Тайна северного особняка (СИ) - Вель Милли

— Арэли, положи мне клюквенного соуса, — попросила Стелла. Я шагнула к ней и впервые удостоилась взора лорда Венедикта. Он прошёлся по мне снисходительным взглядом и начал:

— Леди Стелла, прислуга в таких дальних провинциях, не способна…

Он не закончил, смотря округлившимися глазами, как я взяла пиалу, окунула туда ложечку и одним ловким движением изобразила на тарелке витиеватую фигуру. Затем взяла пару листков свежей мяты, выложила поверх. Ну и завершила композицию медальоном из вырезки, на который сверху капнула соусом. После этого я отошла. И только тогда заметила, что на мне скрестились три взгляда. Только леди Стелла сидела довольная донельзя, горделиво улыбаясь. Даже Илия и Леська странно переглянулись.

— Вы достали ее из столицы? — негромко уточнил Чарсом.

— Не знаю, — беззаботно пожала плечами женщина, берясь за приборы и отрезая себе маленький кусочек мяса: — Прислугу подбирает мой муж. Где ты раздобыл эту, Рэй?

Взгляд карих глаз потемнел. Я наблюдала как на месте заерзала Мирабель, и в моем сердце неприятно кольнуло. Но менталист произнес знакомое:

— Она пришла сама. Из деревни Рощицы, что на границе Вламарии.

— Странно, — только и вымолвил граф, посвятив мне ещё один долгий взгляд. А после этого вернулся к разговору со Стеллой.

Глава 12

Граф все же попал в покои герцогини.

Я переживала, что нужно будет прятаться от лорда Рэйзельда, прикрывая его жену. Но менталист отреагировал спокойно и даже безразлично. После ужина он попрощался со Стеллой и Венедиктом и вышел из столовой вместе с Мирабель.

Герцогиня на вечер меня отпустила и я отправилась помогать убирать посуду.

Ночью мне не спалось. Снова пошел дождь. Большие капли мерно стучали о деревянный навес над нашими окошками. Женщины посапывали во сне, а я уже почти час просто ворочались. В голове роились беспокойные мысли, подстегиваемые шелестом воды, стекающей по водоотводной трубе.

Почему все вокруг начинают нервничать, если подозревают, что я что-то вспомнила?

Первые разы я воспринимала это как совпадение или беспокойство о моем здоровье, но сейчас подобные проявления нервозности становились все более странными и подозрительными.

Откуда на мне шрамы?

По заверениям прислуги в особняке герцога физические наказания не применяются, ко мне никто не приставал, а о моем прошлом вне этого дома ничего не известно, потому что я об этом раньше не говорила.

От чего ко мне с такой ненавистью относиться Мирабель?

К другим слугам она благосклонна. Ссоры у неё разве что с мачехой.

Последняя тоже вызывает вопросы. Она меня вообще словно первый раз видит. Но… по тем же рассказам слуг я нахожусь в особняке уже около трёх лет.

И почему мне кажется, что я так ничего и не вспомню о своей прошлой жизни?

Устав от мучительных размышлений, я села на кровати и спустила ноги на пол, коснувшись ступнями холодной поверхности. Задумчивым взглядом изучила башмачки, в коих я натерла себе невероятное количество мозолей, которые уже успели лопнуть, покровоточить и покрыться коркой. Решила, что для одного похода на кухню за водой могу обойтись без них. Поднявшись, я направилась в коридор. Перед дверью остановилась. Внутри всколыхнулся страх. Я сглотнула и прислушалась к себе. Внутренний голос говорил: "нам нельзя выходить. Там может быть он. Не ходи, не попадайся ему в руки".

Замерев, я пыталась понять кто же это "он"?

Солен? Неужели, он все-таки причинил мне вред в прошлом? Я испугалась этого слугу, но… скорее мне казалось, что я боюсь не его самого, а его движений. Будто они мне напоминают кого-то другого.

Но кто ещё может угрожать мне в особняке?

Ответ пришел сам собой: Рэйзельд. Менталист. Эспер, способный влиять на память людей одной лишь силой воли.

И это было самым очевидным решением, если бы не один вопрос: "а зачем это ему?".

Даже если он…

Я скосила глаза на пальцы, которые вцепились в юбку, словно желая прижать её как можно ближе к телу. Попыталась расслабиться. Вдох, выдох. Постепенно удалось вернуть мыслям спокойствие.

