Елена Усачева - Искушение
Я так и видела это мрачное скрипучее строение с гулким первым этажом, где крутятся жернова, с низкой дверью в пристройку. А там — стол, лавки, угол старой печки, висят под потолком травы, пахнет чем-то дурманящим. Странно, в детстве меня никогда не интересовали деревья и кусты. Гуляла, на лошадях ездила, но не воспринимала лес как отдельно взятую силу. А говорят, что по детским увлечениям можно предсказать, чем будешь заниматься по жизни. Мое детство не предвещало такого поворота событий.
И снова вспомнилась комната при мельнице. Бревенчатые стены. На секунду я провалилась в черноту, захлебнулась воздухом, силой заставила себя вернуться в действительность с рычащим автобусом.
Макс взял мои руки в свои. — Для меня нет ничего важнее твоего спокойствия, — ласково произнес он. — Ты говоришь, я тебя не защищаю, но только так я могу тебе помочь. Прошу об одном — не торопись. Они сейчас начнут тянуть тебя в разные стороны. В этой шахматной партии ты тяжелая фигура. Тяжелее ферзя и короля. Ты джокер, способный сменить ход любой игры.
И кто-то захочет тебя использовать, а кто-то постарается убрать.
— Разве игры не закончились? — Сама себя порой удивляю своей наивностью.
— Игры только начинаются. — Он склонился ко мне через перекладину. — Я всегда знал, что с тобой не соскучишься.
— Я-то тут при чем! — отстранилась я от него. — Это все вампиры!.. — крикнула и с тревогой огляделась. Мои восклицания никого не заинтересовали. В этом городе вампир привычней терапевта.
Макс растянул губы в улыбке. Он уже хорошо научился это делать. Даже хмыкнул, качнувшись всем телом.
— Да, мы такие. — Над нижней губой появились клыки.
— Не смешно, — отвернулась я к окну. Уныленько здесь все было, готичненько.
После чистой Австрии… Что-то заставило меня поднять на любимого глаза.
Улыбка приклеилась к лицу Макса. Сейчас она даже стала страшной. А с чего я решила, что налеты фанатов закончились? Что один раз поговорить — этого достаточно. Каждый хочет услышать из моих уст адрес, по которому я всех готова послать. Боюсь только, по географии мало у кого были хорошие отметки, не все дойдут. Кое-кто вернется за уточнениями.
— Нас опять встречают? — Уж что-что, а лицо Макса читать было несложно.
— Вперед двинули тяжелую артиллерию. Сейчас тебя будут уговаривать принять сан.
— Борис? — Из московских Смотрителей на поле боя после отъезда Олега с Пашкой остались всего двое — Борис и Александр.
— Видимо, твой друг Олег созвонился с остальными Смотрителями и тебя решили обработать.
Меня это уже начинает доставать! Надоели они со своими предложениями и торговлей.
— И что мы делаем?
— Как всегда — бежим и прячемся, — пожал плечами Макс.
— Остановите автобус, — крикнула я в застекленную перегородку, вставая. И с мстительным удовольствием добавила: — Меня тошнит, сейчас вывернет.
Пускай водитель запишет этот рейс в число неудачных. Жизнь штука полосатая, завтра ему повезет.
Не уверена, что моих аргументов хватило, наверняка сюда же примешалась работа Макса. Многострадальный автобус остановился, шарахнув дверью. Я сбежала по ступенькам, склонилась, тяжело опершись о колени.
Приблизительно так и должна была выглядеть новая счастливая жизнь. Если уж создавать себе проблемы, то по полной программе. Чтобы потом веселее было с ними разбираться.
Двери захлопнулись, и автобус поехал прочь. На лоб мне легла холодная рука. Я усмехнулась.
— Очень хочется кого-нибудь во всем этом обвинить, но не могу придумать, кого, — прошептала, касаясь тонких пальцев.
— Вали все на меня, — щедро предложил Макс.
Я замотала головой.
— Не получится. Проблемы начались, когда мы захотели быть вместе. Значит, виноваты они, а не мы.
— Тогда мы правильно делаем, что не хотим их видеть. Пускай думают, что мы обиделись.
Я оглянулась. Окраина города. Однотипные дома с еще не проснувшимися тонкими деревьями, облезлые фасады, кривой асфальт. Макс тоже осматривался. И вид у него при этом был почти довольный.
— Какое хорошее место, — вдруг выдал он. — Тихо, мирно.
— Вот и давай уходить отсюда, пока не стало шумно и неспокойно. — Я верила в таланты Бориса создавать мне неприятности.
Макс посмотрел в ближайшее окно.
— Не станет. Наш самолет улетает через два часа. Провожающие не успеют к посадке.
Глава 5
Старая мельница
— Ну что, домой?
Макс удобней перехватил сумку с моим ноутбуком. Аэропорт в родном городе был, как всегда, гулок — огромное здание, в котором любое количество людей теряется. Перелет из Москвы был стремительный. Можно сказать, для меня он прошел незаметно. И вот он — мой город.
Я смотрела сквозь высокие стеклянные витрины. Желание вернуться пропало, и было теперь не понятно, как себя вести. Неужели спешный пробег через Москву так меня расстроил? Или я все еще не разобралась в своих чувствах, не свыклась с тем, что мне постоянно придется скрываться? А здесь через какую-нибудь половину часа я встречусь с родителями, которым тоже надо будет что-то говорить. Что? Слишком часто этот вопрос стал мелькать в моей голове.
— А что мы им скажем?
«Им» — это значит всему городу: родителям, друзьям. Наверное, еще в школу надо будет зайти…
— Что тебя смущает? — Макс сверху вниз ронял на меня свое равнодушное спокойствие.
Я подняла правую руку, показывая кольцо. Макс шевельнул рукой с цепочкой.
— У вас не принято девушкам дарить кольца?
Мне показалось, что вопрос был задан с издевкой — не стыжусь ли я своего поступка, не жалею ли о нем. Не стыжусь. Не жалею. Объяснять только многое придется. Например, отвечать на вечный вопрос «Зачем?». Потом подробно рассказывать «Где?» и «Как?». И при этом ни слова правды. Пришлось согласиться:
— Дарить кольца принято. Иногда даже машины с квартирами дарят.
Макс молчал, благоразумно пропустив напрашивающееся продолжение разговора о машинах и квартирах. Потому что жить нам где-нибудь придется. Я выдержала приличную паузу, ожидая хоть какого-то пояснения.
— У кого остановимся — у тебя или у меня? — Я все-таки задала этот вопрос. Судя по всему, бытовыми проблемами Макс не озадачивается. Вампир — и этим все сказано.
Любимый взял меня под локоть, предлагая все же сдвинуться с места.
— Это мы решим на месте.
Ответ показался странным. Макс знает больше, чем я? Я посмотрела ему в глаза, но ничего, кроме спокойного внимания, там не было. Наверное, под словом «место» мы подразумеваем разные вещи. Я думаю, что это будет мой дом. А вот что думает Макс, я узнаю по факту — куда придем, там и будет мое место.
