Филис Каст - Богиня весны
Лина улыбнулась. Ясно, дар общения с животными принадлежал ее душе, а не телу. Она облегченно вздохнула. Неважно, как велики эти животные, это все равно просто лошади, и, как все прочие звери, они сразу прониклись к ней обожанием. Лина пощелкала языком и погладила бархатную морду великолепного животного.
- Да уж, ты очень крупный парнишка, - добродушно сказала она.
- Кто осмелился потревожить души умерших и коснуться ужасных скакунов Гадеса?
Этот вопрос прозвучал как удар хлыста, и Лина, резко отдернув руку от гладкой лошадиной морды, виновато посмотрела вверх, туда, откуда донесся голос.
И тут же судорожно сглотнула. Ну что же она за дура! Настолько увлеклась лошадьми, что даже и не подумала глянуть за их спины!
В сверкающей колеснице, серебристой, цвета лунных лучей, стоял мужчина, державший в одной руке огромное копье с двумя зубцами, а в другой - кожаные поводья. Его массивное тело от шеи до лодыжек было укутано в ткань цвета ночи. Маленький огонек Лины освещал складки плаща - там, куда падал свет, плащ переливался темными оттенками пурпура и королевской синевы. Длинные волосы мужчины были связаны сзади в хвост. Волосы тоже были черными и блестящими. Взгляд Лины добрался наконец до лица мужчины. Это было темное и необычное лицо; в цвете кожи смешивались золото и бронза, что придавало мужчине вид статуи, решившей сойти со своего пьедестала. Высокие красивые скулы, безупречно очерченный подбородок, ястребиный нос… Мужчина смотрел на Лину сверкающими глазами. Он был суров, и разгневан, и… великолепен.
Бог ты мой, подумала Лина, он похож на античного Бэтмена… только без маски и бэтмобиля.
- Прошу прощения, - проговорила Лина. - Я… я совсем не хотела кого-либо тревожить. Умершие просто были… ну… рады видеть меня, вот и…
Один из «ужасных скакунов», раздраженный тем, что на него перестали обращать внимание, наклонился к Лине и дыхнул ей в лицо, заслонив мужчину. Лина снова пощелкала языком, успокаивая животное, и погладила подсунутую ей морду.
- Ты снова осмелилась коснуться ужасного скакуна! - Но на этот раз голос мужчины прозвучал скорее растерянно, нежели гневно.
Лине пришлось отодвинуть голову коня в сторону, чтобы взглянуть на мужчину поверх конской шеи.
- Ну, видимо, он не знает, что он ужасный. - Лина ласково улыбнулась животному, и конь тут же мягко ухватил ее губами за плечо. Три других коня тоже потянулись к Лине мордами. - Впрочем, это не совсем правда. Дело в том, что у меня просто дар общения с животными. Я им нравлюсь. И даже очень. - Лина протянула руку к другой морде и погладила ее. - Так что я уверена: они по-прежнему все те же ужасные скакуны.
И только теперь Лина сообразила, что было сказано еще кое-что: «Ужасные скакуны Гадеса». Лина вытянула шею, чтобы выглянуть из-за ближайшей лошади. Merda! Так значит, вот этот Бэтмен и есть Гадес?! Лина закрыла глаза и сосчитала до трех, потом глубоко вздохнула и отступила от лошадей.
- Прошу прощения, с моей стороны было очень невежливо не представиться сразу. Я Персефона, дочь Деметры. Думаю, она послала весть о том, что я собираюсь сюда с визитом. - Мужчина удивился, но промолчал. Лина поспешила продолжить: - Я совсем не хотела тревожить умерших. И приношу извинения, если сделала что-то такое, чего делать не следовало. - Бог по-прежнему хранил молчание. Лина заволновалась. - Должно быть, ты - Гадес. Надеюсь, я не явилась в какое-то совсем уж неподходящее время.
- Я узнал тебя, богиня, - заговорил наконец Гадес. - И я получил весть о твоем прибытии.
Лина вздрогнула. Он ее узнал? Она совершенно не ожидала, что Гадес может знать Персефону. Деметра не говорила, что они знакомы.
- Ты никому не помешала. Просто бессмертные обычно не посещают Подземный мир. И души умерших не привыкли к присутствию других богов, - ледяным тоном произнес Гадес.
Лина неловко поежилась под суровым взглядом Гадеса, но попыталась улыбнуться.
- Это придумала моя мать, - сказала она и тут же пожалела о своих словах. Как-то это прозвучало… по-детски. И она быстро добавила: - И я решила, что было бы просто чудесно заглянуть сюда.
Гадес приподнял темную бровь, точно так же, как сделал бы Бэтмен.
- Деметра говорила мне, что Подземный мир полон чудес и красоты, - не покривив душой, сказала Лина. - И мне захотелось все это увидеть собственными глазами.
- Да, в моих владениях много чудес, хотя бессмертные наверху никогда их не замечали, - медленно произнес Гадес.
- Так ты не против, что я заглянула в гости?
Гадес впился в нее темным непроницаемым взглядом. Но прежде чем он успел ответить, ближайший к Лине жеребец неожиданно прижал уши и, заржав, угрожающе оскалил зубы, кося глазом на маленькую бледную фигурку, молча подошедшую к Лине.
Испуганно вскрикнув, Эвридика отшатнулась. Лина шагнула наперерез жеребцу, не давая огромному животному броситься на девушку.
Уперев руки в бока, она принялась бранить огромного зверя:
- Ты что это вздумал такое! Эвридика просто подошла ко мне! Она ничего плохого не сделала! Мне стыдно за тебя. Вы вчетвером и так уже перепугали все несчастные души. Я думала, ты лучше соображаешь!
Огорченный жеребец опустил голову и моргнул большим грустным глазом.
Гадес недоверчиво наблюдал, как юная богиня делает выговор коню. Что она сотворила с его жеребцами? Может быть, зачаровала их? Гадес посмотрел на трех других коней; все они повесили головы и влюбленно поглядывали на Персефону. Какой же магией обладает эта богиня весны? Он до сих пор лишь несколько раз мельком видел ее, в те редкие моменты, когда выбирался на поверхность. И обращал на эту прекрасную, но легкомысленную, любящую повеселиться юную богиню внимания ничуть не больше, чем на других бессмертных. Но женщина, стоявшая перед ним сейчас, выглядела спокойной и держалась как вполне зрелая особа. И она очаровала его коней. Гадес недоуменно покачал головой. Что за странное чувство пробудила в нем богиня? Любопытство? Прошла целая вечность с тех пор, как его сумело хотя бы слегка удивить другое живое существо. Как интересно… одна только мысль о том, что богиня весны показалась ему интересной, вызвала у Гадеса желание расхохотаться вслух.
- Я рад видеть тебя в Подземном мире, Персефона, - сказал Гадес.
Лина удивленно посмотрела на него. Голос бога изменился, как и мрачное выражение лица. Он смотрел на нее так пристально, что, казалось, его взгляд можно было ощутить физически. И этот взгляд уже не был отстраненным и непроницаемым; глаза бога блестели… Лина могла бы поклясться, что они сверкают любопытством, и если бы она не знала, что перед ней бог Подземного мира, она сказала бы, что в них светится еще и юмор.
