Надежда варвара (ЛП) - Диксон Руби

Захочет ли он сына или дочь? Будет ли он думать о Шамало, когда мой живот будет расти? Или новый комплект заменит всю ту щемящую любовь, которую я испытываю к ней? Я беспокоюсь, что забуду ее. Что если новый комплект наполнит мои руки и мое сердце, и у меня ничего не останется взамен того, что я потеряла. Но, может быть… может быть, Химало поможет мне вспомнить.

Пока я тихо размышляю про себя, Клэр ходит вокруг. Она опускает свой маленький пальчик в мешочек и вытаскивает его с восклицанием от того, какой он горячий. Она подходит к шкафу, где Фарли хранит нашу посуду, и достает пару новеньких блестящих костяных чашек. Пока она разливает чай, я понимаю, что это, должно быть, чашки Фарли, а не мои. Я не прилагала никаких усилий, чтобы заменить что-либо из того, что я потеряла во время землетрясения. Так не пойдет. Нет, если у меня будет комплект. Нет, если мне снова придется уступить Химало. Нет, если мы хотим снова стать семьей. Фарли придется вернуться к очагу своей матери или жить одной. Интересно, есть ли у Химало дом в дерев-не или он переедет ко мне? Я размышляю над этой мыслью, потягивая чай, а Клэр болтает о празд-нике. Я знаю, что она пытается отвлечь меня, поэтому улыбаюсь и притворяюсь, что слушаю.

Возможно… возможно, это и к лучшему.

Конечно, я все еще в ужасе. Мысль о том, что я снова проведу бесконечные сезоны беременной только для того, чтобы потерять то, чего я хочу больше всего на свете? Это разбивает мне сердце. Но… резонанс выбирает, когда рождаются комплекты и у кого. Мы не выбираем. Я не могу бороться с этим, потому что, в конце концов, я сдамся. Кхай контролирует все. Как ни странно, это меня не злит. Я знаю, что некоторые люди упорно боролись с резонансом — на ум приходят Джо-си и Хэйден. В конце концов, кхай всегда побеждает.

Если бы я знала, что Химало хотел этого — хотел меня, — тогда, думаю, я смогла бы вынести это немного дольше. Я могла бы вынести ужас и боязнь, если бы чувствовала, что мы в этом вместе. Но его вчерашние слова ранили меня до глубины души. Он сказал мне, что мы не должны действовать сразу? Он вел себя так, как будто это неважно? Он должен знать, что я чувствую.

Я действительно не думаю, что он хочет быть со мной. Я беспокоюсь об этом, пока пью свой чай. Когда-то я думала, что он предан мне, несмотря на мою несправедливость к нему. Возможно, он действительно сдался, и даже резонанс не сможет спасти то, что есть между нами. От этой мысли мне становится грустно. Я представляю нас вместе, как семью, смеющуюся и улыбающуюся у костра, уютную во время самых страшных штормов, которые может обрушить на нас жестокое время года. Я думаю о нем как об отце моего комплекта, который держит малыша и подбрасывает его в воздух, как Вэктал делает со своей маленькой Тали. На сердце у меня тепло. Он был бы хорошим отцом.

Теперь, когда мой первоначальный ужас проходит, я начинаю приходить в возбуждение.

Резонанс означает новый комплект для любви. Новая жизнь, которую нужно вынашивать и лелеять. Я никогда ничего не хотела так сильно, как этого. И хотя это не вернет мне Шамалоу, это позволит мне попробовать еще раз. Возможно, на этот раз я стану такой матерью, какой хотела быть. Я смогу прижимать свой собственный комплект к груди и любить его, вместо того чтобы держать чужой и желать. Новый комплект не заменит тот, который я потеряла, но иметь свой собственный… О. Просто эта мысль — это сон. Я прикасаюсь к своему плоскому животу и думаю об этом с удивлением.

Если только что-то не пойдет не так…

— Я вижу это выражение на твоем лице, — говорит Клэр между глотками. — Прекрати это, Айша. Ты просто мучаешь себя.

— Это просто… что, если что-то пойдет не так?

— Моя мама всегда говорила, что беспокойство о том, что может случиться, только сводит тебя с ума. — Она допивает чай и ставит чашку на стол. — Итак, есть ли причина, по которой ты все еще сидишь здесь со мной и не разговариваешь с Химало?

Я отставляю свой чай в сторону и подтягиваю ноги, крепко обхватывая их.

— Ты сильно давишь.

— Я твой друг. Я хочу для тебя самого лучшего. И если мы будем сидеть сложа руки, это ничему не поможет.

— Он тоже мог бы прийти и поговорить со мной, — замечаю я.

