Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна "Гэлбрэйт Серина"

— Вэйдалл? — Вивиан шевельнулась, перевернулась с бока на спину.

— Прости, что разбудил, — Вэйдалл отряхнул ладонь, пытаясь скрыть недовольство собственной несдержанностью. — Спи, рано ещё.

— Что-то случилось? — девушка потянулась, приподнялась, опершись спиной на подушку.

— Разбил бокал, — он улыбнулся Вивиан, надеясь, что улыбка эта не выглядит чересчур уж неестественной, фальшивой. — Куплю тебе другой.

— Ничего страшного, забудь. Лучше расскажи историю.

— Хорошо. Какую сегодня?

— Красивую. И чтобы со счастливым концом.

Вэйдалл подошёл к кровати, опустился рядом с девушкой на край постели.

— Тогда о деве, назначенной жертвой на откуп чудовищу морскому, и благородном герое-полубоге, спасшем её…

Завтра возвращается Ева. И, быть может, с присутствием его пары всё если не наладится, то хотя бы немного прояснится.

* * *

— Женевьева!

Первые встреченные в пустынном школьном холле одноклассницы, Эмибелль и Керри, торопливо отвернулись от меня, делая вид, будто меня и вовсе тут нет. Ну и пёс с ними, не больно-то и хотелось.

Спешащая ко мне Лидия, секретарь госпожи директора, проводила девушек удивлённым взглядом.

— Всё бойкотируют? — уточнила она сочувственно.

— Ну не то чтобы бойкотируют… скорее не желают бросать тень на свою репутацию путём общения со мной, — нарочито равнодушно пожала я плечами.

— Осталось совсем недолго, — Лидия протянула мне завёрнутый в коричневую бумагу свёрток, желтоватый листок стандартной ведомости и ручку. — Это твоя новая форма, распишись за неё там, где поставлена галочка.

— Форма? — тем не менее, я всё взяла, отошла к окну и, разложив на подоконнике предметы, нарисовала свою подпись на строке рядом с галочкой. — Зачем? Я и предыдущую-то сдать не могу, — конечно, после событий позапрошлой недели руководство школы охотно простит мне и почившее с миром форменное платье, и вообще довольно многое, лишь бы я поскорее избавила их от своего присутствия и маячивших за моей спиной собратьев, однако зачем выдавать новую на срок меньше месяца?

— Твой жених же уволился, а кто-то должен принимать экзамены по предмету, провести подготовительные занятия и так далее… в общем, из министерства образования нам прислали временного учителя истории на замену господину Скаю, — пояснила Лидия. — Госпожа директор не хочет придавать огласке… недавние события и чтобы ты привлекала ненужное внимание нового учителя… сама понимаешь, он будет не только ваши познания проверять, но смотреть, что здесь да как, а потом отчитается в верхах… поэтому мне велено немедленно вручить тебе новую форму, а тебе — как можно скорее в неё переодеться.

Я вздохнула и отдала девушке ведомость и ручку.

Народная мудрость не зря гласит, что всё хорошее заканчивается быстро.

Что верно, то верно.

Неделя дома промелькнула как один жаркий, солнечный, полный беззаботного веселья день — моргнуть не успеешь, а он уже клонится к закату. Я наслаждалась общением с мамой и сёстрами, днём мы гуляли по родному городу и окрестностям, а ночами летали над всей Наринной едва ли не до рассвета. Было так здорово, так ярко, что возвращаться в Атрию совсем не хотелось. Но пришлось, выпускные экзамены никто не отменял и аттестат об успешном окончании старшей школы для девочек мне на дом не пришлют. Однако я бессовестно затянула с отлётом и в результате отправилась обратно в Тирс не вечером в выходной в конце недели каникул, а с утра пораньше в первый день учебной недели. Обитатели замка ещё спали, во всяком случае, в пустынных коридорах и на кухне мне никто не встретился. Поэтому я отнесла сумку с вещами в свою комнату, достала из шкафа длинную тёмно-синюю юбку с белой блузкой, которые предполагала пока носить вместо униформы, разорванной болотницей, оставила на кухонном столе записку с сообщением, что я вернулась, и полетела в школу.

