Третья капля магии (СИ) - Лешкевич Лариса

На следующем уступе, у кривого деревца увидел он черное пятно и торопливо спрыгнул вниз.

Женщина лежала ничком, откинув в сторону руку. Она лежала неподвижно. Тэумар осторожно дотронулся до ее волос, ощутил кровь под пальцами и перевернул ее на спину.

Нет, это бледное юное лицо с приоткрытыми пересохшими губами, с темными стрелами ресниц на впалых щеках не было ему знакомо.

Тэумар приложил пальцы к исцарапанной коже шеи. Жива! Взгляд его невольно скользнул по нежной груди, просвечивающейся в рваных отрепьях платья и смутная, не вполне определенная догадка озарила будущего вождя Лянсиды.

Он сбросил с плеч свой плащ и укутал в него девушку, которая лишь тихо застонала, но не пришла в себя.

“Лучше пусть и не приходит… пока…” — подумал Тэумар. Он взглянул наверх, на возвышающуюся перед ним почти отвесную стену обрыва.

Взбираться слишком высоко, да еще и с ношей. Проще спуститься вниз и двинуться вдоль Сухого русла, а затем подняться по пологому склону прямиком к дому Укки. Путь не так далек, — его вполне можно преодолеть пешком.

Тэумар негромко свистнул. В ответ донеслось ржание. Верный конь понял, чего хочет хозяин.

Тэумар взял девушку на руки и поразился тому, насколько легка она была.

Осторожно поддерживая ее голову, Тэумар спустился к самому краю оврага и торопливо пошел вперед по устойчивой, едва заметной тропе, изредка бросая косые взгляды на дно Сухого русла.

Одно движение и невесомое тело полетит вниз, и через несколько мгновений сгинет навеки, поглощенное ненасытной утробой зыбучих песков. Все же это лучше, чем быть растерзанной дикими зверями.

Откуда явилась в его сознание страшная мысль: избавиться от раненой девушки, Тэумар так не понял. Он тряхнул головой и ускорил шаг. Снова негромко свистнул и услышал в ответ ржание. Конь, не отставая от хозяина, двигался по вершине оврага.

Девушка опять жалобно застонала и приоткрыла глаза. Она слабо дернулась, словно бессознательно пытаясь вырваться из удерживающих ее рук.

— Успокойся! — сказал Тэумар, вглядываясь в эти тусклые, полные ужаса и страдания глаза, — Я хочу тебе помочь…

Голос его прозвучал хрипло, отрывисто.

Девушка едва вздохнула пересохшими губами, и трепещущие ее ресницы вновь сомкнулись.

Тэумар пробрался сквозь заросли репейника и едва ли не бегом вознесся по пологому склону.

Ему хотелось поскорее избавиться от этой случайной обузы, неизвестно откуда взявшейся в дремучем лесу. Раненая девушка вызывала в нем какое-то глухое раздражение.

Небольшая, добротная избушка колдуньи Укки расположилась на песчаном склоне. Тыльной стороной упиралась она в невысокий уступ, а лицом была обращена прямо к Сухому руслу.

Тэумар услышал стремительное журчание ручья и вспомнил, что дом окружен узким водным потоком, через который, без позволения самой Укки никто не может переступить.

В единственном круглом окне маячил слабый свет.

Но Тэумару не пришлось ждать. Едва он приблизился к ручью, полукругом огибавшему пространство перед домом, как дверь отворилась и наружу вышла сама Укка: в меховой безрукавке поверх платья, высокая и стройная — годы не согнули ее спину, не легли тяжким бременем на ее плечи.

— Это я, Тэумар, — отозвался из темноты будущий вождь Лянсиды.

— Знаю! — сказала Укка, — Входи, раз пришел незваный…

— Здесь девушка…В овраг скатилась, ранена…

— Девушка… — проворчала Укка.

Тэумар переступи узкий ручей и торопливо вошел в слабо освещенное жилище колдуньи.

— Клади на постель, — велела Укка.

Тэумар выполнил указание и отступил назад, глядя на тусклое золото волос, безжизненно свесившихся на пол.

— У нее разбит затылок, рана может быть серьезной…

— Ты знаешь, кто это? — спросила Укка насмешливо.

Тэумар посмотрел в моложавое, почти без морщин, широкоскулое лицо колдуньи.

— Я не уверен…

Укка покачала головой и отбросила за спину седую косу. Уголки ее ярких, совсем не старческих губ были вздернуты в застывшей улыбке, обращенной не наружу, в мир, а как бы внутрь, к каким-то заповедным, лишь ей одной известным тайнам.

