Между делами (ЛП) - Джинджелл Вэнди

Джин Ён зарычал при их появлении и расстегнул пуговицу на своём пиджаке, чтобы освободить плечи.

— Нужно продолжать двигаться! — резко сказала я, потому что вокруг всё ещё было слишком много людей. Если они окажутся втянутыми во всё это…

Пластиковый стаканчик пролетел по воздуху, описав дугу над моим плечом и расплескав чай с молоком и шарики, и разбился об одного из людей-лепестков. Прямо в существе образовалась зияющая сырая дыра, молоко потекло вниз и вырвало ему ноги, и всё существо превратилось в месиво из лепестков и опавших листьев.

Кто-то издал высокий, радостный смешок, который показался мне очень знакомым, и я заметила старого безумного дядьку, который, безумно хохоча, перебегал от вомбата к неподвижному сиденью и бросался к нему с ещё одним полным пластиковым стаканчиком чая с шариками. Старый безумец, который когда-то был моим соседом, а теперь постоянно маячит тенью по углам моей жизни. Предположительно, он уже трижды мёртв, но каким-то образом всё ещё жив.

Джин Ён сказал что-то по-корейски, что, вероятно, было так же грубо, как и прозвучало, и мы побежали через открытое пространство в сторону переулка, когда ещё один залп чая с молоком попал в лепестки цветов и полностью уничтожил их. По крайней мере, в переулке у нас был бы шанс дать отпор, не причинив никому вреда и оставаясь незамеченными. И теперь, когда людей-лепестков стало на несколько человек меньше, у нас было бы больше шансов остаться в живых. Я видела их в отражениях оклеенных обоями окон, они следили за нами одной-единственной клеточкой своего мозга, а сами, в свою очередь, протискивались через последний залп чая с шариками. С другой стороны, старого безумца теперь нигде не было видно.

«Найди какое-нибудь пустое место», — приказал мой мозг, острый и настойчивый, как раз в тот момент, когда я увидела стеклянную дверь и тёмную лестницу, уходящую в землю, которая когда-то принадлежала магазину, а теперь перестраивалась под караоке-бар.

— Сюда, сюда! — я задыхалась, и на этот раз это была я, которая тащила, тащила нас прямо сквозь стекло в витрину магазина. Мы побежали вниз по лестнице, задыхаясь от запаха плесени и пыли и грохота собственных шагов вокруг нас.

Мы ненадолго остановились у подножия лестницы, и Джин Ён издал негромкий горловой звук удовлетворения.

— Johah, — радостно воскликнул он. — Здесь много оружия.

— Ага, — сказала я, хватая два самых близких: пару настенных кронштейнов, выкрашенных в белый цвет, которые, как я легко убедилась, были двумя мечами-близнецами, немного короче и прочнее, чем я обычно использовала, с небольшими изгибами на концах. У меня не было времени убеждать их, что им не обязательно быть белыми, потому что вихрь лепестков, веток и ветра пронёсся над нами по лестнице и закружился на верху лестничной площадки.

— Блин, — сказала я, от внезапного воспоминания у меня похолодело в груди, когда мы углубились в темноту магазина. — Давненько ты меня не кусал.

— Нет, — сказал он, как будто его можно было поздравить. Возможно, так оно и было. Должно быть, мелкому кусачему комаришке было тяжело.

Он заколебался, слегка покачиваясь взад-вперёд, и я сказала:

— Тогда поторопись.

— Ты не давала мне разрешения, — сказал он, слегка задрав нос.

— Ну и ну! — воскликнула я, уставившись на него. — Ты действительно слушал меня на днях?

— Я всегда слушаю, — холодно сказал он. — Я не всегда повинуюсь.

— Да, но… не обращай на это внимания! Если мне и нужна вампирская слюна, то это всё равно не настоящий поцелуй и…

Джин Ён упрямо начал:

— Это…

Я переложила меч из левой руки в правую, схватила его за галстук и потянула вниз на более удобную высоту. Я не уверена, поцеловала ли я его или он поцеловал меня, потому что всё, что я могла слышать, — это топот Запредельных людей-лепестков, спускавшихся с лестницы на заваленный мусором пол магазина.

