Соня Сэнь - Химеры Апокалипсиса
— Ааааа! — взвизгнула я и от души залепила нападавшему статуэткой.
— Уй! Спятила, что ли! — взвыл над моим ухом странно знакомый голос. В следующее мгновенье загорелся свет, и я обмерла, увидев выплясывавшего передо мной Тихорецкого собственной персоной, который держался за лоб обеими руками и сопровождал свои прыжки неповторимой мимикой.
— Эт…то ты? — растерянно пробормотала я, опуская занесенную руку.
— Нет, Джек Потрошитель! Гель, ты рехнулась совсем! Ты, конечно, говорила, что когда-нибудь прибъешь меня, но я думал, это образно!
— Господи, прости, прости, пожалуйста, Никита… Больно?
— Еще и издевается, — проворчал он и хмуро глянул на меня из-под прижатой ко лбу ладони. — Ты чего так орала?
— Там… там был кто-то… в дверях. Кто-то посторонний… и страшный. Клео тоже испугалась… зашипела…
— Две истерички, — констатировал Никита. — Чего только не померещится в темноте. Да еще молнии сверкают… Ну я от тебя не ожидал, Гель. Не ребенок уже вроде…
— Дурак ты рыжий! — огрызнулась я. — Ты меня знаешь, я не стала бы орать на весь Ист-Сайд из-за почудившейся в углу тени! Тут кто-то был!
— Да кто мог войти? Дверь на замке, сигнализация, в конце концов. Да и я был внизу, в подвал спускался. Услышал бы… Тебе точно не показалось?
Я молча села на кровать и закрыла лицо руками. Меня трясло.
ГЛАВА 4
— А лица его ты совсем не разглядела? — было первым вопросом Моргана Фэйра поутру, после поведанной мной странной истории по пути в клинику.
Я недоверчиво уставилась на него.
— То есть ты… хочешь сказать, что веришь мне? Тихорецкий первым делом обозвал меня истеричкой, а потом сказал, что мне просто померещилось… А ты спрашиваешь о его лице?!
— У меня нет причин сомневаться в твоих словах, Энджи. Ты разумная, здравомыслящая девушка и вряд ли бы стала мне вообще рассказывать всю эту историю, если бы не была полностью уверена в ее правдоподобности. Конечно, я верю тебе. И меня страшно беспокоит, что некто смог забраться в твой дом и… причинить тебе вред.
— Да уж, — с содроганием пробормотала я. — Сделать он мог что угодно… я вообще чудом его заметила. И вообще непонятно, почему вдруг погас свет. Все как в этих дурацких фильмах ужасов. Гаснет свет, пока героиня нежится в ванне, потом она слышит шипение кошки в темноте… и вдруг вспышка молнии освещает фигуру страшного незнакомца в проеме двери. Только обычно атрибутом этого самого незнакомца является топор или нож, но никак не крылья в полкомнаты… Послушай! — вдруг озарило меня. — А, может, кто-то, знающий о том, что мы копаемся в этом деле об Ангелах Апокалипсиса, решил запугать нас и тем самым отстранить от расследования? Может, мы подобрались слишком близко? Что-то откопали?
— Хм. Что ж, звучит вполне логично… Да, думаю, это возможно. Но это все же не объясняет, каким образом этот некто незаметно проник в твой дом, миновав охранную систему, и как потом испарился — ведь даже Никита его не видел. В общем, не человек, а химера…
— А все это дело вообще — одна сплошная химера. Мистика, — хмуро сказала я. — И это меня особенно бесит. Ну не верю я, не верю в божественную суть происходящего! Какие-то маньяки и психи возомнили себя ангелами возмездия, убивают людей, водят за нос полицию… Обидно будет, если мы не раскроем это дело до моего отлета в Россию.
— Не беспокойся. Рано или поздно все тайное становится явным. И когда тайна Ангелов будет раскрыта, я обязательно найду способ сообщить тебе об этом. — улыбнулся детектив. Потом неожиданно нахмурился и надолго остановил на мне взгляд своих черных глаз.
— Ты точно решила вернуться в Россию? После завершения расследования я мог бы подыскать тебе хорошую работу… и со временем ты бы смогла снимать свое жилье, а не делить дом с Никитой…
— Да не в этом дело, Морган. Никита — славный парень, просто душка, я его обожаю. Я уезжаю не из-за своей неустроенности… Понимаешь, здесь меня давно ничто не держит. Мамы больше нет… Да и здесь не мой дом, не мое место. Я хочу назад в Россию. Там у меня тетя, все же близкий человек, хоть мы и мало общались… А тут что? Один друг… два, — быстро поправилась я, взглянув на него. — Нет, Морган. Лондон для меня — город тягостных воспоминаний, грустного прошлого и туманного будущего. Нечего мне здесь искать.
— Это, конечно, тебе решать, — помолчав, кивнул он. — Но я надеюсь, мне будет позволено хотя бы проводить тебя в день отлета?
— Конечно.
Кэб мягко прошуршал шинами по мелкому гравию подъездной дороги, и за плачущим окном вырос силуэт массивного белого здания клиники, оттененный увядающими красками парка. Я вздрогнула — в небе над клиникой сгустилось нагромождение мрачных черных туч, стянутых наподобие воронки. Среди туч мелькали какие-то быстрые темные точки — приглядевшись, я поняла, что это обыкновенные вороны. В желудке у меня как-то нехорошо екнуло.
— У меня плохое предчувствие, — тихо сказала я Моргану, выбираясь на асфальт, по которому рикошетил дождь.
Детектив ничего не ответил, но уверенно приобнял меня за плечи, пропуская вперед, и спокойная, твердая сила его рук немного успокоила меня. Охранник помахал нам из будки и открыл ворота. Похоже, нас ждали.
Едва мы шагнули в ворота, как на аллею прямо перед нами камнем упал невероятно большой черный ворон и громко каркнул. Я невольно отпрянула.
— Энджи, ты что? Это же просто птица, — Морган взял меня за руку, увлекая за собой. Когда мы обходили встопорщившего крылья ворона, он склонил набок голову и скосил на меня лиловый глаз с невыразимой, как мне показалось, злобой.
Над зданием тоже кружило оглашавшее воздух противным карканьем воронье. Стоило нам подойти ко входу, как их крики стали еще пронзительней и воинственней. По выражению лица Моргана я поняла, что и ему не по себе. У меня же было такое чувство, словно мы оказались на кладбище, а не в клинике для душевнобольных. Впрочем, еще непонятно, где лучше. Ко всему прочему, в парке и у озера было на удивление пустынно. Сколько я ни озиралась, так и не обнаружила ни одного гуляющего пациента или медработника.
— У тебя руки ледяные. Замерзла? — обеспокоенно спросил Морган.
— Это не от холода. Мне очень не по себе. Давай поскорее войдем внутрь, — нервно оглядываясь, поторопила его я.
Не успели мы войти в холл, как на нас налетел порядком взволнованный молодой полицейский. От возбуждения веснушки на его бледном лице буквально полыхали.
— О, сэр… Как хорошо, что вы уже тут, — на одном дыхании выпалил он. — Инспектор Квик… просил вам… позвонить. Я… я как раз собирался…