Если он не мог ничего сделать со мной как мужчина… Что же он мог со мной сотворить?

У меня было слишком много вопросов, и я знала одно: чтоб получить на них ответы, бессмысленно спрашивать у окружающих, нужно идти искать истину самостоятельно. И самый верный путь к ней — навстречу страху. Если внутренний голос говорит "не иди", значит мой кошмар именно там.

Собрав волю в кулак, я шагнула в коридор. Темнота приняла меня в свои объятия. На ощупь я медленно двинулась в сторону кухни. Ногами я почувствовала сквозняк, услышала как негромко свистит ветер в щелях двери для прислуги. В этой части дома вообще было холодно, и мне ужасно не нравился этот холод.

Я вошла на кухню и набрала в чашку кипяченой воды. Сделала несколько глотков и поняла, что не так уж сильно хотела пить. Потому, отставив кружку, я выскользнула из помещения.

Дождь за окном перешёл в ливень. Ветер взвыл на чердаке, эхом отзываясь в коридорах.

Я бесшумно двинулась в сторону господского крыла. Ходить без обуви было очень холодно, пол жалил ступни ледяными иголочками, но зато ничто не сковывало движения и я двигалась почти неслышно.

Первым делом, я прошла к покоям Стеллы. За дверью в ее гостиную никто не спал, как оказалось. Я опустилась на колени перед замочной скважиной и обратилась в слух. Мало ли что удастся узнать.

— Я невероятно зла! — жаловалась Стелла, отпивая из бокала красное вино, а мужчина, в один портках, сидя на диване за её спиной, массировал обнаженные плечики. Я с раздражением, отметила беспорядок в гостиной: разбитую вазу, которая стояла на фортепиано, рассыпанные цветы, разбросанные подушки. Вот чем им кровать не угодила?! Я про музыку вообще-то образно говорила!

— Дорогая, ты можешь явиться при дворе и без мужа, — успокаивал граф. — Празднование в столице состоится через два месяца. Ты успеешь и подготовить платье и…

— А подарок?! Явиться на день рождения принцессы с пустыми руками? За кого ты меня принимаешь?

— Мне казалось, что твой муж хорошо зарабатывает. Изготовление амулетов ведь прибыльное дело.

— Прибыльное. Но… он все тратит на свою дочь! На эту рыжую ведьму!

— Неужели совершенно ничего не даёт тебе?

— Он выделяет мне в месяц ровно столько, сколько было прописано в нашем контракте.

— Почему же ты прописала так мало?

— Контракт с герцогом заключал мой отец. Я всего лишь баронесса, потому жалование мне полагалось небольшое. Вот и… но никто же так не делает! Это всего лишь формальность! Первое время у меня было столько денег, сколько я хотела. Это все из-за Мирабель! Она заболела мне на зло! Теперь Рэй работает больше и всё тратит на поиски лекарства. Он с ней уже все королевство объездил! А меня даже к морю ни разу не свозил! А я ведь страдаю в этом захолустье.

Женщина всхлипнула, граф тут же принялся утешать её, рассказывая какая она несчастная. Я поморщилась: ну да, истории печальнее придумать не возможно. Но чем же больна дочь герцога?

К сожалению, зачатков ментальной силы во мне не оказалось, ибо лорд Чарсом решил увести разговор в другую сторону:

— Дорогая, а знаешь, я могу рассказать тебе в каком платье будет на этом дне рождении принцесса Аурэлия. Хочешь?

— Да, а откуда ты знаешь?

— Месяц назад я был на дне Скорби. И остался погостить в столице. Там стал свидетелем обсуждения фрейлинами платья её Высочества.

— Фрейлинами? — Стелла резко обернулась, расплескав красное вино. Я снова поморщилась, но продолжала неподвижно сидеть. — Что ты делал в окружении фрейлин?

— Одна из них моя кузина, дорогая, — граф явно развеселился от проявления ревности любовницы. Герцогиня сконфузилась и снова подставила под руки мужчины свои плечики:

— Ох, я так сильно скучаю по придворной жизни. Даже о дне Скорби.

— А вот я о нем никогда не скучал. Все в черном, все скорбят. Ни выпить, ни потанцевать.