Анастасия Романчик - Ловушка
— Ладно, надо принять душ и выйти подышать воздухом, — проговорила Марина вслух.
— Тогда мы пойдем, погуляем на улице, — робко улыбнулась Лена и бросила испуганный взгляд на дверь. Что-то девочку явно беспокоило, но она не стала ничего рассказывать «маме».
А «мама», мучимая легким похмельем, отправилась в ванную. Прохлада воды сняла с нее напряжение и плохое настроение. В конце концов, она может спать спокойно, ее больше не будет преследовать тень Садюги. Он больше не будет ее мучить, теперь она свободна.
Выйдя из душа, девушка переоделась в чистую одежду и вышла на улицу.
— Добрый день, — послышался незнакомый мужской голос.
Марина удивленно повернулась на голос и встретилась взглядом с малиновыми глазами. Вертикальный зрачок пламенел. На ветке ее дома-дерева сидел молодой парень лет двадцати. Черные волосы местами выбриты и на голове образовывался причудливый рисунок. В ухе черная серьга с блестящим черным камнем, в сиреневой губе черное кольцо. За спиной два щупальца вместо крыльев. Хвост к удивлению Марины шипел, оказывается, он заканчивался змеиной головой.
— Добрый день, — запоздало отозвалась Комета. Она заметила черный пояс у парня. Он принадлежал темному отделению охотников.
— Значит, ты и есть та самая заноза в заднице, мешавшая Садюге жить, — спрыгнул на землю он.
— А вы и есть тот самый охотник равновесия, который должен за мной присматривать? — Марина едва не чертыхнулась. Она уже подозревала, что сменила шило на мыло. Садюга хоть иногда делал видимость, что он добрый и пушистый. Этот же парень не собирался скрывать истинную сущность — ему все равно.
— Вообще-то, Садюга доверил это дело кому-то из светленьких, но Карглос предложил свою помощь и светленького заменили мной, клево, правда? — парень лениво почесал нос.
— Ага, очень клево, — скептически улыбнулась Маринка, ей очень не нравился новый опекун и его вкрадчивый голос. — А вы кто, как вас называть?
— Для тебя я Малин, моя раса молодая и нас называют змеехвосты.
— Комета, очень приятно.
— Будет очень весело превратить твою жизнь в ад, — улыбнулся насмешливо, сверкнув малиновыми глазами.
— Я тебе не нравлюсь? — спросила ошеломленно Марина.
— Ты мне не просто не нравишься, я тебя ненавижу, — прошипел охотник. — Я учился с Садюгой, это лучший охотник, это мастер своего дела и он достоин лучшего, чем ты.
— У тебя пунктик на красивых женщин? — скривилась девушка.
— А ты считаешь себя красивой? — насмешливо вопросил. — Ты высокого мнения о себе, идиотка.
— А можно без оскорблений? — нахмурилась Маринка, хотя в душу закрался страх. Охотники сильны, а охотник, испытывающий ненависть еще и опасен. Что же делать?
— Я тебе еще и не то устрою, ты сама будешь умолять, чтобы с Бериана сняли обузу, — продолжал парень ходить вокруг нее.
— Ты в него влюблен? — съехидничала девушка.
— Нет, просто пока он потакает избалованной дуре гибнут народы. Садюга — наша элита, а мы растрачиваем наши силы на таких, как ты. Его хотят перевести в старшую группу, и как только это произойдет, прощай Комета навсегда.
— Вот и хорошо.
— Но для начала…
Девушка заорала от боли. Охотник сломал ей палец.
— Я с темного отделения и мне плевать, — улыбнулся садист. — Ты сама сбежишь, а не сбежишь, я заставлю тебя.
— Но твой командир…
— Мой командир Карглос и он будет только счастлив, избавиться от тебя. Садюга служил на темном отделении, все наши ребята за него горой.
— И все меня не любят? — изумилась она.
— К твоему сожалению, все, и только ты виновата в этом. Проституток у нас никто не любит. Ты десять раз пожалеешь, что сюда пришла. А твои любовники неожиданно будут харкаться кровью, уж я к этому лапку приложу. Ты отправишься за мной, сейчас же или тебе будет очень плохо.
Марина потирала сломанную конечность. Она смотрела охотнику в спину, когда они прыгали в портал. Скулы сводило судорогой. Сменила, называется, одного садиста на другого. Девушка вдруг сильно захотелось, что Бериан вернулся и назвал ее «бездарью». Она отчетливо поняла, что с Берианом ей несказанно повезло. Он не применял пыток сразу, а только как наказание. Малин не ждал, пока девушка провинится. Как же она хочет, чтобы все оказалось сном, и Бериан ехидно улыбнулся ей. Но он уже не вернется, а ей придется терпеть нового садиста.
И Малин действительно устроил ей не жизнь, а просто «сказку». Его любимая забава — это мучить девушку кошмарами наяву. Он мог создавать очень правдоподобные галлюцинации. И сколько Марина не пыталась себе внушить, что видит иллюзию, все равно не получалось. Охотник погружал ее в иллюзию и начинал издеваться. Ей могло казаться, что она месяцами ходит по лабиринтам и убегает от свирепого минотавра, хотя на самом деле не проходило и пяти минут. Марина перестала спать по ночам, она постоянно плакала и забивалась в угол.
Девушка хотела пожаловаться Орису. Но командира светлого отделения как назло не оказалось на месте. А Карглос не пожелал ее выслушать, он даже не пустил ее на порог своего кабинета. Белые вампиры, словно не слышали ее. Даже девочки не желали ее слушать.
— Прекрати, пожалуйста! — плакала Марина, после очередного издевательства.
— Осталось еще немножко, и ты станешь паинькой навсегда, — улыбался он злорадно.
Но однажды она перепутала явь с иллюзией. Ей казалось, что за ней кто-то гонится, и потому девушка раздавила шар телепортации в руке. Она так и не поняла, где оказалась. Марина стояла посередине некоего поселка. Улицы покрывал молочно-белый туман. Девушка поежилась и направилась вперед, оглядываясь и вздрагивая при малейшем звуке.
Деревянные избушки смотрели на нее пустыми провалами окон. Осколки стекла покрывали коричневые засохшие пятна. Бревна, из которых составлялась изба, вдоль и поперек исцарапаны когтями, будто кто-то пытался прорыть туннель в стене. Сломанная домашняя утварь валялась вдоль улицы. Двери в дома вырваны вместе с петлями, либо проломаны. Крыши и те походили на дырявый ситец.
Марина была уверена, что видит иллюзию. Но запахи вводили ее в ступор. Малин не мог передать аромат, поэтому его иллюзии походили на очень реалистичный сон. И вообще Маринке все казалось иллюзией, и сердце замирало от ужаса. Даже девочки казались нереальными и чужими. И сейчас, когда ее окружали настоящие дома и запахи, девушка не могла поверить, что вырвалась из капкана иллюзии.
Она прошла мимо будки с оборванной цепью и частью ошейника. Цепь словно сгрызли и оставили наполовину обглоданный клочок кожи. Тишина, царившая в поселении, угнетала и наводила тихий ужас.
