Судьба начертанная кровью (ЛП) - Дженсен Даниэль Л.
― Я не могу сказать, что на ней изображено. ― Снорри наклонился ближе, и я поборола желание спрятать руку, не желая, чтобы ее разглядывали.
― Скорее всего, потому, что Хлин не успела закончить ее до того, как Бьорн ворвался и разрушил мой круг, ― огрызнулась Илва.
― Потому что ты бросила ее там! ― Бьорн бросил взгляд на Илву. ― Ты ― вёльва. Ты должна оставаться в круге, но ты бросила ее там на растерзание.
Снорри замер.
― Что именно ты видел, Бьорн? Илву? Ведь все, что я видел, ― это Фрейю на коленях.
Я устала от того, что меня обсуждали так, словно меня здесь не было.
― Он видел, как меня разрывало надвое.
Бьорн напряженно кивнул.
― Как будто она была наградой, за которую идет война, и обе стороны предпочли бы уничтожить ее, чем уступить другой.
― Предзнаменование. ― Снорри тяжело вздохнул. ― Круг позволил Хлин даровать нам видение. Предупреждение о том, что должно произойти и что случится, если мы не будем осторожны, ― Фрейя будет уничтожена.
Страх пробежал по моей спине.
― Но это еще не все. ― Снорри задумчиво постучал себя по подбородку. ― Она также дала нам ответ, как мы можем избежать подобной участи для Фрейи. Вспомни историю о связывании Фенрира, в которой Тир жертвует своей рукой, чтобы боги были защищены от волка. — Он указал жестом на мою покрытую шрамами руку. ― Очевидно, что ты, сын мой, должен пожертвовать собой, чтобы защитить то, что спасет всех нас.
Бьорн моргнул, затем резко покачал головой.
― Ты выдумываешь, отец. Видишь несуществующие связи, чтобы объяснить то, что не поддается объяснению.
― Боги даровали нам свои истории, чтобы мы могли понять свою собственную жизнь. ― Снорри обнял Бьорна за плечи. ― Боги вернули тебя мне, чтобы я мог найти Фрейю. И, похоже, боги хотят, чтобы именно ты сохранил ее жизнь, чтобы я смог достичь всего, что было предначертано. Это твоя судьба.
По мне пробежала дрожь, когда налетел ветер, и снежинки растаяли на моей протянутой ладони, пока я ждала, что ответит Бьорн. Только для того, чтобы у меня внутри все сжалось, когда он выплюнул:
― Нет. Я не буду в этом участвовать. ― Он резко развернулся и пошел прочь.
Наступила тишина.
― Он образумится, ― наконец сказал Снорри. ― Боги требуют этого. А теперь давайте пировать.
Я ничего не сказала, следуя за ним и Илвой в большой зал, но в голове у меня вертелась истина, о которой Снорри забыл ― судьба Бьорна не была предначертана, а значит, что бы ни задумали для него Норны, свою судьбу он должен был сплести сам.
Глава 7
После того как слуги быстро поправили мое платье, меня усадили за стол на помосте слева от Снорри, а Илву ― справа от него. Мужчины и женщины клана заняли места на многочисленных длинных скамьях, столы были заставлены блюдами с едой и кувшинами с медовухой. Сам зал был украшен гирляндами, а сквозь запах древесного дыма и готовящейся пищи пробивался резкий аромат сосны. Жители деревни один за другим подходили к нам, чтобы высказать свои наилучшие пожелания, но, несмотря на добрые слова, в их косых взглядах сквозили недоверие и неуверенность.
Трудно было их винить.
Я ворвалась в их жизнь обожженной и окровавленной, присвоила мужа их любимой правительницы, а затем превратила ритуал в полнейший хаос. А все потому, что двадцать лет назад какая-то провидица сказала их ярлу, что я обладаю силой объединить раздробленные кланы Горных земель и сделать Снорри их конунгом.
Это было похоже на сказание скальда, за исключением того, что меня учили почитать богов и искать знаки, которые они нам оставили, поэтому в глубине души я верила, что слова провидицы были правдой. Но это не означало, что у меня не было вопросов.
Как именно я должна объединить народ? Что я должна сделать, чтобы совершить такой подвиг?
