Отдел примирившихся врагов (СИ) - Шегай Эвелина

— Ты пыталась поговорить с братом?

— Ох, Рикард, — она обворожительно улыбнулась, но в этой улыбке было припрятано столь много горечи и скорби, что у него сердце защемило от жалости. — Иезавель ещё при человеческой жизни отличался особо садистическим складом ума. Он изловчился вывернуть целительский дар таким образом, чтобы не лечить им, а наносить увечья. На десятом году моей вампирской жизни с его подачи Агнесс заперли в подземелье на долгих восемнадцать месяцев, из-за её попытки сбежать вместе с человеческим мужчиной. Но всего лишь запереть было недостаточно, поэтому почти всё мужчины нашей славной семейки её насиловали. А когда к нам заглядывали со светскими визитами разные важные гости, то она им предлагалась в качестве развлечения.

Донна замолчала, давая ему время переварить информацию. Но такая информация так легко не усваивалась. У него, кажется, даже волосы на затылке зашевелились от ужаса. Как она столько лет жила в подобных условиях и сохранила ясность ума? А Марсель так и вовсе лапочка на фоне остальных её родственников. Неудивительно, что она вечно его называет чересчур очаровательным, добрым и милым мальчиком, которому не место в их клане.

— Как же… такое вообще может быть… собственную сестру… вы же одна семья…

— Номинально. Всё эти игры в дочки-матери — дешёвое представление. То, что мы переродились из одной крови, не делает нас реальными родственниками. Младшие сквозь зубы терпят старших из-за денег и власти, а те в свою очередь осознанно покупают это показное уважение и послушание.

— Но всё же кровь — не водица…

— По такой логике абсолютно все вампиры — родственники. В основной своей массе мы происходим от крови Верховного. Он прародитель подавляющего большинства. На остальных довремённых отводится не более десяти процентов популяции.

— Да, ты, наверное, права… просто для меня всё это дико… — пробормотал Рик и потёр ладонями лицо. — И как отреагировал этот… Иезавель на твоего друга?

— Если не вдаваться в подробности, то ему было очень весело.

— Так значит ты выпила друга…

— … чтобы они до него не добрались, — глухо закончила за него Донна. — Они бы измывались над Микой месяцами — в зависимости от того, насколько забавной он показался бы им игрушкой. Я не могла этого допустить.

— И что с тобой сделали?..

— Заперли в подземелье.

— И тоже?..

— Нет, я не повторила судьбу Агнесс. В каком-то смысле мне повезло, поскольку я стала любимицей Иезавеля. А он не из тех, кто делится своими игрушками, — она едко усмехнулась. — Меня закрыли в тесной клетушке в пару квадратных метров без всяких удобств и не кормили. Агнесс держали совсем в других условиях, тоже взаперти, но в полноценных апартаментах со своей спальней и купальней.

— Вообще не кормили?! — рыкнул он, приходя в бешенство теперь уже от мысли, что над ней так измывались. Умереть от голода вампиры не могли, но жажда уже через неделю начинала сводить их с ума. Новообращённых не просто так по сто лет держали взаперти и учили контролировать жажду, чтобы они мирно сосуществовали рядом с потенциальным обедом. Лишить вампира доступа к крови — настоящая пытка.

— Я питалась пойманными крысами.

— Бедная моя девочка… — его бросило в другую крайность и сердце снова сковало в тиски от жалости. Захотелось защитить её от всех невзгод в этом злом мире, спрятать хрупкую фигурку за своей спиной.

— Не нужно. Крысы, конечно, не особо вкусные, но вполне съедобные.

Подскочив с кресла, Рик в мгновение забрался под одеяло, крепко, но бережно прижал к себе Донну, потёрся щекой о макушки и чмокнул в висок, после чего замер, не зная, как ещё проявить тот охвативший его порыв нежности, что испытывал прямо сейчас.

— Ты чего? — спросила она, как ему показалось, чуть смущённым тоном.

— А этот…Иезавель, он тебя?..

— Нет, я была слишком грязная для этого. Но он меня навещал, дабы вести что-то вроде задушевных разговоров. Иногда, если я правильно отвечала и показывала те эмоции, что он хотел видеть, даже давал себя укусить.

