Проклятые сны (СИ) - Литвинова Анна
— Рабов? — Ошарашенно повторила я, не сумев сдержать эмоции.
На кой хрен мне рабы, спрашивается? Плантаций вроде нет, дрова тоже рубить не надо. Ерунда какая-то…
— Да, рабов. Только так, и никак иначе.
Я вздохнула.
Черт с вами, надоели. Пусть будут рабы. Выйдем за пределы этого странного поселения и пошлю всех на четыре стороны, даже бумажки напишу, если потребуется.
Или вообще проснусь к тому времени, и проблема исчезнет сама собой. В конце концов, это же все не взаправду?
— Хорошо, я согласна.
Градоправитель удовлетворенно кивнул, щелкнув пальцами.
В ту же секунду рядом материализовались два молодца в черном, словно с самого начала тут и стояли. Дрессировка, конечно, уровня «мастер»…
Охрана, или кем там они числились, бодро разомкнула тяжеленные, судя по усилиям, колодки, и высвободили два полуживых тела, из-за которых тут разыгралось такое эпичное представление. Рыжий был в сознании, оставшись стоять на коленях на грязных досках, куда его не очень любезно толкнули. Второй же упал на живот плашмя и не шевелился. Я успела даже на миг испугаться, не помер ли ненароком. Его спина, шея и часть ягодиц представляли собой страшное зрелище — исполосованные, рассеченные до мяса, с воспаленными краями ран, сочащихся кровью до сих пор… Я снова почувствовала, как тошнотворный клубок подступает к горлу…
Но внезапная мысль отвлекла и от тошноты, и от созерцания этой демонстрации человеческой жестокости.
А как я его потащу?
Вот только меня снова отвлекли.
Старик вышел из-за спины градоправителя и, почему-то улыбнувшись мне, сухо щелкнул пальцами. В его руках, как по волшебству, появились две черные тоненькие цепочки, едва ли в пару миллиметров толщиной. Даже на вид они были до того ненадежные, что едва не фыркнула. Но ужас, с которым рыжий пленник посмотрел на эти цепочки, заставил передумать.
А старик тем временем, набросил одну из них рыжему на шею, от чего тот дернулся, а затем как-то поник всем телом. Цепочка, будто живая, зашевелилась. Оплела шею пленника на уровне кадыка и сама замкнулась. Чуть сдавила кожу, полыхнула черным, и исчезла…
И отчего-то внутри поселилась гадкая уверенность, что никуда она не пропала. И снять ее голыми руками не получится…
Второго пленника ожидала та же участь — только вряд ли он понимал, что вообще происходит. Даже глаза не открыл, только простонал что-то еле слышно, когда цепочка сдавила шею. Но более — ничего.
— Готово, леди, — градоправитель коротко кивнул головой, завершая странную процедуру, — теперь они в полном вашем распоряжении.
— Благодарю, — я отзеркалила его кивок, чувствуя себя не в своей тарелке. Ощущение подставы росло с каждой секундой, а свой поступок уже не казался таким уж правильным и разумным. Еще и странное поведение этого старика, который снова рассматривал меня, как диковинную вещицу…
— Тогда предлагаю решить вопрос оплаты.
В груди похолодело в очередной раз. Нет, я слышала слово «цена» в процессе нашего разговора, вот только меня немного отвлек статус рабовладельца в моем лице. А теперь… теперь я судорожно пыталась сообразить, где взять деньги. И какие деньги? Чем они тут расплачиваются? Золотом, серебром, бивнями мамонта или, может, бумажками с портретом самого градоправителя, которые рисуют день и ночь верные подданные? Вряд ли у них есть печатные станки. Хотя, такой мелочи я уже точно не удивлюсь…
— Сколько?
Коротко и четко. Еще и нахмурилась в придачу. Нет, не нарочно, просто настроение снова скатилось ниже некуда. Сейчас вот окажется, что денег у меня нет, и тогда точно прогонят с позором. А то еще и плетей всыпят, чтобы честной народ не баламутила и дурью больше не маялась…
Но ведь это же, бляха-муха, мой сон!
Мысль была не нова, но прозвучала уже без прежнего задора и надежды. Попытка представить, что карманы набиты золотыми кругляшами закончилась сдавленным урчанием в желудке. Сделав еще одну, представив рубины и изумруды россыпью в горсти, почувствовала только изжогу напополам с отчаянием.
Ноль.
