Пять невест и одна демоница. Трилогия (СИ) - Демина Карина
Совершенно.
Корабль все‑таки тряхнуло. Но разваливаться он не спешил.
– Назад, – сипло произнес брат Янош. – Пойдем по суше.
– Там горы, – заметил Ксандр.
– Да насрать… лучше уж горы, чем вот это вот все…
Показалось, что остальные с ним согласились. И не только братья. Легионер, молча стоявший за спиной брата Яноша, и тот кивнул.
Ну да…
В горах оно как‑то привычнее, что ли.
Глава 14. Где принцессы занимаются раскопками, а заодно изучают особенности некромантии
«Также настоятельно рекомендую избегать женщин, как чересчур глупых, так и чересчур умных. И если от глупости понятен вред, то многие удивляются и спрашивают: как же так, чем же плоха разумная жена? Ничем, кроме того, что станет она полагать себя во всем равной мужу, а, быть может, даже стоящей над ним».
Трактат «О мужской и женской сути», писанный премудрым Лараком на склоне лет его, основанный на личном опыте и многих беседах со столь же премудрыми мужами.
Дракон вылезал медленней. Ариция чувствовала его. И не только его. Все вокруг было пропитано силой, той, которую дома приходилось собирать по крупицам. А тут…
Другое.
Но смотрят. На нее. И на кости. Главное, что без страху. Не хватало, чтобы кто‑то заорал или там чувств лишился. Сестрица дорогая поднялась вон даже. Мудрослава морщится, а рыжая её родственница даже подпрыгивает от нетерпения.
Кости…
Кости сохранились хорошо. А ведь от состояния их многое зависит. Как ни странно, свежие трупы поднимать сложнее всего. А вот кости… с костями – дело иное. И надо всего‑то…
– Ты уверена? – Летиция глядела хмуро.
Не нравится, что в кои‑то веки все на Ари смотрят? Сестрица ведь привыкла быть самой‑самой… самой красивой. Самой очаровательной.
Ариция помотала головой, пытаясь избавиться от злых мыслей.
Она ведь не виновата!
Просто… просто так все сложилось.
Меж тем зверь отряхнулся от земли, чтобы в следующий момент застыть. Да, вот так… а ведь анатомию Ариция читала. Тайком. Когда все книги вывезли из покоев сестры, то… кое‑что удалось припрятать. А потом и вовсе вынести из той комнаты, в которой их оставили.
Но знания были абстрактны.
Да и не особо нужны. Какой во дворце толк от знания анатомии? Там куда важнее правильно прочитать присланный букет или мушку в нужное место поставить. Тоже, если подумать, искусство.
Мертвая земля сама складывалась. В дракона? Определенно, дракона. Только мелкого какого‑то.
– Ужас до чего красота! – хлопнула в ладоши Яра. – Какой он…
– Я думала, что они покрупнее, – Брунгильда не выпускала из рук секиры. – Или этот просто недоросток?
– Я его чувствую, – Мудрослава застыла, прижав ладони к вискам. Тоже… а ведь брату приглядывают невесту. Он, конечно, моложе будет, но кого и когда это смущало?
– И чего?
– Ничего. Он и вправду молодой. И раздраженный. Не понимает… так, спокойно. Ариция!
Зверь потянулся к Мудрославе лапой и, зацепив когтями за подол, подвинул ближе. Пыльная, еще не до конца сформированная голова, уткнулась в живот. А зверь издал низкий рокочущий звук.
– Он просто мурлычет! – возвестила Яра. – Почеши его за ушком!
– Я тебя сейчас почешу, – сдавленно просипела Мудрослава. – Так почешу… у него нет ушей! Он вообще рептилия!
Но зверя погладила. Осторожно так.
– Он не понимает, что мертвый… он думает, что спал. Он был тут. Охранял дом. Он и тот другой, как понимаю. Теплый. Тот другой был теплым.
– Теплокровным, – подсказала Ариция, хотя её‑то как раз и не слушали.
Мудрослава прикрыла глаза. Стало немного обидно. Выходит, что она, Ариция, способна поднять из земли вековые кости, вдохнуть в них жизнь, но все равно она… да, чувствует зверя. И того первого тоже. Но вот не настолько хорошо, чтобы взять и рассказать, что у него там в голове творится.