— Всё, давай закроем эту тему, — попросил он, чувствуя, что в нём снова начинала бурлить злость. — Когда мне поставить метку?

— Сегодня.

— Сегодня? Сегодня — осталось пару часов. К чему такая спешка?

— Иезавель вернулся в поместье и обнаружил моё отсутствие. Не первый день зная его, уверена, он сейчас ищет способы приехать сюда. Или хотя бы кого-то отправить с проверкой. — Донна отодвинулась, чтобы заглянуть ему в глаза. — Завтра я не выйду на работу. Подам документы и исчезну на неделю. Свяжусь с тобой по одноразовому телефону в среду, чтобы узнать общую обстановку. И в зависимости от твоего ответа либо сразу вернусь, либо выжду ещё несколько дней.

— Слушай, метка — не просто укус. Она по-разному приживается. В зависимости от врождённой совместимости: у кого-то быстро заживает, а у других даже загноиться может. А учитывая, что мы разных видов…

— Всё в порядке, я подготовила медикаменты. Даже если она по худшему сценарию будет приживаться — я справлюсь.

— Было бы лучше, если бы я мог контролировать этот процесс…

— Не беспокойся, — она сама прижалась к нему, обвила шею руками и поцеловала в уголок рта, — просто оставь её на мне. Давай сделаем это сейчас.

Привстав, Рик сел к ней спиной и вытянул вперёд руки и ноги, чтобы отваливающиеся человеческие ногти не попали в постель. Когда же все пальцы украсили звериные когти, вытянутые уши покрылись шерстью, а клыки выступили вперёд, он развернулся обратно и наткнулся на её недоумевающий взгляд.

— О, а об этом ты, похоже, не знала, — усмехнулся Рик, ныряя с головой под одеяло. Закинул стройное бедро себе на бок и уткнулся губами в любимое место на её теле, чтобы, едва касаясь кожи, прошептать: — Метки ставятся в обороте. Временная в начальной форме, а постоянная — в половинчатой.

— Но при этом же не обязатель?.. — рваный вздох оборвал речь Донны на полуслове.

А дальше он добился того, чтобы тишину комнаты заполнили её хриплые стоны.

7 глава: Проигрышная комбинация

Белладонна

Правую ключицу жгло огнём. Словно к кости проложили раскалённый металлический дрын. Но даже несмотря на выступившие на глазах слёзы, Белладонна радовалась этой боли. Залпом до дна выпила пузырёк с обезболивающим зельем — оно быстрее помогало, чем таблетки — и измождёно откинулась на подушку.

Одной заботой меньше. Конечно, метка поднимет страшный вой в обществе. Скандал основательно встряхнёт весь мир. Но благодаря этому, они угодят в центре всеобщего внимания. Будут на виду у миллионов людей, оборотней и вампиров. А значит, тихо и незаметно похитить или убить её станет проблематичнее. Более надёжную защиту ей мог бы обеспечить лишь другой вампир, равный по социальному статусу Амброзии де Лафайет. А втереться в доверие и заручиться помощью другого главы влиятельного в Флемоа клана задачка посложнее, чем добиться благосклонности отпрыска из волчьей королевской семьи.

Впрочем, Белладонне и с этим невероятно повезло. Если бы Рикард обладал другим характером и жизненными взглядами, не факт, что она смогла бы разыграть эту карту.

Глянув на встревоженную мордочку, она подумала, что не планировала на самом деле проникаться к нему особыми чувствами. Всякая привязанность потенциально опасна. Она подобно ошейнику с шипами, держала на привязи и была в силах в любой момент ранить. Неразумно подпускать к себе кого-то настолько близко, чтобы у него появилась возможность оставить на тебе кровоточащую рану. Но, к сожалению, зачастую чувства неподвластны разуму.

— Сильно болит? — Рикард ласковым движением убрал с её лба слипшуюся из-за выступившего пота прядь волос. — Мы всё же поторопились. Вдруг тебе завтра станет ещё хуже и понадобится медицинская помощь?

— Рикард, хватит разводить панику. Я нормально себя чувствую.

— Да где нормально? Не обманывай меня. Я по запаху чувствую, что тебе больно.