День гнева (СИ) - Ермакова Мария Александровна

Ричи неожиданно оглянулся. Его глаза смеялись. Татьяна даже сбилась с шага — опять её посетило ощущение, что он читает мысли с легкостью юмбайского ветра, разрывающего туманные испарения из кальдер.

Она даже забыла кинуть прощальный взгляд на корабль-тюрьму — он так и остался в её воспоминаниях чашей, наполненной темнотой.

А потом юмбайский климатический ад полностью поглотил беглецов. Татьяна не теряла направление только благодаря Ричарду. Тот держал стальными пальцами её и Геку за запястья, чтобы не потерять в фиолетовых сумерках. И если скафандр спасал Татьяну от падений, то Геку просто сбивало с ног порывами ветра. Лишь Ричи совсем не поддавался стихии, неутомимо тащил их во тьму, прочь, прочь, прочь от ловушки.

Чувство времени здесь не работало. Ветер бесновался сильнее, чем в прошлое посещение Татьяной планеты. Когда скафандр перестал удерживать совсем обессилевшую Татьяну на ногах, и она буквально повисла на Ричарде, тот неожиданно подхватил её, перекинул через плечо и спрыгнул куда-то вниз. Дальнейшее Татьяна не запомнила, потому что всё смешалось в сознании — боль в натруженных мышцах, огонь в лёгких, для которых не хватало мощности ти-рейтера, хлёсткие пощечины ветра и надвинувшаяся на материк тьма...

«Нет ли в цепочке лишнего звена?»

«Система меня не видит!»

Татьяна Викторовна вздрогнула и резко открыла глаза.

Вдруг все встало на свои места. И то, что Ричарда Львова никогда не забирали на опыты адамиты, и то, что приносили всего две порции еды! Должно быть, пока Татьяна не оказалась в заключении, порцию приносили всего одну!

— Догадалась, — раздался над ухом тихий шепот. Тёплое дыхание чужого человека коснулось кожи, снова вызвав целый круговорот эмоций — от изумления до стыда. Давно, очень давно никто из мужчин не приближался к ней так близко. Кроме Ларрила!

Она чуть повернула голову, и лицо оказалось в опасной близости от его.

— Не спрашивай! — усмехнулся Ричард, говоря всё так же — шёпотом. — У нас, будущих, свои секреты. Пока надышавшийся испарений Гека приходит в себя, я успею рассказать о своём плане.

Он замолчал, разглядывая её лицо тёмными внимательными глазами. Смешинки-искорки так и плясали в огромных зрачках.

Татьяна Викторовна молчала, хотя вопросы только что не спрыгивали с губ, хаотично кружились в сознании, сменяя один другого перед внутренним зрением.

— Ну, хорошо, — неожиданно беззвучно рассмеялся Ричи. — Один вопрос, Танни. Только один. И дальше ты слушаешь меня и соглашаешься!

— Какова истинная причина твоего пребывания на корабле-ловушке? — не задумываясь, произнесла она.

— Ты, — в тон ей ответил Ричард. Не ответил — выпалил, словно слово жгло ему язык. И замолчал, будто удивляясь сам себе. Однако глухой стон Геки быстро привёл его в чувство.

— Слушай, Танни, и запоминай! Неподалёку отсюда проходит граница сектора, внутри которого мы сейчас находимся. Юмбаи называют его «Таки-Та-Шин» — След Звёздного Зверя. Это одна из самых опасных зон материка. Именно в ней находятся глубочайшие разломы планетарной коры, изучаемые юмбаи. Держать корабли в этой сейсмоопасной зоне не дальновидно, но группы тектоников работают здесь постоянно. Поскольку им может потребоваться срочная помощь, а связь из сектора не всегда возможна из-за помех геомагнитного поля, по периметру расположены несколько дополнительных лагерей, в каждом из которых находится законсервированный МОД. Вам осталось пройти пару километров на запад по дну расщелины. Заблудиться там невозможно. После Гека выведет корабль в населенный сектор Галактики, чтобы запросить помощь.

— А... ты? — запнувшись, спросила Татьяна.

Мысль о том, чтобы остаться без его спокойствия и поддержки показалась невыносимой. Да ещё Гека этот... Не нравился он ей, ох, как не нравился!

— Они будут искать беглецов. А я собью их со следа. Главное для вас — успеть выйти в Поток. В корабле-ловушке нет штарма, поэтому найти МОД в гиперпространстве для духабути будет невозможно.