– А потом что‑то случилось плохое. Запахло кровью. И… да, тут был демон.
– Тут везде были демоны, – Летиция поднялась. – Мне так кажется…
Зверь повернул к ней тяжелую голову. Сейчас он выглядел, пожалуй, необычно, но не страшно. Вот то ли дело тот кот из дворцового парка, который наполовину разложился… нет, кости Ариции определенно нравились больше.
– Ладно, – Брунгильда к зверю приближаться не стала, да и поглядывала на него с сомнением, явно не слишком доверяя. – Так куда пойдем‑то?
Интересный вопрос.
И ответа нет.
– Надо найти дом поцелее, – предложила Яра, почесывая дракона по длинной шее. Тот жмурился и урчал, как‑то по‑кошачьи. Хотя, кто его знает, как драконам урчать положено. – И побольше. Побогаче.
– Грабить будем?
– Да нет… выше шансы, что там что‑то уцелеет. Тут всем бы одежду сменить. Да и оружием каким‑никаким обзавестись надо.
И это было разумно.
– Богатые дома ближе к центру будут, – заметила сестрица. – А там демон.
– А в бедных искать нечего, – Яра оглянулась. – Но можно с этого начать, тем более – смеркается.
Небо и вправду посерело.
И звезды на нем пробивались, то тут, то там. Тоже какие‑то мелкие, мутные, словно смотришь на них сквозь старое стекло.
– Теттенике…
– Он нашел след, – заметила Мудрослава, снова глаза прикрыл. И опять кольнула обида. Когда только успела?! А главное, виросска поспешила пояснить. – Я чувствую его эхом… и далеким, хотя он и не сказать, что далеко. Но если сосредоточиться, то можно выделить. Вот.
И ладонь возложила на морду. Не боится, что дракон эта руку отхватит? Нет, не боится. И не отхватит. Он почему‑то воспринимал Мудрославу… да как и Арицию.
Своими?
Нет, своими были все. Тогда… главными? Старшими?
Не понятно.
– А дракон твой где? Тот, который живой? – спохватилась Брунгильда. И Ариция мысленно присоединилась к вопросу. Занималась бы своим драконом, что ли? А то лезет к чужим.
– Не знаю, – Мудрослава нахмурилась. – Нет, пока не выходит, чтобы одновременно… она где‑то рядом, но ускользает. А если пробовать захватить, то этих теряю. Странно, конечно. Но если в городе, то… то рано или поздно зацеплю.
Главное, чтоб не слишком поздно.
– А вот степнячка сама ушла. Там нет других следов.
– Может, заморочили? – Ариция потрогала языком зубы. От воды во рту остался тухловатый привкус. – Там… почудилось что?
– Может.
– Так мы идем? – подпрыгнула рыжая. – А то же ж вечереет!
И пошли.
Сперва зверь, который больше не воспринимался мертвым, хотя и полностью живым его нельзя было назвать. Он и вправду оказался не слишком большим. Длинным, да. И пусть горбил спину, с которой поднимались ободранные костяки крыльев, но узкий хвост волочился по земле, оставляя след. Дракон споро переставлял когтистые лапы, покачивалась голова на длинной шее. И прорехи в земляной шкуре гляделись настоящими ранами.
Силы все же не хватало.
Немного.
За драконом пристроилась Мудрослава. И шла она, опираясь на зверя. Следом сестрица её.
Летиция.
Сама Ари.
И Брунгильда.
– Злишься, – сказала сестрица и за руку взяла. Вот ведь нежности. К чему? И захотелось руку забрать, а саму сестрицу оттолкнуть. Напомнить ей все… все обиды.
Несправедливости.
И…
– Злюсь, – призналась Ариция, хотя и с трудом. – Что‑то здесь… не так?
– Не так, – Летиция прикрыла глаза ненадолго. – Здесь все пропитано смертью. Болью. Как будто… понимаешь, когда я заглядывала… в общем, души уходили, а тела оставались. И память они хранили. Но тело живет недолго, а память с ним. Здесь же такое чувство, что они просто‑напросто не ушли.
– Кто?
– Мертвые. Все они, – Летиция обвела рукой двор, который, надо признать, был немаленьким. В нем и пруду место нашлось, и сухим кустарникам, что его огородили. Ломкой траве.