— Сегодня вечером из дома Изенара убежала пленница… Обморочила служанку… — сказала Укка и сбросила на сундук под стеной меховую безрукавку.

— Это Айна? — воскликнул Тэумар, — Этелянка?

— Ее нужно вернуть в Лянсиду, не в Этеляну. Ее жизнь — выкуп за другую жизнь. Таков закон.

— Постой! Неужели так необходимо возвращать ее? — спросил Тэумар, мгновенно оценив шанс, который предоставила ему судьба.

— А что ты намерен с ней сделать? — усмехнулась Укка, пронзая его таким взглядом, что Тэумар задрожал.

— Отец хочет или сам жениться на ней или мне сосватать…

— Боишься, что девушка предпочтет тебя, когда поймет, что у нее нет выбора?

— Она не нужна мне. Я люблю другую…Поэтому желаю, чтобы эта исчезла! — ответил Тэумар в сердцах, с яростью глядя в бледное лицо этелянки.

— Послушай, мальчик, — строгим голосом проговорила Укка, — твои желания — только твои желания! А теперь выйди! Мне нужно раздеть ее и осмотреть… Или езжай восвояси, куда собирался!

— Нет, — негромко, но твердо возразил Тэумар, — подожду, пока она придет в себя…

Он вышел из дому, сел на краю невысокого обрыва и принялся неотрывно вглядываясь в тусклое дно Сухого русла. Но почему не поддался он первому порыву и не избавился от девушки, когда еще было возможно? Тэумар с силой прикусил губы.

Невдалеке зафыркал конь, тихонько заржал, давая понять хозяину, что он здесь и готов в путь по первому же зову.

Тэумар глубоко вздохнул, наполняясь свежим прохладным воздухом и прислушался к далекому вою, доносившемуся со стороны Каменистой равнины.

Глава 12

Топот копыт, собачий лай всполошили задремавший лес. Тревожные алые блики заметался среди темных корявых стволов.

Изенар, обыскав дом и двор, понял, что Айне удалось каким-то чудом выбраться за ворота и велел разыскивать ее в лесу с собаками и факелами. Он сам возглавил эту погоню.

Изенар опасался не того, что девушка сумеет сбежать обратно в Этеляну, — в этом случае он имеет полное право требовать ее обратно, пусть даже публично, угрожая войной, потому как между ним и Саймом состоялась честная сделка, — нет, Изенар боялся, что с Айной случится какая-нибудь непоправимая беда.

Окрестности Сухого русла кишат неведомыми опасностями, и потерять столь ценную добычу было бы очень досадно, ведь второй такой не найти на земле Процветания! Может быть, где-то, в далеких краях и живут, подобные им, владеющие магией, но доподлинно Изенар этого не знал. Мир слишком велик, а он видел лишь малую его часть!

Тэумар сразу сообразил, что означает этот шум в лесу и бросился обратно в дом. Укка колдовала над разбитым затылком все еще бесчувственной Айны.

— Ищут! — сказал он прерывающимся от волнения голосом, — Но сюда они не посмеют войти!

— Не посмеют! Однако я не намерена прятать ее, — холодно отозвалась Укка, — поэтому пусть они ее найдут… Иди, кликни отца. Я должна поговорить с ним.

Тэумар хотел было возразить но наткнулся на острый непререкаемый взгляд колдуньи и понял, что требовать или уговаривать — бесполезно. А угрожать — опасно.

Он молча вышел из дому.

Шум погони катился стороной. Изенар и в самом деле не осмеливался нарушить покой и уединения Укки, — он знал, что мудрая отшельница не совершит ничего, что может навредить Лянсиде.

Тэумар издал особый совиной крик, который мог распознать только его отец. Через несколько мгновений беспорядочный топот и собачий лай стихли, словно по волшебству.

Тэумар крикнул еще раз, и скоро из тьмы леса в одиночестве выехал Изенар. Он ничуть не удивился, увидев сына посреди дремучего леса.

— Айна здесь, отец, — тихо проговорил Тэумар, кивнув назад, на дом Укки, — Я нашел ее. Только она ранена, без сознания…

— Хорошо, — спокойно ответил Изенар, спрыгивая на землю.

— Рана не доставит хлопот, — сказала Укка, когда они вошли вовнутрь, — Но нужно ли приводить ее в чувство?