Элизабет Нокс - Искушение винодела
Селеста проснулась.
— Что это было? — спросила она.
Собран закрыл ставни.
— Ничего, дорогая, просто ветер, — ответил он, — С добрым утром тебя.
Неделей позже Собран выпивал с дружками в Алузе и подслушал один разговор: старая Анна Ватье собирала на окраине леса хворост и заметила под кустом спящего ангела. Приняв его поначалу за украденную из церкви статую, потыкала в него клюкой, а когда ангел проснулся и посмотрел на старуху, та в ужасе бросилась наутек. Вернулась с двумя внучатыми племянниками, однако нашла только хворост, заботливо собранный в вязанку.
Компания выслушала рассказ с интересом, а потом Кристоф Лизе вспомнил, как год назад его кузен Жюль видел двух обнимающихся ангелов на южном склоне холма Жодо. Тут уж все рассмеялись, а зять Собрана, Антуан, заметил:
— Так вот отчего у тебя, Собран, такой хороший урожай в этом году! За твою удачу!
— Да старик Жюль просто спятил! — вставил кто-то, но Собран тут же вступился за репутацию соседа, сказав, что подобное случается в жизни с каждым.
— А потому, — говорил Собран, — может, он и не спятил вовсе.
Все уставились в свои кружки. Никто не смел возразить Собрану — тому, как он смягчал чью-то сумасшедшинку, особенно после того, что странности стали водиться за Селестой.
1821
VIN D’UNE NUIT[16]
Нет, говорил Зас, все верно. Он и впрямь на какое-то время обессилел и не мог лететь домой, а когда его, как какое-нибудь раненое животное, обнаружила Анна Ватье, ему пришлось на остатке сил добраться до лесной чащи где-то на севере Испании. Передохнув там, ангел отправился на постой к другу. Да, это была новость для Собрана: оказывается, у его ангела есть друг, точнее, подруга, к которой он наведывается чаще одного раза в год. Зовут ее Афара — богатая вдова средних лет из Дамаска, образованная, воспитанная, но не ведущая такого хозяйства, каким, например, наделен Собран.
— То белое вино — подарок от нее тебе. Афара кое-что знает о твоих делах. Почему бы нет? Эта женщина старше тебя, и если я чего-то в тебе не разумею, то обращаюсь за советом к ней.
Поначалу Собран не поверил словам Заса. Как так, какая-то женщина с Востока советует ангелу, что бы такое подсказать виноделу Собрану?! Мужчина ощутил укол ревности.
— Это она выходила тебя? — спросил Собран.
— Афара дала мне приют. Дом у нее очень тихий, и там имеется место, куда хозяйка никогда не пускает слуг, — библиотека и прилегающий к ней сад на крыше. Чудный сад: фиги, фонтан, жасмин, пионы в горшочках… У нас с Афарой крепкая дружба, особенно сейчас — с тех пор, как она пятнадцать лет назад отреклась от ислама.
Собран отвернулся и прихлопнул сверчка. Одно насекомое умолкло, но оказалось, что в винограднике их поет множество.
— Я и представить не мог, — заговорил Собран, — что ты окажешься столь беспечен и охоч до общения.
— Думал, я посвящаю себя исключительно собиранию роз и одному-единственному другу раз в столетие? Будто какой-нибудь одомашненный бессмертный зверь?
— Я думал, что все время без меня ты проводишь с другими бессмертными.
Зас издал тихий утвердительный звук.
— Я живу свободно… а что бы делал ты, окажись у тебя в распоряжении мой жизненный срок? — осведомился ангел.
— Творил бы добро.
Зас некоторое время молчал, затем спросил:
— Разве не сделал я тебе добра?
Кровь ударила в голову Собрану. Он придвинулся ближе к ангелу и схватил его за предплечья.
— Прости, — просил винодел, — я завидую.
— Знаю, — ответил ангел.
Собран взял его за кисть руки, поднес ее к губам и поцеловал.
— Ты мой самый любимый друг.
Внезапное признание взволновало ангела. Он отнял руку от губ Собрана и, дабы вернуть все на свои места, спросил, как дела в семье винодела.
Собрану было интересно, каким видит его ангел. Он подошел к зеркалу и внимательно к себе присмотрелся: смуглое красивое лицо со шрамами, густые каштановые волосы с редкой проседью. С праздника летнего солнцестояния прошла неделя, и в глазах винодела все еще виднелись одновременно веселье и усталость.
Чтобы облегчить душу, Собран пошел в церковь, но там страсть полыхнула в нем, встав огненной стеной между человеком и Богородицей, чье изваяние словно дремало за барьером из тонких длинных свечей. Год назад Собран пытался говорить с Господом напрямую — столько всего накопилось в душе, чего не расскажешь священнику. Сегодня же он хотел просить Всевышнего о милости — простить за запретную страсть, за несовершенство духа. Молитвы не вышло — мешало воспоминание, как он пролежал всю ночь в объятиях Заса. С Собрана тогда будто содрали кожу, и эти объятия успокоили боль, подобно перевязке, умащению маслом или бальзамом. В мыслях винодел опять обнимал ангела, ощущая телом бессмертную плоть, и чувствовал, словно готов целовать уста, произносившие столь мудрые речи.
Собран не сумел проронить ни слова молитвы. Не смог выкрикнуть: «Боже мой, помоги!» Он не чувствовал ни стыда, ни страха. Напротив, страсть горела в нем триумфальным огнем. Зас прекрасен — не любить его просто нельзя, и таким его создал Бог. Он же наделил ангела мудростью.
«Что делать? — вопрошал Собран, смеясь и мысленно посылая в небо волны страсти, будто они были дымом от жертвенного костра. — Пожни, Господи, плоды Твоего великого творения».
1822
VIN TROUBLE[17]
Для встречи с ангелом Собран надел все самое лучшее. Сорочку застегивать не стал, будто желая дать прохлады разгоряченному работой телу. Однако он был чист и свеж, а ночной воздух приятно обволакивал кожу. Собран не стал надевать башмаков, и босым ступням было чуть больно ступать по земле.
Зас принес бутылку «Сен-Сафорин», Собран — две бутылки лучшего вина из второго урожая Жодо-Кальман.
— Ангелы не пьянеют, — произнес Зас, глядя на подарок, — Однако я уже говорил об этом.
— Ну тогда смотри, как пьянею я, — ответил Собран, излучая уверенность. Открыв бутылку, он уселся на землю и уперся спиной в пограничный камень. — У меня к тебе одно дело, Зас.
— Мне нравится, как ты всегда умеешь найти мне применение, — улыбнулся ангел.
Собран отпил вина и пристально посмотрел на Заса, жадно вбирая глазами свет — уже одно это было для него наслаждением. Как же прекрасен ангел! Ни возбуждения, ни волнения Собран не испытывал, он словно грелся на солнышке утром, привалившись спиной к каменной стене.
— Смотрю, мы снова пьем из горлышка, — заметил Зас.
Собран отпил еще вина и кивнул. Поднялся на ноги, отставил бутылку на камень. Подошел к ангелу, присел перед ним на корточки и, взяв за запястья, поцеловал в губы.
