Люче Лина - Землянка для дракона
Из груди вырвался прерывистый вздох, принесший минутное облегчение. Корра встряхнулась: сейчас не об этом надо думать. Сто шагов до поворота коридора. Поворот. Впереди — клюющий носом охранник. За ним — кабинет Первого Советника. Она твёрдо вознамерилась пробраться внутрь, во что бы то ни стало, насколько бы безумным это ни казалось ей самой. Лишь так теперь можно добыть документ, крайне важный для публикации.
Эту тему Корра прорабатывала два месяца. Всё было просчитано, оставалась только пара деталей. Запрос на интервью отправлен за три месяца, срок рассмотрения — два. И в нём Первый Советник озвучил бы эту новость.
Она должна была получить интервью ещё месяц назад, но внезапно всё застопорилось. Сначала спикер заболел. Простая простуда, но это тщательно скрывалось. Правитель планеты не мог позволить себе появиться с красным носом перед молоденькой журналисткой и фотографами. Интервью перенесли. Потом, как на грех, срочная командировка в район землетрясения. А затем — ещё с десяток нелепых совпадений. В жизни советников каждый день загружен до последней минуты.
Какие-то чрезвычайные происшествия то тут, то там происходят постоянно, ведь планета большая, и тогда менее важные встречи отодвигаются ради более важных. Понятно, встреча с Коррой для Первого не рассматривалась как приоритет, и интервью «задвигали» весь месяц, всё дальше и дальше. Тема уходила. И вот уже скоро должен был наступить день, после которого это потеряет всякую значимость. Уже через неделю постановление об официальном начале политических отношений с планетой Горра должны были опубликовать.
А значит — к чертям все её раскопки, всю её работу на протяжении месяцев, всю эксклюзивность. Можно, конечно, опубликовать эту информацию раньше всех, со ссылкой на источники. Можно, но нежелательно, и весьма опасно. Корра знала, что её начальник никогда не пойдёт на такой риск, ведь если вдруг это окажется неправдой — он лишится не только должности, но и головы.
Итак, мега новость не достанется эксклюзивно никому, и через неделю станет всеобщим достоянием самым тупым и банальным образом из возможных. Что ж, вероятно, всё это происходило к лучшему. Ведь только такой стресс может заставить одну глупую двадцатисемилетнюю девочку забыть об идиотской влюблённости и решиться на безумный поступок, который, в случае удачи, вознесет её на вершины славы, а в случае провала… думать об этом не хотелось. Она предпочитала не знать.
Охранник сменился ровно в шесть. Вот только смена, как всегда, запоздала. Для того чтобы знать такие мелочи, надо долго работать в Тёмном Доме. Надо не раз и не два засиживаться ночь напролёт за работой, выходя через запасный выход — а для этого пройти мимо Главного кабинета в здании и заметить, что охранники мухлюют со сменами в «мёртвый час». Конечно, кому охота заступать в утреннюю ровно в шесть, если можно — в половине седьмого?
Всё равно до прихода главного начальника, Сачча, остаётся ровно полчаса. А больше во всём здании никого. Разве что упахавшиеся до полусмерти журналисты, отползающие домой. Так они не посмеют заглянуть в кабинет. Никто не посмеет на такое пойти… кроме отчаявшейся Корры.
В её голове не было ни одной здравой, да и вообще — хоть даже завалящейся мысли, пока руки открывали тяжёлую дверь. Вообще ни одной — чисто. Но в эмоциях засела мрачная удовлетворённость: за украденный документ отвечать будет Сачч. Отольются котику мышкины слёзки. Да, она влюблена, но это вовсе не значит, что она готова жалеть этого проходимца. Добрые, хорошие, милые люди не становятся начальниками охраны повелителя планеты. Последнему идиоту ясно: Сачч — опасный тип. А для тех, кто не совсем идиот, его соблазнительные улыбки делали это ещё более явным.
За невероятно тяжёлой дверью взгляду Корры предстал знакомый вид огромного кабинета — танцевать можно. Она всегда недоумевала: зачем столько места? Что здесь делает Первый Советник, когда остаётся один? Включает модную музыку и выплясывает по кругу? Вряд ли. Длинный стол для совещаний, за ним — личный письменный стол. Пока Корра доковыляла до него на внезапно одеревеневших ногах, прошла, казалось, вечность. В пустую голову внезапно хлынула сотня мыслей сразу. И страхов. Что если поймают? Что, если…
— Что. Ты. Себе. Позволяешь.
Голос она узнала сразу. Только прозвучал он градусов на десять холоднее, чем обычно. Рука девушки зависла в сантиметре от стопки документов, а её сердце остановилось. Оно замерло буквально — ей вдруг стало плохо. Сачч. Он сидел в кресле, полностью скрытый тенью, которую отбрасывала огромная штора: от пола до потолка. Если бы Корра удосужилась осмотреть кабинет перед тем, как войти, то могла бы заметить. Но в её голову не пришло таких мыслей.
Их глаза встретились. Корра подавила порыв броситься бежать — бессмысленно, она не сомневалась: он поймает. Как-то раз Корре довелось присутствовать на показательной тренировке Службы охраны на заднем дворе Тёмного дома. Сачч бегал, дрался и стрелял на грани фантастики. В тот день она влюбилась в него. Дура, дура, дура.
— Сачч.
— Корра.
Её тело покрылось липким потом, глаза затравленно смотрели, как он встал и пересёк кабинет. На секунду мелькнула дурацкая мысль: ударит, настолько опасно заблестели фиолетовые с серебром глаза. Его челюсть немного выдвинулась вперёд, и Корра ошеломлённо поняла, что он был по-настоящему зол. До этого она и не знала, что этот человек способен злиться по-настоящему. Про таких людей, как Сачч, говорят: у них просто нет эмоций.
Высокая, очень подтянутая, худощавая фигура затянута в ослепительно-чёрный костюм. На фоне роскошной глянцевой ткани пиджака белизна манжетов обжигает взгляд. Стильно, растерянно заметила про себя Корра, даже пребывая в ужасе — а может, её мозг как раз пытался спастись от этого ужаса таким нехитрым способом.
Сачч выглядел всегда идеально, не зря многие журналистки «тайно» сходили по нему с ума, ибо, разумеется, Корра не была одинока в этой нелепой влюблённости. Все в него были «тайно» влюблены. О чём, естественно, все знали. И прежде всего, сам начальник охраны. «Самодовольный придурок», — подумала про себя Корра, снова пытаясь как-то нивелировать страх.
Она не подняла головы, когда он остановился на расстоянии чуть меньше вытянутой руки: было очень страшно. Возможно, непосвящённый бы не понял этот страх, но Корру подводило то, что она знала намного больше среднего жителя планеты. И в том числе она знала, какие у Сачча полномочия и возможности.
Если он захочет — арестует её прямо сейчас. Через полчаса она окажется в самой грязной камере столичной тюрьмы, полной опасных и невменяемых преступниц. Через пару часов будет раз шесть изнасилована и избита ими. А потом начнутся допросы, на которых, естественно, Корра признается в чём угодно. Если её мучители захотят — в шпионаже, например. Наказание — двадцать лет лишения свободы. И больше её никто никогда не увидит.