Он снова замолчал, разглядывая её так внимательно, что Татьяне Викторовне стало не по себе.

— Ты больше ничего не хочешь мне сказать? Рассказать? — осторожно поинтересовалась она. — Неужели мы опять расстанемся и... всё?

— Ну почему же, — улыбнулся он одними уголками губ, — в прошлый раз мы расстались, будучи едва знакомы. В этот раз узнали друг друга лучше! Возможно, будут и другие встречи. Я не могу сказать, Танни. А ты не можешь знать того, что я не должен говорить.

Татьяна прислушалась к своим ощущениям. Вот, поди ж ты, надо прощаться, а она раздумывает — отчего одна половина отчаянно тоскует по Ларрилу, а другая хочет всё бросить и отправиться за этим странным пришельцем из будущего, с глазами, полными бесенят, из которых далеко не все означают веселье...

Ричард вдруг коснулся её щеки прохладной ладонью.

— Ты странно действуешь на меня, Танни, — тихо сказал он. — Хочется бросить всё и остаться с тобой. Здесь и сейчас. И забыть о галактике и вселенной, о времени и пространстве...

— Ричи... — она предупреждающе вскинула руку. Внутренние противоречия разрывали душу на части, и это было больно, действительно больно!

— Мы увидимся, — улыбнулся Ричард Львов. Резко развернулся и покинул пещеру.

Татьяна, тяжело дыша, прижалась затылком к камню. Сейчас Гека начнёт приходить в себя, задавать вопросы, а у неё щеки мокрые от слёз, и губы дрожат... Почему так? Что это? Тоска по земной любви? Но чем любовь к человеку с Земли отличается от любви к проангелу с Райи? Физиологией? А разве физиология имеет к любви хоть какое-то отношение?

Гека зашевелился. Попробовал открыть глаза.

— Как вы? — хрипло спросила Татьяна Викторовна.

Собственный голос казался чужим. И сама она здесь и сейчас, в этой пещере, стала чужой себе. Будто сознание раскололось на части... и самое страшное, что произошедшее никакому анализу не поддавалось! Лу-Тан так нужен ей! Он бы знал, что происходит, сказал бы что-нибудь сколь всеобъемлющее, столь и мудрое: чем дело кончится, на чём сердце успокоится. Лукавый «морж», любимый Учитель сейчас был необходим сильнее, чем стерильные коридоры Лазарета, чем сочувствующий шёпот Э в сознании, чем горячие объятия Ларрила!

— Я никогда так много не падал в обморок! — пробормотал Гека, усаживаясь. — Думаю, в этом виноваты вы!

— Может быть, — рассеянно ответила Татьяна, не обращая внимания на его неуклюжую попытку пошутить. И поднялась так резко, что закружилась голова. — Вставайте, Геннадий. Нам надо идти дальше.

— Куда? И где Ричи?

— Он отвлечёт наших преследователей. А мы должны найти МОД тектоников, спрятанный где-то неподалеку и покинуть планету как можно скорее!

— Ох, грехи мои тяжкие... — Гека поднялся и двинулся к выходу из пещеры, но вдруг словно споткнулся. Наклонился, поднял с пола ти-рейтер Ричарда.

— Это ещё что такое?

Татьяна только вздохнула.

— Берите с собой. Пригодится. И пошли!

Гека попытался было возразить, но она ощутимо толкнула его в спину, направляя в сторону выхода.

По дну расщелины шли около двух часов, ежеминутно ожидая погони. Здесь было тихо, и гадко пахло — стены прикрывали дно от ветра, из щелей между камнями курились синеватые дымки, камни под ногами казались горячими. Татьяна ощущала их тепло даже через подошвы скафандра, и поневоле жалела Геку, который должен был куда явственнее ощущать жар раскалённого нутра Юмбы.

Корабль обнаружился на плато, ниже уровня выхода из расщелины. Каменные ступени, будто вырубленные гигантским топором в базальте, вели вниз, прямо к спящему МОД. Этот напомнил Татьяне когда-то виденную здесь же на Юмбе «божью коровку». Она распереживалась, справится ли Гека с управлением, раз корабль так отличается от привычного ей типа.

— Запатентованная технология универсума везде одинакова, — ответил тот, откидывая блокировочный лючок внешнего ключа, расположенный под брюхом корабля.