Дж. Уорд - Восторг
– Суровый парень?
– Справедливый парень.
– И ты одобряешь его методы?
– Я одобряю его, – ответила она, пожав плечами. – Его способ действий, с другой стороны… скажем так, он соответствовал другой эпохе. До открытия ДНК[36] и Интернета.
– Мы бы с ним точно поладили.
Мэлс пришлось улыбнуться. Но затем грусть от потери отца заставила ее выглянуть в окно и посмотреть на реку и чаек, летавших над неподвижной водой.
– Он никогда не выходил из себя, не поступал подло. Но порой криминальные элементы реагируют лишь тогда, когда общаешься с ними на их языке.
– У тебя есть братья или сестры?
– Нет, я одна. И папу не смущало то, что я девочка. Он обращался со мной, как с сыном, тренировал меня, обучал самозащите, настоял на том, чтобы я научилась обращаться с пистолетом. – Она засмеялась. – У моей матери чуть сердечный приступ не случился. Как бывает и до сих пор.
– Сейчас он на пенсии?
– Мертв. – Мэлс вернулась к сэндвичу. – Погиб при исполнении служебных обязанностей.
Повисла пауза. А затем Матиас тихо сказал:
– Мне жаль.
Мэлс не смела поднять взгляд, потому что наговорила достаточно, а с этими солнцезащитными очками она не знала, куда он смотрит… хотя не нужно быть гением, дабы понять, что смотрит он на нее.
– Спасибо. Но хватит уже обо мне… и завязывай с этим бредом «я слишком опасен для тебя». Я уже давно забочусь о себе, причем хорошо. Я бы не предложила отвезти тебя, если б не думала, что смогу с тобой справиться.
– Ты на редкость уверена в себе, – усмехнулся Матиас.
– Я знаю границы своих возможностей.
– Но ты не знаешь меня. Никто из нас не знает.
– Именно с этим мы хотим разобраться, так?
– Да, – ответил мужчина, откинувшись на спинку дивана.
Доев сэндвич, она оставила картошку и, оплатив счет, встала на ноги.
– Тогда давай сделаем это.
Когда он посмотрел на нее, та вспышка снова пронзила ее, тот жар притяжения, почему-то оживлявший ее.
– Пообещай мне кое-что, – тихо произнес он.
– Зависит от того, что именно.
– Ты не станешь рисковать собой.
– Договорились.
Кивнув, Матиас взял трость, вытащил ноги из-под стола и задержался на мгновение, будто готовил тело к стремительной атаке. Ее первым инстинктом было взять его под руку и помочь, но Мэлс знала, что он это не оценит. И таращиться на его слабость тоже было неуважительно, поэтому она развернулась в пол оборота и сделала вид, что читает подсвеченное меню, висевшее на стене над стойкой.
Стон подсказал ей, что Матиас встал на ноги, и Мэлс направилась к двери. Проходя мимо других столиков, она чувствовала, как людские взгляды задерживаются на мужчине позади нее.
Боже, каково это – жить, когда на тебя постоянно пялятся.
Хотя… велика вероятность, что женщины видели то же, что и она. И это едва ли недостатки.
Совсем наоборот.
Стоявшая на парковке машина Тони была старенькой, но не в ухоженном, сохранившемся смысле, как Фи-Фи. Его автомобиль больше напоминал передвигающееся мусорное ведро.
– Не обращай внимания на беспорядок, – сказала Мэлс, разблокировав «Тойоту».
Сев в машину, она смахнула «Новую Республику»[37] и «Ньюсвик»[38] с пассажирского сиденья. Как и стоило ожидать, Матиасу понадобилось время, чтобы сесть, и когда он завел колени внутрь, его ботинки с хрустом наступили на мусор на полу, вдавливая «Тако Белл» в «Макдак», а «Бургер Кинг» в «Вендис»[39].
– Твой друг большой поклонник фаст-фуда, – заметил Матиас.
– И ест он тоже быстро.
Надавив на газ, Мэлс выехала на дорогу, насильно вписав седан в пространство для хэтчбэка между такси и грузовиком «НиМо».
– Ремень безопасности, – сказал Матиас.
– Ага, – ответила она, обернувшись. – Ты пристегнут.
– Тебе жить надоело?
– Ремни не всегда спасают жизнь.
– Значит, все эти люди вокруг нас ошибаются?
– Они могут делать, что пожелают, равно как и я.
– Что насчет штрафов?
– Мне их еще не выписывали. Если выпишут, заплачу.
– Когда. Не «если», а «когда».
До кладбища «Сосновая роща» было добрых десять минут езды… для Мэлс. Она была не безрассудной, а умелой, выбирая маршруты без светофоров и строек вокруг парка.
– Оно здесь, за поворотом направо. – Она наклонилась к рулю и выглянула через лобовое стекло. – На самом деле, это красивое место. Есть в кладбищах что-то умиротворяющее.
Матиас усмехнулся.
– Весь этот вечный покой – всего лишь иллюзия.
– Ты не веришь в Рай?
– Я верю в Ад, вот что я тебе скажу.
Не было времени продолжать спор, поскольку они подъехали к главному входу.
– Авария произошла здесь… чуть дальше главных ворот. Прямо… еще немного… здесь.
Когда Мэлс остановила машину Тони и хотела заглушить двигатель, Матиас уже выбирался из автомобиля. Двигаясь быстро, опираясь на трость, он остановился посреди дороги у пятен, где он приземлился. Он посмотрел налево и направо, снова по сторонам, взглядом изучая следы шин Фи-Фи и сломанное дерево… и, наконец, забор десять футов высотой, окружавший кладбище.
Кстати о готике. Сделанные из железных стержней и украшенные сверху геральдической лилией[40] границы «Сосновой рощи» были величественными… и опасными, попытайся на них взобраться.
И надо же, подойдя ближе, Мэлс увидела кровь на вершине одного из острых концов… а также кусок ткани. Словно кто-то перелезал через забор.
– Я достану, – сказала она, подпрыгивая и хватая оторвавшуюся ткань. – Держи.
Матиас взял тряпку.
– Клеенка, и, готов поспорить, засохшая кровь – моя. У меня свежая рана на ноге.
Почему он не воспользовался главными воротами? С другой стороны, они наверняка были закрыты, ведь тогда уже стемнело.
– Мы можем зайти внутрь? – спросил он.
– Разумеется.
Снова сев в автомобиль, она проехала через ворота и повернула налево, направляясь к месту, где, как они полагали, он перелез через забор. Доехав до точки, где они нашли кусок ткани, она снова остановилась, вышла и принялась ждать, когда он начнет вспоминать. Если начнет.
Пока Матиас осматривался, Мэлс предоставила ему пространство, ветерок, дувший сквозь пушистые зеленые сосновые ветки, свистел в низкой тональности, солнце согревало ей плечи… и она старалась не думать о том, где ее отец…
Назад примерно на два акра, в центре, между участком семьи Томас и тремя братьями по фамилии Кренски.
Кажется, она помнила.
В последний раз она была здесь на похоронах отца. Она работала в Нью-Йорке уже где-то пять лет. Он был так горд, что его дочь в большом городе, работает по специальности. Журналистика…
