Культы Дорсета (СИ) - Фролова Ксения

— Кстати, предлагаю играть на желание. Проигравшие должны будут всячески ублажать победителя оставшийся вечер. Кассандра, я на тебя рассчитываю.

— Томас, ты несносен! — взвизгнула Мария, — но я согласна, если Джейн не участвует. У неё рука тяжёлая.

— Я и не собираюсь участвовать в ваших брачных играх, — экономка поджала губы и скрестила руки на груди, — к тому же, всем известно, что бью я лучше всех вас, вместе взятых.

— Я намерен это оценить, — капрал коротко поклонился ей и встал рядом с Томом, — так что, надеюсь, вы решите составить мне компанию.

— А я научу брата Тео играть, — если уж решила прояснить свои отношения с мужчиной, проясняй их сама. Сильный пол, к несчастью, не отличается чуткостью к женским треволнениям. И, к особому огорчению, самыми глухими к женским драмам чаще всего оказываются именно те мужчины, к которым дамы испытывают наибольшее расположение.

— Буду очень рад, мисс Галер.

Кассандру ободрила та радость, которая вспыхнула на лице монаха. Значит, он как минимум не против провести некоторое время с ней в тесном контакте. А вот то, что в ответ на её слова глаза Томаса как будто бы стали на тон темнее, не сулило ничего хорошего.

Через час вся достопочтенная публика, переодевшись в наименее ценную часть своего гардероба, высыпала на подстриженную лужайку. Терренс играть отказался — в прошлый раз Том умудрился поставить ему на ногу молоток для крокета, опереться на него и сделать вид, что ничего не заметил. Поэтому сегодня художник предпочёл вытащить этюдник и начать живописать играющих.

Не то чтобы эта затея была катастрофой — девушки старались соблюдать правила игры и щадили друг друга, не выталкивая чужие шары невесть куда, но молодые люди, подзуживаемые мистером Лавджоем, устроили самые настоящие самцовые игрища. Пользуясь неумением монаха играть, капрал и Том старались во-первых показать свою лучшую партию, а во-вторых — словесно унизить соперника. Тот сносил издёвки с библейским спокойствием и, надо сказать, быстро втянулся в игру, не желая уступать самовлюблённому издателю и капралу, стремящемуся доказать свою физическую полноценность.

Пару раз Касс пыталась было вмешаться в их перепалку («я надеюсь, шар не запутается в юбке нашего гостя», «зато я ещё помню, что такое свежий воздух» и «господа, при всём уважении, оставьте это профессионалам»), но была совместными усилиями не слишком деликатно от этого отстранена. На кону стояло желание и каждому, судя по всему, оно было необходимо.

— Я ничего не хочу сказать, но на твоём месте я бы выбрала монаха, он хотя бы играет честно, — склонив голову к плечу подруги, заявила Мария.

— Если что, согласна забрать Томаса, я не против донашивать хорошие вещи за кем-то другим.

— Девушки, вы рассуждаете как кухарки перед витриной мясника.

— Дорогая, на твою копчёность никто не претендует.

— Мария! Это омерзительно.

— Согласна, прости, дорогая, не знаю, что на меня нашло.

Кассандра улыбнулась. Её подруги просто восхитительны, с какой стороны на них ни посмотри. Разумеется, их сложно назвать ангелами, спустившимися с небес на грешную землю, разумеется, периодически они бывают абсолютно несносны. Чего стоит характер одной только Джейн, которая скорее удавится, чем позволит сделать что-то не так, как ей того хочется. Или жестокость Сары, за которой тянется целая дорожка из разбитых сердец лиц обоих полов. Но они абсолютно очаровательны — и с этим уже ничего не поделать, можно только радоваться своему везению. И дальновидности родителей, которые обеспечили новую леди Галер целой сетью связей во всех слоях общества.

Мужчины, тем временем, стремительно превращались в козлов. Или, если точнее, в сатиров с самых вульгарных картин на античную тему. Несмотря на прохладную погоду (ну ещё бы, уже ударили первые заморозки!) они, закатав рукава рубашек и развязав галстуки, носились вокруг воротцев, размахивая молотками, подталкивая друг друга и уже, кажется, забыв, что в игре должны принимать участие ещё и дамы. Даже Теобальд, до этого изо всех сил старавшийся показаться славным парнем, пару раз якобы случайно толкнул Томаса. Они, конечно, драться не будут, здесь так не принято, да и устроить скандал перед дамами — значит показать свою слабость, но были к этому максимально близки. По крайней мере, Том и Тео. Капрал догадался, что это — не его война, а следовательно — он в ней победил.

