все равно бы сработало на узнавание. Что еще… А! Про творца… Ты бурно реагировала на картины, статуи и голограммы особенно красивых природных достопримечательностей. Но при этом испытывала явное удивление от большинства из них, а от некоторых и замешательство. То есть ранее ты их не видела. Точные науки такой реакции не вызывали. Ты что–то знаешь, что–то нет, но относишься к этому абсолютно равнодушно. Они не являются для тебя приоритетными.