Как и следовало ожидать, за неделю Тирс не изменился. Школа тоже, разве что удивляла непривычной тишиной и малолюдностью во дворе, холле и коридорах. Младшие и средние классы уже сдали экзамены и с чувством выполненного долга разошлись и разъехались на летние каникулы — до осени и начала следующего учебного года. Выпускной класс в этом году один, что заметно упрощало преподавателям задачу по приёму экзаменов и организации выпускного вечера. По негласной традиции подготовкой вечера должны заниматься классный руководитель выпускного, ещё двое-трое учителей и несколько учениц в качестве добровольцев-энтузиастов. Не сомневаюсь, что Беатрис не упустит возможности поучаствовать в столь важном и нужном мероприятии — на вечере присутствовали не только преподаватели и выпускницы, но и их родители.

И новый учитель в придачу. Причём «оттуда».

— Учитель? — спохватилась я вдруг. — То есть тоже мужчина?

— Да. Конечно, старше господина Ская, но ненамного, всего на пару лет, наверное.

Это вряд ли. В нашем мире старше Галена, подозреваю, только старшие же собратья ордена да малочисленные виды с продолжительностью жизни больше двух веков.

— И не такой привлекательный, разумеется, однако тоже холост, — добавила Лидия, поправив очки. — Кстати, как отдохнула?

— Прекрасно, спасибо.

— А как жених твой поживает? Соскучились, поди?

— Который? — уточнила я и запоздало прикусила себе язык.

В глазах девушки, карих с тёмной мшистой прозеленью, появилось вполне закономерное недоумение.

— У тебя их много?

— Нет, — всего-то двое, подумаешь! — Просто… сама не знаю, что я такое ляпнула, — я рассмеялась, нервно и не слишком убедительно. — Мы… ещё не виделись. То есть я имею в виду, с тех пор как я прилете… приехала в Тирс.

Накануне я отправила записки леди Идэне и Вэйдаллу с Галеном, что возвращаюсь, правда, точное время не указала. И с Вэйдаллом мы переписывались всю неделю, делились, у кого как день прошёл, кто что делал, а от Галена за все семь дней я только и видела, что пару скупых приписок к письмам собрата. Ни одного письма или хотя бы записки лично от себя не прислал, словно ему жаль тратить пять минут на простой привет и отправку клочка бумаги. А ещё первым о любви заговорил, козёл бессмертный.

— И он тебя не встречал? Как жаль.

— Боюсь, если бы… мой жених меня встречал, то я до школы не добралась бы, — отшутилась я и взяла свёрток с формой. — Пойду переоденусь. Спасибо, Лидия.

— Тебе спасибо, — девушка улыбнулась и направилась через холл к коридору, ведущему к учительской и кабинетам директора и замдиректора, а я — в туалет.

Вот что значит я всю прошедшую неделю общалась в основном с мамой и сёстрами! С родными-то можно не стесняться и не скрываться, называть вещи своими именами и не думать над более понятной или обтекаемой формулировкой-заменой.

Мама, мягко говоря, была в шоке. Лавиния, к счастью, ещё слишком мала, чтобы делиться с ней нюансами моих отношений с мужчинами, зато Глэйдис сразу заинтересовалась и привязкой, и личностью будущих родственников, и как я вообще ухитрилась обойти её в деле о замужестве. Среди сирен не принят дурацкий человеческий обычай, что, дескать, младшая сестра не должна вперёд старшей замуж выходить, но приступ острого любопытства-то никто не отменял. Рассказывая о Галене, Вэйдалле и привязке, я, конечно же, постаралась обойти некоторые совсем уж личные или сомнительные моменты. Не думаю, что стоит пугать и тревожить маму сообщениями о яде в моём организме, обстоятельствах, при которых Вэйдалл меня укусил, историями о том, как орден избавлялся от привязанностей своих собратьев. Почти всё-всё я поведала только Глэйдис, когда мы ночью, как в подростковые годы, улетели на побережье, устроились на огромном плоском валуне среди вздымающихся к тёмному небу скал, где сидели до рассвета и секретничали под грохот прибоя. Да, и обязательно с бутылкой напитка покрепче, тайно умыкнутой из домашнего бара. Правда, сейчас, во взрослом возрасте, бутылок потребовалось… несколько больше. Зато теперь мы их честно купили, а не украли из дома.