От новой порции синяков и ссадин «этих глупых мальчиков» спасла прохладная морось, которая с минуты на минуту угрожала превратиться в самый настоящий осенний дождь, длинный и жестокий. Пришлось спешно хватать юбки, воротца, молотки и мужчин и бежать обратно в дом. Никому не хочется случайно простыть перед вечерним праздником и предстоящим ритуалом.

— Нам потребуется горячая ванна, бренди и много сухих полотенец, — Джейн только мельком взглянула на раскрасневшегося капрала Беннета. Вернее на то, как тонкая рубашка облепила очертания его мышц. И тут же занялась тем, чтобы прикрыть всё это великолепие. Кассандра так же украдкой посмотрела на Тео — и тут же ощутила сладкий укол то ли желания, то ли чисто женского стремления позаботиться.

Про себя рассуждая о том, есть ли в этих уколах разница, Кассандра отправилась принимать ванну. Мужчины тем временем, судя по воплям и грохоту, отправились совершать набег на кухню. Шутка ли — добрых три часа гонять друг друга по холодной улице, изредка делая вид, что они играют с дамами в крокет. Интересно, хватит ли в кладовых хлеба и ветчины, чтобы притупить их зверский аппетит хотя бы до обеда, и не зарежет ли Томас Теобальда ножом для масла, стоит леди только отвернуться?..

Всё это было слишком нормальным для Саммерфилд-парка, который успел пережить множество кровавых ритуалов, военный госпиталь и целую череду потерь. Дом и его обитатели отвыкли от простых проблем зажиточной аристократии вроде любовных неурядиц, организации приёмов и отсутствия еды для нескольких здоровых лбов. Дом и его обитателей больше волновал глаз шепчущего в подвале, призрак Кровавого Герцога и одобрение Трёхглазого лиса. Волновало когда-то — но неизвестно, волнует ли сейчас, потому что хозяйка дома вдруг вспомнила, что у неё есть красивые наряды, подруги и огромная бальная зала, которой никто не пользуется.

Кстати о ней. Весь день горничные во главе с неутомимой и обаятельной Полин приводили её в порядок. Наступил День Кануна, а это значит, что и праздничное убранство должно соответствовать. Нужно было снять чехлы со всей мебели, помыть полы и натереть их свежей мастикой, проверить все лампочки в бесконечном множестве светильников и, конечно, развесить украшения. В этом году Полин остановилась на бумажных гирляндах в виде летучих мышей, венках из засушенных с лета колосьев и пышных драпировках всех оттенков золота и серебра. Кто сказал, что они не сочетаются? Просто нужно иметь вкус! У Полин, как у любой француженки, он был, поэтому гостям предстояло по меньшей мере удивиться, а лучше — замереть от восторга.

— Дорогая, кстати, ты поняла, кто победил в этой дурацкой игре? — в дверях будуара мисс Галер показалась гладко причёсанная головка Марии, — лично я — нет, но мы обе понимаем, что на мне тут свет клином не сошёлся.

— Подозреваю, что капрал, иначе отчего он такой радостный? — Касс только что закончила застёгивать многочисленные пуговки на запястьях и теперь пыталась нарисовать у себя на губах подобие модного бантика из журнала. Подруга застала её врасплох, рука дрогнула, и вместо изящного «лука Купидона» получилась какая-то оглобля от телеги. Придётся всё стирать и начинать заново.

— Ну знаешь, если бы победил Томас, он бы уже пришёл сюда заявлять свои права и бахвалиться, — Кассандра стёрла с губ неудачную линию и принялась рисовать новую, — я скоро буду готова.

— Мне посидеть с тобой на случай если твои двери придут осаждать распалённые крокетом кавалеры?

В качестве ответа Мария получила крохотной подушечкой прямо в своё красивое лицо. Ох уж эти скучающие жёны дипломатов на выпасе! Впрочем, здравая логика в её рассуждениях, естественно, была. Если она вскорости не закончит приводить себя в порядок, то, судя по всему, к её дверям явятся и Томас, и Теобальд, если только первый не придумал что-то особенно коварное. Разбираться с тем, что творится в без сомнений симпатичной черепной коробке книгопечатника у неё сейчас не было ни времени, ни желания. По-хорошему, у неё и про монаха не должно было быть времени думать — до страшного скоро Кассандре Галер предстояло надеть церемониальные одежды, спуститься в подвал и либо героически там сдохнуть, превратив свою кровь в оружие против Иного бога, либо стать вратами для Шепчущего. Её это должно было пугать до озноба, но, видимо, внутренних сил для потрясений у Касс уже не осталось. Она потратила их у могил родителей, подле госпитальных коек — да в том же подвале. Восстановить их не было никакой возможности, поэтому госпожа Саммерфилда даже не пыталась. Только будучи прикованной к постели она смогла дочитать несколько с год назад начатых книг, поговорить с кем-то кроме Джейн о чём-то кроме хозяйства и наконец привести в относительный порядок мысли.