Зеро.
Подсознание издевалось надо мной, как хотело.
Тем временем, градоправитель почему-то не спешил озвучивать сумму. Коротко глянув на него, заметила, что старик снова что-то шепчет на ухо мужчине. Вот же конспираторы чертовы! Кто бы им намекнул, что это как минимум неприлично!
Но «беседа» длилась совсем недолго.
— Не хочу оскорбить вас сухими и черствыми цифрами. Пусть леди сама решит, сколько готова отдать за этих презренных.
О как!
Я в очередной раз удивилась так, что не сразу нашлась с ответом. Интересно, если я им перо из шляпы подарю в качестве оплаты, удовлетворятся? Стало смешно. Потом — не очень. Шутки шутками, а такая фраза обязывает едва ли не сильнее, чем конкретный договор купли-продажи. Дела…
Молчала я больше минуты точно. Толпа тихо перешептывалась, охранники стояли статуями, старик все так же смотрел на меня, не моргая, а градоправитель… он не выказывал ни толики нетерпения, с умиротворенным выражением лица рассматривая облака, плывущие по небу. Несмотря на довольно прохладный ветер, день выдался солнечным и почти теплым.
А я, перебрав в уме не менее десятка вариантов, вдруг вспомнила об одной вещице, которая тянула на более-менее достойную «отдачу».
Наклонившись, я принялась расшнуровывать сапог. Правый.
И тут же поняла, что спокойствие вокруг резко закончилось. Бросив мельком взгляд по сторонам, насколько позволяла поза, убедилась в том, что теперь все внимание окружающих приковано ко мне. Даже невозмутимая охрана бесстыдно пялилась на мои ноги, отслеживая каждое движение…
Тьфу, долбаное средневековье! Голых ног не видели, что ли, никогда? И баб, походу, голых тоже никогда не видели!
Я возмущенно засопела, продолжая терзать шнуровку. Нет, понятно, что все всё видели. Однако прилюдное обнажение на площади явно для всех оказалось в новинку. И ведь обнажения то не было никакого. Под сапогом — штаны и носки, чего тут интересного то? Разве что носки любимые, в оранжевых огурцах…
Впрочем, даже их демонстрировать необходимости сейчас не было. Приподняв нижний край штанины, я обнаружила искомое, выдохнув с облегчением. До последнего боялась, что во сне он исчезнет.
Еще пара секунд и замочек поддается, а я бодро поправляю одежду и зашнуровываю сапог обратно. Одновременно делая заметку в уме на будущее — замки все же удобнее. Намного.
— Увы, денег у меня нет, — пожала я плечами, стараясь, чтобы слова не прозвучали оправданием, — но, надеюсь, что эта вещица вас порадует не меньше.
Я раскрыла ладонь, демонстрируя серебряный браслет. Не слишком толстый, но плетение цепочки было сложным, не стыдно показать. Однако, в свое время, привлекло меня не это. Подвески, ровно девять штук маленьких дополнений дополняли это украшение, которое я уже года три как носила на щиколотке, не снимая даже на тренировках. Маленький волк, два колокольчика, ключик обычный, сердечко, дельфин, глаз, два шарика — они переливались на солнце, завораживая миниатюрностью и мастерством ювелира. В большую часть подвесок были вставлены камушки — разноцветны, полудрагоценные, но они отлично дополняли их. Вряд ли здесь делали подобное.
Я оказалась права.
Градоправитель рассматривал браслет с видимым интересом. А приглушенный восхищенный женский вздох, прозвучавший откуда то из-за его спины, наглядно продемонстрировал реакцию женской половины присутствующих.
— Леди уверена? — Недоверчиво поднял на меня градоправитель. — Этой вещицей можно оплатить десяток самых выносливых и сильных рабов на любой ярмарке.
Надо же, как дешево можно оценить человеческую жизнь… Хотя, чему я удивляюсь — эти жизни без меня давно бы уже забрали, на потеху жестокой толпе.
Нет, мне было не жалко браслета.
— Уверена, — коротко бросила я, а затем спохватилась, — однако, не откажусь от телеги с лошадью на сдачу. Тащить их на себе не смогу.
— Пригоните телегу, — приказал градоправитель, продолжая смотреть на меня. А затем все-таки протянул ладонь, на которую я небрежно сгрузила украшение. Все еще, видимо, сомневаясь, что я готова расстаться с такой красотой из-за двух полуживых преступников.
