Линдси Пайпер - Заклятие короля
— Что поняла, новичок?
— Что нигноры тяжелые?
— Тяжелые.
— Что я могу застать тебя врасплох?
Потребовалось усилие, чтобы скрыть реакцию, поскольку ее слова действительно зацепили его. Лето многое испытал в Клетке и видел, что перед ним боец. Знал, что придет момент, когда она расцветет в яростное создание и не узнает себя прежней. Это ее сломает. И это же сделает ее достойным партнером.
— Нет, тебе стоило понять, что у всех моих действий есть причина. Есть другое оружие, более подходящее твоей форме. А теперь ты потеряла и ужин. Дневной рацион потерян, а пользы ноль. — Он присел у мешка и достал кинжал. — Возьми вместо нигнора.
Пару секунд она изучала лезвие, словно пытаясь понять его назначение. Он никогда не встречал воина — не говоря уже о необученной женщине, — который оценивал оружие с таким мгновенным пониманием сути. Или это последствия вчерашней вспышки? Она считала, что не обладает даром, но Лето наблюдал обратное. И видел, как она изменилась.
Осталось продолжать изменения.
Нинн протянула руку и взяла у него кинжал. Легким движением перехватила рукоять, чтобы сбалансировать его в ладони. Лето ощутил правильность ее движений, идущую словно из старого сна.
— Теперь щит. — Он без предупреждения бросил маленький круглый щит ей в лицо.
Она отразила щит, используя кинжал. Быстрый разворот, она присела, вскинув левую руку, и ремень щита сам наделся на поднятое предплечье. Готова к защите.
Лето медленно опустился на корточки, чтобы подобрать свой щит и выбранное оружие — булаву. Пульс ускорился, как всегда бывало в предвкушении битвы. Беспокоило то, что его член под тяжелой пластиной доспеха пульсировал в такт. Секс и насилие сплелись воедино. Так было уже не одно поколение. И победители в награду получали плоть из вполне практических соображений. Мощная агрессия не спадала. Она росла, росла и искала способ освободиться. Воинов-союзников сманивали с пика агрессии, предлагая способ куда более искушающий, чем возможность свернуть друг другу шеи, чтобы стряхнуть первобытный шок от битвы на смерть. Избавляться от возбуждения меж женских бедер было куда приятней.
Он никогда еще не реагировал так до битвы. Высвобождение происходило после.
Лето отпинал остатки оружия дальше в коридор, который вел к двери ее камеры. И они с Нинн закружили под слабым светом голых ламп.
— Я буду твоим первым противником, — хрипло сказал он.
Словно заявляя на нее право. Присваивая ее, пусть даже таким жестоким способом.
— Похоже, до сих пор мы были равны. На тебе повязка И новый доспех, — она улыбнулась. Соблазнительно. Лукаво. — Что ж, покажите, на что способны, сэр.
С этими словами она атаковала.
Глава 7
Одри хотела всего лишь сбить с его лица наглое высокомерное выражение. Он был смертным. Уязвимым. И шрам, пересекающий его губу, и сеть отметок от хлыста на спине доказывали, что это так. Его можно было ранить, превзойти, возможно, даже победить.
Но не сегодня. Не ей.
Ее кинжал отскочил от его доспеха. Ему не требовалось даже пользоваться булавой, щит он метал с той же легкостью, с какой дети бросают фрисби. Край окованного железом щита ударил ее в живот. Толстая кожа тренировочного доспеха приняла на себя большую часть повреждений. Но от силы удара все равно завибрировали кости. Одри прикусила язык, падая на четвереньки.
Инстинкт подсказал ей, что нужно вскинуть щит. Булава опустилась на то место, где должна была быть ее голова. Одри перекатилась, уходя с траектории, и снова поднялась в защитную стойку.
— Ты ублюдок! Ты что, пытаешься убить меня?
— Я ищу пределы твоей выносливости, — сказал он с усмешкой. — По-видимому, это еще не предел.
Она попыталась отдышаться. Рукоять кинжала сидела в ладони так, словно ее сделали по мерке самой Одри. Щит был идеально сбалансирован. Как такое возможно? Она
С детства тренировалась, чтобы защитить себя, а в худшем Случае защищать и Малнефоли. Но никогда с таким оружием. У нее не должно быть ни малейших идей о том, как ими пользоваться.
Однако она умела. И оружие в руках придавало ощущение дома, которого у нее никогда не было.
Подмышки взмокли от пота.
— Для чего этот шелк? Под доспехом?
— Клан Гарнис много лет назад научил самураев им пользоваться. Шелк не дает стреле впиться в тело. Ткань пружинит. Они выпадают.
— Жарко, как в аду.
— Я не буду запрещать тебе пить.
— Спасибо за малые радости.
Он ударил ногой, подбив край ее щита. Рука Одри взлетела вверх. На долю секунды она осталась без защиты. Но действовать начала лишь когда булава снова устремилась к ней. Быстрый перекат. Удар кинжалом. Она промахнулась, но и Лето в нее не попал. Круглое оголовье с шипами ударило вскользь по наплечнику. Порыв воздуха взъерошил ее короткие волосы. Лето использовал инерцию, чтобы одним легким перехватом выбрать слабину цепи.
— Почти.
— Почти, — согласился он.
— А доспех только на одном плече. Почему?
— Ты всегда так много болтаешь в бою?
— Я учусь, ты помнишь? — Они дышали в такт. Одри облизнула губы. — Мой инструктор по ближнему бою никогда не позволял студентам говорить что-то кроме «да» или «нет». С тобой, похоже, я выйду на новый уровень.
На его скулах заходили желваки. Она видела, как бьется пульс на его виске, там, где короткие волосы открывали его змеиную татуировку. От пульсации крови чернила казались живыми.
— Стой неподвижно, и я отвечу на твой вопрос о доспехе. — Он отбросил булаву и щит. — Я предельно серьезен. Сохраняй полную неподвижность, иначе этот урок станет очень грязным.
Сила его голоса завораживала — он сам по себе был оружием — и Одри могла только кивнуть.
Быстрее, чем она могла бы себе представить, он выхватил у нее кинжал. Одним ударом перерубил кожаный ремень ее щита. Щит, уже бесполезный, упал на пол. В мгновение ока она оказалась без защиты. Каждая клеточка ее тела хотела отреагировать. Убежать. Завопить.
Она стояла неподвижно.
Лето ударил кинжалом по острой дуге, лезвие рванулось к ее закрытому доспехом плечу. Его правая рука. Ее правое плечо. Кинжал соскользнул по металлу и коже, как санки с обледеневшей горки. Он перебросил кинжал в левую руку и снова ударил, снизу вверх. И вновь никакого эффекта. Лезвие застряло в слоях доспеха.
— Уворачивайся!
Она среагировала мгновенно, развернувшись в нырке. Кинжал остался торчать в коже доспеха, вырвавшись из хватки ее противника.
Лето запыхался гораздо меньше ее, но все равно его дыхание отдавалось эхом от темных углов комнаты.