— Он мог бы, но не сделал этого, и для этого должна быть причина, — говорит Клэр. — Может быть, он ждет, когда ты сделаешь первый шаг. Может быть, он думает, что ты расстроена, и не хочет расстраивать тебя еще больше. Или, может быть, он ведет себя как большой трус. Что бы это ни было, ты никогда не узнаешь, пока не пойдешь и не поговоришь с ним.

Клэр машет рукой в воздухе.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Хватит тянуть время. Иди поговори с ним!

— И что сказать?

— Скажи ему, что ты чувствуешь!

Я на мгновение задумываюсь, а затем вздыхаю, крепче обхватывая свои ноги.

— Я не уверена в том, что я чувствую, Клэр.

— И это тоже не самое худшее, что можно ему сказать. Я полагаю, он сам испытывает небольшие противоречия. — Она встает со своего места и берет наши чайные чашки. — Я приберусь здесь. Иди и поговори с ним.

Мой желудок сжимается, нервное чувство переполняет меня. Что, если он скажет жестокие вещи? Что, если он не захочет еще раз попробовать спариваться со мной? Что, если он соединится со мной, но снова оттолкнет? Тогда мне придется пройти через все это в одиночку. Эта мысль ужасает, но не является плохой. Меня было трудно любить. Своими действиями я могла разрушить всякую надежду на будущее.

Но все так, как говорит Клэр — я никогда не узнаю, пока не пойду и не поговорю с Химало.

Я делаю глубокий вдох. Встаю на ноги. Я поправляю тунику и провожу рукой по гриве, чувствуя, что нервничаю. Если он будет говорить жестокие вещи, я этого не вынесу. Прямо сейчас я чувствую себя такой же хрупкой, как любой из людей.

— Ты прекрасно выглядишь. Уходи!

— Ухожу, — бормочу я. Я хватаю теплую накидку и набрасываю ее на плечи, затем откидываю клапан в сторону и выхожу на воздух. Холод пробирает до костей, несмотря на то, что сейчас полдень. Я по привычке смотрю на небо, и мне кажется, что буря утихает, а это значит, что охотники смогут выйти завтра. Следующий день празднования — раскрашивание яиц и по какой-то причине прятание их по всему дому — придется отложить. Я плотнее закутываюсь в мех и направляюсь к дому, в котором живут неспаренные охотники. Он находится в дальнем конце дерев-ни, и по пути я прохожу мимо множества пустых домов без крыш. Возможно, когда все новые комплекты в племени подрастут, они будут жить в этих.

И, возможно, мой комплект будет среди них.

Эта мысль обнадеживает, и я ускоряю шаги. Мне нужно поговорить с Химало. Чтобы прийти с ним к взаимопониманию. Чтобы посмотреть, как я могу заставить его перестать так сильно ненавидеть меня, чтобы мы могли спариться и замкнуть круг резонанса.

И, возможно, приблизим наш комплект на шаг к смерти. Я ненавижу, что эта мысль эхом отдается в моем сознании, но я не могу ее остановить. Страх будет со мной всегда, притаившись, как тень.

Я не должна думать об этом. Не сейчас.

В этом конце долины тихо, и единственными звуками являются отдаленное эхо смеха и пения в длинном доме и бесконечный вой ветра наверху. Не слышно, как Химало работает над своими шкурами. Эти звуки я хорошо знаю — влажный шлепок мозгового месива по коже или скрежет его костяного инструмента по шкуре. Значит, он не работает? Спит?

Я подхожу к его хижине кожевника, но она пуста, его инструменты аккуратно убраны, шкуры свернуты. Тогда сегодня никакой работы. Он болен? Неужели резонанс сделал его настолько больным, что он не может встать с постели? Эта мысль наполняет меня беспокойством — и в то же время наполняет возбуждением. Прошло много времени с тех пор, как Химало прикасался ко мне, и я скучаю по этому. Из всех моих партнеров удовольствий он был моим последним… и самым лучшим. Он всегда заботился о том, чтобы ублажить меня жестко и хорошо, но мне больше всего нравилось, как он прижимал меня к себе после этого, как будто ему было невыносимо отпускать меня. Я хочу этого снова. Даже сейчас, когда я думаю об этом, у меня между бедер становится скользко, а кончик моего хвоста покалывает от возбуждения. Я уже очень, очень давно не испытывала желания спариваться, и все же, кажется, прямо сейчас это занимает все мои мысли. Это резонанс, я знаю, но это дает мне надежду. Это заставляет меня снова чувствовать себя… нормальной. Как будто я еще не совсем мертва внутри.