Вера Юдина - Хранители Черной земли
— Что ты наделал? — в ужасе воскликнул старик.
Он остановился, и печально посмотрел на мальчика. Фарух виновато опустил глаза.
И вдруг, камера наполнилась громким смехом узника. Это был жуткий, надрывный смех. Смех человека обманувшего саму смерть. Влекомый природным любопытством, присущим человеку, мальчик посмотрел на гранитный саркофаг, и чуть не потерял сознание от страха, когда из песка, под аккомпанемент этого жуткого смеха, появилась человеческая рука.
Шипение прекратилось.
Старик, одетый лишь в белую набедренную повязку, и черные кожаные сандалии, стоял на том же месте, и с ужасом следил за тем, как из песка, сантиметр за сантиметром, появляется человек.
Сначала все происходило медленно, затем смех затих, узник прокашлялся и выругался на незнакомом Фаруху языке. Движение песка прекратилось. Но лишь на миг. Затем, в один момент, все содержимое саркофага, вылетело наружу, разлетаясь по камере. Фарух почувствовал, как мелкие песчинки, больно хлестнули его по лицу, а несколько из них даже попали в глаз.
Пока мальчик грязной рукой, пытался протереть пострадавший глаз, узник и старец начали диалог.
Первым заговорил узник.
— Ур Маа, весьма польщен, что именно ты пришел встречать меня, и первым лицезрел мое триумфальное возвращение.
— Не торопись радоваться, раньше времени, Хуфу. Если ты наивно думаешь, что я позволю тебе выйти из этой камеры, то я весьма разочарую тебя.
— Что? Ты угрожаешь мне? — явно веселясь словам старика, воскликнул Хуфу. — Жалкий человечишка. Ты смеешь угрожать мне, сыну великого Осириса, повелителю пустыни, и владыке этой великолепной темницы, благодаря вашим стараниям, я полагаю, что оказался здесь, и теперь ты, поможешь мне выбраться отсюда!
Последнее, недавний узник сказал с еще большим сарказмом, и сам засмеялся собственной шутке.
Фарух уже прочистил глаз, и решился посмотреть на того, кто так нагло и фамильярно разговаривал со странным стариком.
Все что угодно ожидал увидеть Фарух, но только не то, что он увидел. В центре камеры, там, где недавно лежала груда песка, возвышался незнакомый мужчина средних лет, довольно крепкого сложения. Лицо его было круглым, взгляд устрашающим, и когда он смотрел на старика, ноздри его вздрагивали от едва сдерживаемой злости. На голове узника, восседала корона. Из одежды на нем была такая же набедренная повязка, что у старика, только качества материала было значительно превосходнее.
Руки и шея его были украшены дорогими, золотыми украшениями. А на поясе болтался золотой кинжал, довольно странно изогнутый. Украшен кинжал был драгоценными камнями.
Фарух сразу узнал одного из фараонов, захороненного на плато Гиза. В его душе поднялся вулкан эмоций. Мальчик уже считал себя открывателем. Ведь он не просто нашел точное место захоронения фараона, но и предоставит свету настоящего правителя. Фарух уже представил себя на первых страницах газет. Весь мир склоняется перед его находкой. Мальчик освободивший фараона. Он станет легендой. Такие мысли блуждали в голове у ребенка, пока фараон спросил со стариком.
Почувствовав странное желание проявить свое уважение к великому фараону, Фарух опустился на одно колено и склонил голову. Но его порыв остался незамеченным. Спор, возникший между стариком и фараоном, только разгорался.
— Уйди с дороги! И я сохраню твою жалкую жизнь. — властно приказал Хуфу, пытаясь обойти старика.
— Ты не выйдешь из этой камеры, и мы оба знаем, какую цену я готов заплатить, чтобы сдержать слово данное своим богам.
— Много слов, глупый ты человечишка. Сколько таких как ты провидцев, сменилось за то время пока я был в заточении? Десятки? Может сотни! Позволь мне уйти, я не хочу причинять тебе страдания. Я не злопамятен, и прощаю тебе предательство твоих предков.
— Только через мой труп. — решительно произнес Ур Маа, и в подтверждение своих слов вынул из кармана странный предмет, напоминающий распятье.
Увидев, какие действия собирается предпринять против него глупый старик, Хуфу заметно развеселился.
— Тебя даже не научили как бороться со мной? — усмехнулся он.
Старик опустил голову и прижав ко лбу священное орудие, затараторил:
— О великий праотец наш, прародитель всего сущего. Я взываю к тебе в глубину веков, обращаясь за помощью в борьбе с неверным тебе сыном…
Самоуверенная ухмылка на лице фараона сменилась испугом. Он попытался сделать шаг в сторону читавшего молитву жреца, но заклятие уже начало свое действие. Сделав один шаг, Хуфу почувствовал, как одна его нога вдруг стала мягче. Он поднял руки, и они начали рассыпаться на глазах.
— Нет! Глупец! Я ждал этого столько лет!
В этот момент, в дело вступился Фарух. Увидев что его великое открытие с такой легкостью начинает рассыпаться, прямо у него на глазах, мальчик решил действовать. С ревом дикого волчонка, он бросился на старца, и со всей силы толкнул того в грудь. Старик с легкостью потерял равновесие, отлетел, и ударился об стену. Голос его дрогнул, но он не замолчал. Собрав все силы, старик продолжил:
— Ты войдешь в неизведанное и защитишь…
Фарух не мог так легко сдаться, и позволить этого глупому старикашке разрушить свои мечты. Он подбежал к старику, вырвал у него из рук крест, и со всей силы ударил несчастного по лицу. Старик крякнул и обмяк.
Хуфу, почувствовал, что руки его обретают былую крепость, а ноги также уверено стоят на земле как и прежде, посмотрел на мальчика.
— Я признателен тебе, за твою помощь. — фараон снял с руки один из браслетов и протянул мальчику.
— Нет, мой повелитель, — гордый своим подвигом ради такого великого человека ответил Фарух, — мне не нужны деньги и драгоценности.
— Не нужны? — сдвинул брови Хуфу.
— Нет.
— А что тебе нужно?
— Я хочу служить вам, стать вашим верным рабом.
Фарух был уверен, что после такого успеха, царь не сможет отказать ему и за короткое время, втершись в доверие фараону, он воплотит свои мечты в жизнь.
Хуфу задумчиво изогнул одну бровь, и погладил своими длинными пальцами, свою накладную бородку.
— Моим рабом. — Хуфу проговорил слова Фаруха, чтобы ощутить давно забытый вкус власти.
Ему понравилась эта идея. Оказавшись на свободе спустя четыре тысячи лет, он мог столкнуться с непреодолимыми трудностями, а этот мальчишка, довольно отважный для своего возраста, мог помочь. И Хуфу не стал больше думать.
— Ладно, ты можешь пригодиться. Скажи мне, далеко еще до восхода великого?
Не понимая, что подразумевается под эпитетом «великий», Фарух посмотрел на фараона виноватым взглядом и пожал плечами. Хуфу в раздражении закатил глаза.