Кто бы из нас это не начал, Джин Ён был тем, кто обнял меня за талию, когда я хотела отпустить его при первых признаках учащённого сердцебиения, вызванного вампиром, и продолжала обнимать, пока я не услышала биение собственного сердца за звуками того, что Запредельный нёсся к нам по полу.

Он отпустил меня за несколько мгновений до того, как они добрались до нас, и я перекинула свой второй меч обратно в левую руку, где он и остался лежать, готовый и тёплый в моей руке.

— Ах, — удовлетворённо сказал Джин Ён, — будет весело.

— У тебя офигеть какое извращённое представление о веселье, — сказала я, но яростное, мрачное чувство удовольствия росло в моём сердце, когда его биение снова ускорилось, и я почувствовала, что почти готова рассмеяться. Вампирские слюни действуют быстро. — Где твоё оружие?

— Я уже говорил…

— Точняк, — сказала я, автоматически поворачиваясь, пока мы не оказались спина к спине на расстоянии нескольких шагов друг от друга, в то время как Запредельные окружили нас медленным, колышущимся морем гниющих листьев. — Твоё тело — оружие. Я беру влево, берегись моих мечей.

Справа от меня метнулась колючка, и я быстро шагнула влево, взмахнув рукой, чтобы расчистить себе путь, и отбросила колючку в сторону. Я сильно ударила по ней, но, должно быть, она была прикреплена к руке человека-лепестка, потому что, хотя существо увернулось от меня, оно не выпустило из рук колючий меч.

Джин Ён, стоявший у меня за спиной, тоже быстро шагнул влево, прикрывая мне спину, и сразу за этим в бой ворвался шквал почерневших лепестков и резкий порыв ветра. Я была слишком занята своими собственными монстрами, чтобы обращать внимание на него, но я чувствовала тишину и безопасность этого буфера между мной и ними, и я прилагала все усилия, чтобы оставаться достаточно внимательной, чтобы выполнять свою часть сражения. Я не думала, что смогу вынести мысль о том, что его снова могут пырнуть из-за меня.

Если поначалу я думала, что у нас будет оживлённая, хотя и несложная битва, то вскоре выяснилось, что я катастрофически ошибалась. Люди-лепестки быстро оказывались обезглавленными или теряли руку или ногу, но они также очень быстро превращали свои оставшиеся части в нечто вроде вихря из мульчи (мульча — слой органического и неорганического материала, которым покрывают почву — прим. пер.) и снова появлялись целыми, не останавливаясь, чтобы снова ринуться в бой, выставив вперёд шипы.

Я услышала, как Джин Ён разочарованно зарычал позади меня, получив удар в бок от существа, которое он только что обезглавил, и слева от меня вихрь подхватил разбросанные куски двух недавно лишенных конечностей людей-лепестков и снова швырнул их в меня, преобразовав и заново снабдив шипами.

Я уже устала, моё сердце слишком быстро билось в груди, а в этих существах всё ещё оставалось много энергии для борьбы. Мы не могли убежать, потому что они загораживали лестницу, даже если бы мы рисковали столкнуться с ними в толпе на улице; мы не могли убежать в За, потому что это дало бы им преимущество родной среды.

На самом деле, единственное, что, на моих глазах, окончательно уничтожило этих существ, — чай с шариками, который плеснул в них сумасшедший старик. Если бы я подумала об этом раньше, я бы не поленилась вылить на них несколько вёдер с остатками воды и засохшими лепестками, прежде чем мы побежали сюда, но теперь было уже слишком поздно.

Проблема, как мне показалось, заключалась в том, что я довольно ловко избежала шипа с одной стороны, вместо этого получив царапину с другой, и не могла просто вытащить воду из Между. Мне пришлось бы вытащить откуда-то За, где была вода, поближе к человеческому миру, и если бы я это сделала — кто знает, что ещё могло случиться?

Джин Ён упал на меня спиной, и я замерла в борьбе на мгновение дольше, чем нужно, чтобы позволить ему поймать себя; шип вонзился в мышцу моего правого предплечья, заставив меня судорожно вздохнуть.

Блин. Даже если бы я смогла добраться до своего телефона, Зеро не успел бы прийти на помощь. Нам оставалось только сыграть в дурачка с Между и надеяться, что не случится ничего хуже, чем проявление людей-лепестков.