В гостях у сказки, или Не царевна лягушка (СИ) - Веселова Янина "Янина"

— Ой, да не волнуйся ты заранее, — отмахнулся змей. — Как определишься с программой, кликни. Я гляну, если что не так, подскажу.

— Договорились, — у Маши отлегло от сердца. Все-таки такая ответственность. Хрен его знает, что там может оскорбить монарших особ. Может для них бег в мешках, что нож острый.

Три дня Марья корпела над сценарием утренника по-лукоморски. Совместно с Настей она разработала меню, подключила Меланью в качестве консультанта аборигена с упором на морально-этический аспект, а на четвертый пригласила в 'Три лягушки' Горыныча.

— Вот, — на стол перед мужчиной легли несколько листов бумаги. — Тут список угощений, а это культурная программа.

— Ага, — деловито кивнул тот, водрузил на нос очки в тонкой золотой оправе и углубился в чтение. — Ну что, — заговорил змей спустя некоторое время, — мне в принципе все нравится. Особливо, если Любушке по сердцу забава сия придется. Как думаешь, угодим мы ей?

— Ей и малышам точно, а за остальных я не ручаюсь, — честно ответила Маша.

— За остальных ручаюсь я, — заверил ее Горыныч. — Ладно, бывай, красавица. Если что, обращайся. Или через ГТпатошу весточки передавай. Пусть поработает почтовым голубем, — хмыкнул змей.

— Угу, — вспомнив колоритного домового, улыбнулась Маша. И было с чего.

Личный домовик царевны Любавы был особой выдающейся и неповторимой в своем великолепии. Начать с того, что предан он был не дому, а хозяйке. Пока нормальные домовые присматривали за недвижимостью этот татуированный словно матерый уркаган здоровяк следил за Кащеевой дочкой да так пристально, что псы цепные обзавидуются. То и дело матюкаясь, ботая по фене и стыкуя в замысловатых (главным образом неприличных) позах грозных скандинавских богов, он костьми ложился ради комфорта ненаглядной Любушки и ее деток. Даже продукты и те самолично доставлял на кухню трактира. И к Марье с Малашкой поначалу цеплялся хуже Аспида, честное слово! Потом, конечно, попривык, но глядел подозрительно.

Вот такой вот кадр.

— На фиг мне такие почтальоны, — проводив Горыныча, зареклась Облигация. — Я уж лучше как-нибудь сама.

И ведь справилась. Сумела.

Накануне дня X спать в трактире никто не ложился. Ведь, учитывая интересное положение именинницы, праздновать решили с самого утра. Прибудет Любушка на завтрак, а ее уже поджидают с накрытым столами, подарками и поздравлениями самые родные и близкие.

Всю ночь напролет в 'Лягушках' кипела работа. В недавно отремонтированном роскошно украшенном банкетном зале накрывались столы, на кухне домовухи готовили угощение. Там командовала Настя грозная и великолепная. Куда там прославленным военачальникам. Махнет повариха нежной ручкой — готовятся десерты, поведет бровью соболиной, закуски сами собой в салатники прыгают.

Марья тоже без дела не сидела. На ней кроме общего руководства была еще и культурная программа. Волнуясь, все-таки не хотелось упасть в грязь лицом, она старалась предусмотреть всевозможные мелочи вплоть до тапочек на всю компанию. А ну как у кого-нибудь из гостей устанут ноги, тут-то они и пригодятся. Не забыли и о близнецах. Для Златы и Вовчика была приготовлена отдельная спаленка, в котором уставшие от шума малыши могли бы вздремнуть.

Ну и, конечно, реквизит для конкурсов, одобренных змеем Горынычем. Кто бы раньше сказал о таком Маше, ни за что бы не поверила, на смех бы подняла, а нынче хлопочет как миленькая.

Примерно в половине девятого усталые после наполненной хлопотами ночи Марья, Меланья и Настя решили бахнуть по кофейку и подвести итоги ударной трудовой вахты.

— У меня все под контролем, — отчиталась немного бледная после ночных бдений Настасья.

— У меня тоже все в порядке, — Меланья также не могла похвастаться румянцем. Принимать в родном трактире бывшего любовника с женой, детьми и прочими родственниками ей было не слишком-то приятно, а уж если вспомнить какое положение при дворе они занимали… Тут уж не до радости, в живых бы остаться. И все же закаленная на Лихоманском болоте басмановская ключница не сдавалась.

— Малаш, — понимающе глянула на подругу Марья, — может все-таки возьмешь выходной? А мы уж тут сами сегодня?..