Да, я была дочерью богини, обладала магией, но Хлин была второстепенным богом. В жилах Бьорна текла кровь Тира, одного из самых могущественных богов. Бог войны и вождь, но также и вершитель правосудия. Вполне логично, что кто-то вроде Бьорна должен был совершить деяния, предсказанные провидицей, но вместо этого его единственная роль в предсказании заключалась в том, чтобы обеспечить огонь, который раскроет мою магию.
Что… и произошло.
Это заставило меня задуматься, верна ли теория Снорри. Видели ли боги, что судьба Бьорна переплетена с моей? Неужели он сыграл решающую роль в том, что предсказание провидицы сбылось?
Я подняла правую руку, чтобы погрызть ногти, и только тут вспомнила, что на мне снова перчатки, которые дала мне Илва. Правда, теперь я не была уверена, что именно она хотела скрыть ― мои шрамы или татуировку на правой ладони, чтобы не разжигать еще больше волнений, чем уже было.
Конфликт, из-за которого Бьорн ушел и не появлялся на протяжении всего праздника, поскольку явно не хотел участвовать в том будущем, которое видел для него отец.
И, учитывая мои собственные обстоятельства, я могла это понять.
Откусив кусок курицы, я снова стала искать его в толпе, но мои мысли прервал мягкий голос.
― Фрейя?
Перед возвышением стояла прекрасная женщина, которая была со Снорри, когда я сражалась с Бьорном. Такая же белокожая, как и я, она была одета в алое платье из тонкой шерсти, которое вновь открывало ее пышное декольте, а ниже облегало полные изгибы бедер. Сегодня вечером ее светло-каштановые волосы были распущены и локонами спадали до талии, а единственным оружием, которое она носила, был маленький сакс, пристегнутый к поясу. И снова меня охватило странное ощущение ее отстраненности. Как будто она стояла передо мной, видела, слышала и чувствовала запахи праздника, но в то же время находилась в стороне.
― Нас не представили друг другу должным образом. Меня зовут Стейнунн, ― сказала женщина. ― Я ― скальд ярла Снорри.
Только тогда я заметила пунцовую татуировку арфы на ее шее, струны которой пульсировали с каждым ударом ее сердца. Не просто скальд, а дитя богов, как и я, хотя в ее крови текла кровь Браги12. Сама я никогда не видела представления, но мне говорили, что песня скальда дарует видения, переносящие слушателей в историю. Я слышала, что они служили только ярлам и конунгам, которые могли позволить себе содержать их в роскоши, что объясняло богатые наряды Стейнунн, но Гейр никогда не рассказывал о ней.
― Ты давно служишь Снорри?
Стейнунн покачала головой.
― Нет. Я пришла к нему, когда услышала о предсказании провидицы, что он станет конунгом. Запечатлеть такую историю в песне ― великая честь и слава, и я… — Она запнулась и, поколебавшись, покачала головой. ― Не было причин оставаться там, где я была раньше.
За этой заминкой была какая-то история, но прежде чем я успела задать вопрос, она быстро сказала:
― Ярл хочет, чтобы ты рассказала мне, как появилась метка. Я сочиняю песнь, чтобы прославить тебя.
Бросив взгляд в сторону, я увидела, что Снорри и Илва увлечены беседой с двумя мужчинами, и ни один из них не обращает на меня ни малейшего внимания.
― Тебя там не было?
― Была, ― ответила скальд. ― Я видела то, что видели все остальные. Но я знаю, что это не все, что произошло. Если ты расскажешь мне свою историю, я спою ее, и все, кто услышит, узнают правду о том моменте.
В моей голове эхом отдавались мои собственные крики, а также воспоминания о том, как меня разрывали на части, обнажая бьющееся сердце. Дрожа, я покачала головой.
― Это было милосердие, что никто не видел.
― Илва что-то видела, что вполне логично, ведь это был ее ритуал. Но Бьорн тоже видел. ― Стейнунн наклонила голову. ― Будет лучше, если я расскажу, от какой судьбы он так отчаянно пытался тебя спасти.
― Тогда спроси его. ― Я вела себя грубо, но ее просьба была похожа на то, как если бы к тебе обратилась деревенская сплетница, которая, как ты знала, поделится всем, что ты скажешь, с любым, кто согласится слушать.
