Кэтрин Смит - Будь моим этой ночью
Маркус с гордым видом остановился у наклонного отверстия.
— Судя по расположению в стороне от остальных строений, подозреваю, что здесь находилось нечто вроде погреба.
Прю взобралась на вершину холма, заглянула внутрь, и ее взору предстало удивительное зрелище. То был лестничный колодец, правда, старый и полуразрушенный, но тем не менее ошибиться тут она не могла.
— Вход, — выдохнула она, подняв глаза на Маркуса.
Его лицо прямо-таки светилось от удовольствия.
— Именно. Не исключено, что именно там и находился потайной погреб, в котором Артур хранил свое самое ценное достояние. Если мои расчеты верны, то я надеюсь уже послезавтра добраться до двери.
Так скоро! Слава тебе, Господи!
С дрожащими от волнения губами Прю так и бросилась в объятия Маркуса, радость вырвалась из ее груди почти истерическим смешком. Маркус подхватил ее на руки и закружил на месте под восторженные возгласы и аплодисменты собравшихся вокруг рабочих. Как только он ее отпустил, Прю поблагодарила по отдельности каждого из помощников Маркуса, пожимая им руки и обнимая без оглядки на правила приличий. Джорджиане тоже досталась своя доля от энтузиазма Маркуса — он несколько раз с чувством сжал ее в объятиях, на что Джорджиана, впрочем, нисколько не возражала.
Пообещав отметить их находку за обедом сегодня вечером — и уже думая о другой, более торжественной вечеринке в ближайшем будущем, — Прю направилась обратно к дому. Когда сестры уже подъезжали к усадьбе, то заметили отца Молино, прогуливавшегося по саду. Прю присоединилась к священнику, а Джорджиана продолжила свой путь.
— Святой отец!
Пожилой священник махнул ей рукой в знак приветствия.
— Мисс Райленд, сегодня утром вы просто очаровательны. Надеюсь, вы уже оправились от своей болезни?
По-видимому, Шапель все ему рассказал. И, как ни странно, эта мысль не столько вызывала у нее досаду, сколько согревала душу. Бедняга и впрямь был не на шутку встревожен. Сегодня же вечером нужно будет выразить ему свою признательность.
— Да, святой отец, благодарю вас. Не позволите ли мне пройтись по саду вместе с вами?
Похоже, ее предложение доставило ему искреннее удовольствие.
— Конечно. Мой друг Шапель рассказывал мне о красоте ваших роз, и мне захотелось на них посмотреть. Не окажете ли честь показать их мне?
— О да, разумеется.
Она приняла протянутую руку Молино. Интересно, Шапель попросил кого-нибудь из слуг срезать для нее цветок, или же он сам отыскал этот дивный бутон? Скорее всего кто-то другой сделал это по его просьбе, однако Прю больше нравилось представлять себе Шапеля в саду сразу после захода солнца, старательно отыскивающего в сгущающихся сумерках нужный ему цветок.
— Я так рада, что мы с вами встретились, — сказала Прю, пока они не спеша прогуливались по саду. — Сегодня утром я побывала на раскопках и узнала, что Маркус обнаружил там лестничный колодец. Он надеется найти вход в погреб не позднее чем через два дня.
— Так скоро? — Лицо отца Молино выражало изумление и что-то еще. Страх? Как странно…
— Да. Разве вы не рады?
— Ужасно.
— Прощу прощения, святой отец, мне показалось, вы не так довольны новостью, как я предполагала.
Молино одарил ее спокойной, умиротворяющей улыбкой — улыбкой, на которую способны лишь люди, живущие в согласии со своей совестью.
— Уверяю вас, моя дорогая леди, что если в этом погребе действительно находится Святой Грааль, мой восторг не будет знать пределов.
Теперь смысл его слов понемногу прояснялся.
— Вы не уверены, что мы открыли его истинное местонахождение?
Священник покачал головой:
— Ни в коем случае не хочу преуменьшать ваших заслуг или заслуг мистера Грея, но мне уже приходилось наблюдать слишком много подобных вылазок — и печальных последствий, к которым приводила их неудача.
В его теплом взгляде было столько проницательности и опыта, что Прю невольно отвернулась. О неудаче думать не хотелось. Только не сейчас.
— Но на этот раз все должно окончиться благополучно.
Господи, до чего же противны жалобные нотки в собственном голосе!
Молино потрепал ее по руке:
— Да. И ради вашего же блага я надеюсь, что так оно и случится. Но все же советую соблюдать осторожность, мисс Райленд.
— Осторожность? О чем вы?
— Все эти тайники тщательно скрывались от посторонних глаз не просто так. На то имелись свои причины. Пожалуйста, не заходите туда одна. Обязательно возьмите с собой Шапеля или меня. Не хочу показаться самонадеянным, но мы с ним оба знаем, каких ловушек следует остерегаться.
— Ловушек? — Маркус ничего не говорил ей о ловушках или тому подобных опасностях!
Огорчение, по-видимому, слишком явственно отразилось на ее лице, поскольку священник снова потрепал ее по руке.
— Не сомневаюсь, мистер Грей тоже принял в расчет такую возможность, однако мне, старику, будет спокойнее, если вы двое возьмете кого-нибудь из нас с собой.
Просьба показалась Прю не такой уж значительной — кроме того, Маркус и его люди легко смогут взять верх над священником и даже Шапелем, если только те вздумают украсть у них Грааль.
— Я поговорю об этом с мистером Греем, однако не вижу причин, почему вы не можете нас сопровождать, святой отец.
Улыбка на лице священника была столь радушной и светлой, что его трудно было заподозрить в каких-либо недостойных замыслах.
— Благодарю вас, моя дорогая. А, вот и ваш розарий! Какая красота!
Отпустив ее руку, Молино направился к розовым кустам и с выражением неподдельной радости на лице принялся рассматривать ряды бутонов самых разных оттенков. Прю наблюдала за ним с улыбкой, однако после предостережений священника на сердце у нее было неспокойно.
А еще более беспокоило ее сознание того, что если в погребе их и впрямь поджидала какая-то неведомая опасность, она предпочла бы видеть с собой именно Шапеля.
— Ну, как она?
Отец Молино, который как раз в этот момент смахивал пушинки с вечернего пиджака Шапеля, остановился. Пожилому священнику почему-то доставляло удовольствие брать на себя роль его камердинера — или отца.
— Она показалась мне вполне здоровой, мой друг. Настроение у нее бодрое, и если не считать небольшой усталости, никаких иных признаков недуга я не заметил.
Оправив рукава, Шапель кивнул:
— Хорошо.
Однако после того как Прю упала возле самой его двери, не оставалось сомнений, что с ней что-то было неладно. Люди обычно не корчатся от боли без причины. Какая-нибудь болезнь или травма могли объяснить ее стремление найти Грааль — и ради самой Прю он надеялся, что ей удастся обнаружить в старинном погребе именно то, что она искала.