— Нет, — упрямо прикусила губу та. — Не хочу я из дома бежать. Только хуже будет, если дознаются. Как бы не подумали чего худого. А так… Трактир-то работает нонеча, хотя и стоило его закрыть на этот, как его… на санитарный день, но раз уж вы уперлись…

— Малаш, — обняла ее Настя, — ну чего ты?

— Ничего. Хорошо все, — Меланья сопнула носом. — Я в ближники царские не лезу, за общий стол не напрашиваюсь. Чай не дура. Но вот на кухне покомандую с удовольствием, на раздаче постою опять же, а то закопалась в бумажки аки мышь, света белого не вижу. К тому же уйди я сегодня, Михайло расстроится. Подумает, что волнует меня Степушка, а ведь мне плевать на него давно с высокой елки.

— Какая же ты умница, — умилилась Настя.

— Премудрая сова, — одобрительно зевнула Маша.

— Да, я такая, — задрала очаровательный носик Меланья. — Но и вы тоже ничего, пойдет с постным маслицем. Допивайте свой кофий да ступайте к гостям.

— И правда пора, — согласилась Настя. — Значит, я к черному входу.

— А я навстречу имениннице, — Марья заглянула в чашку, убедилась, что она пуста и со вздохом отставила ее. — Улыбаемся и пашем, девочки.

— Ни пуха, ни пера! — от души пожелала Меланья.

— К черту, — засмеялась Настя.

— Все там будем, — философски заметила Маша.

— Доброе утро, государыня царевна, — шутливо поклонилась Марья имениннице.

— Поздорову ли? Единорог во сне не привиделся ли? (Маша не слишком точно цитирует А. Толстого. Ну любит она 'Петра Первого'. Любит)

— Бог миловал, — подыграла Любава (она тоже девушка начитанная. Опять же возможность поболтать с человеком из ее мира бесценна). — Благодарствую, Марьюшка. А у меня сегодня день рождения.

— Поздравляю! — 'страшно' удивилась Облигация. — С меня подарок.

— Чашечка кофе сгодится, — невинно посмотрела царевна, которой строго настрого запретили сей вредный во время беременности, но безумно любимый напиток. — Со сливками и сахаром.

— Так уж и быть, — тяжело вздохнула Маша. — Но, если Яга меня снова квакать заставит, виновата будешь ты.

— Мы ей не скажем, — обрадованная Любаша подхватила берегиню под локоток и заспешила на кухню. Завтракать. Кушать хотелось страсть как.

— Погоди, — притормозила ее Марья. — Не убежит от тебя кофеек. Глянь сначала на банкетный зал. Там как раз вчера ремонт закончили.

— И как?

— Не знаю даже. Вроде бы все хорошо, но чего-то не хватает, — с этими словами она распахнула дверь, пропуская именинницу внутрь.

— Поздравляем!!! — в лучших традициях голливудских фильмов грянули подученные Настей Змеевы.

— С Днем рождения!!! — присоединилась к поздравлениям Маша.

— Ох, — схватилась за сердце будущая мамочка, но разглядев, что вокруг все свои, успокоилась и заулыбалась. — Спасибо. Какие же вы замечательные. А будете еще лучше, если нальете мне чашечку кофеечку.

— Кружечку нальем, — вперед выступил Зверобой с мешком кофейных зерен в руках. — Я тут покумекал маленечко и вывел сорт для тебя, горлинка ясная, дюже пользительный. Не бодрящий, а успокоительный, панимашь.

— Кофе без кофеина?! — растерялась Марья. — Как это? Он кофейные деревья с валерианой скрещивал?

— Гений, — убежденно заявила Люба после чего радостно взвизгнула и кинулась обниматься с лешим. Как никак он сумел выполнить самое заветное ее желание.

Остальные родственники приготовили подарки и поздравления.

Маша тихонько отошла в сторону, чтобы не быть растоптанной темпераментным царским семейством. Пусть выпустят пар, а потом она аккуратненько возьмет празднование в свои руки. Всему свое время, а пока можно вспомнить незабвенного Окуджаву…

Я дарю тебе к светлому празднику множество всяких странных вещей: звон нежданных звонков, запах блюд, не сготовленных вовсе, и мужество ни о чем не жалеть… и охапки цветов, не проросших еще, ароматных и бархатных, удивленье, надежду на добрую весть, вид из окон (еще до сих пор не распахнутых) на дорогу (которая, может быть есть).