Дженнифер Эстеп - Прикосновение холода
По спине пробежала дрожь, когда я отвела взгляд.
– Да, – сказала я. – Это было бы замечательно.
Метис перекинулась еще парой фраз с тренером Эйджексом и Найкмедсом, а затем мы вместе покинули библиотеку. Было уже около десяти часов и двор был пуст. Луна погрузила все в светлый, серебристый цвет, даже двух грифонов на лестнице у входа в библиотеку. Мое дыхание клубилось в холодном ночном воздухе, и я убрала испачканные руки в карманы, чтобы защитить их от холода. Но чтобы я не делала, теплее не становилось.
Мы не обменялись ни словом, пока не прошли половину площади.
– Я знаю, что это должно быть для тебя сложно, Гвен, обнаружить Жасмин в таком положении, – сказала тогда профессор Метис. – Но это не впервые, когда что-то подобное происходит в Академии.
Я распахнула глаза.
– Вы имеете в виду, что учеников убивали и раньше? Здесь в Академии?
Она кивнула.
– Несколько.
– Как? Почему?
– Большинство Жнецами. У учеников было что-то, в чем нуждались Жнецы, или они попались им на пути, также как случилось сегодня с Жасмин. Или ученики работали на Жнецов и сделали что-то неправильно, так что их убивали. В нескольких случаях ученики сами были Жнецами.
Подростки моего возраста? Работали на злодеев? Были сами Жнецами? Я просто не знала, что из этого мне нужно воспринять.
Метис убедительно посмотрела на меня.
– Я знаю, что Академия, этот мир для тебя совершенно в новинку, что ты не во все веришь.
Ты не веришь ни в Богов, ни в Воинов, ни в мифы, ни в Войну Хаоса или что-то в этом роде.
Я понимаю это, потому что ты всегда смотришь на моих уроках в окно. Если я тебя окликаю, ты называешь мне факты, но ты только физически присутствуешь на уроке.
Ее голос был мягким, но я все же скривила лицо. Я считала, что хорошо скрываю свое неверие. С тех пор как умерла мама, я научилась особенно хорошо играть. Бабушка Фрост рассказывала, что в этой новой школе все в порядке.
Или если говорить обо мне, то мне совершенно все равно, что у меня нет друзей. Я действовала так, как будто для меня совершенно ничего не значит то, что никто со мной не разговаривает. Как будто я была такой сильной и смелой как моя мама, несмотря на то, что каждый вечер мне хотелось только свернуться калачиком в кровати, чтобы поплакать во сне.
Я могла видеть тайны других людей, но у меня тоже были несколько, которые я предпочла бы сохранить в секрете.
– Но это реально, Гвен. Все. Не важно веришь ли ты в это или нет, – продолжала Метис. – Жнецы Хаоса повсюду, даже здесь в Академии. Каждый может оказаться Жнецом: родители, преподаватели, школьные друзья. И они сделают все, чтобы получить то, что они хотят.
– Но что именно они хотят? – спросила я. – Почему они – зло?
Метис вздохнула.
– Ты действительно была невнимательна на моих занятиях, не так ли? – я снова скривила лицо.
– Жнецы хотят только одного: вытащить Локи из его тюрьмы, куда его заточили другие Боги.
И мы, ученики и преподаватели, здесь, члены Пантеона, воюем с ними, так как хотим предотвратить это. Именно этому ученики учатся здесь. Чтобы научиться, как им управлять своими способностями и магией, чтобы не допустить того, чтобы Локи сбежал из тюрьмы.
Поэтому это такой ужасный удар потерять Чашу Слез. Она – старейший артефакт, обладающий сильной магией, властью, и она приближает Жнецов к освобождению Локи.
Я нахмурила лоб.
– Но что произойдет, если Локи освободится? Что в этом плохого?
– Последний раз, когда Локи был свободен, он собрал армию. Он захотел убить других Богов, поработить смертных и навязать всем свою волю. Сотни тысяч погибли, Гвен. И снова сотни тысяч умрут, если Локи выйдет на свободу. Мир, каким мы его знаем, будет полностью уничтожен.
Итак, Хаос значил смерть, разрушения и бла-бла-бла, как я и предполагала. Дальнейшая война тех самых, кто уже боролся раньше. Но на этот раз по спине пробежала холодная дрожь, когда профессор Метис говорила об этом. Как будто это было, в самом деле, реально.
Как будто бы это могло происходить, в самом деле.
Мы оставили главную площадь позади и вышли на маленькую дорогу, которая вела к общежитиям. Общие спальни учеников были уменьшенными версиями главных корпусов: огромное количество серого камня, масса плотного зеленого плюща и бесчисленные зловещие статуи повсюду.
Откуда-то Метис знала, что я живу в общежитии Стикс, хотя я не говорила ей об этом. Она проводила меня прямо до входной двери. Так как комендантский час, в течение недели, для учеников был до десяти, и двери после этого закрывались автоматически, Метис пришлось провести перед сканером своей картой профессора, чтобы их открыть.
Я могла бы ей сказать, что ей не нужно особенно стараться. Позади здания есть высокое финиковое дерево, мощные ветви которого доставали до второго этажа. Замок у окна был испорчен, и какая магия сможет удержать учеников в здании или злодеев на улице, если ее уже давно можно обойти. Теперь все девочки использовали окно и дерево, чтобы сбежать ночью из общежития и встретиться с парнем. Конечно, все кроме меня. У меня не было парня, да и подруг тоже, с которыми я могла бы зависнуть после комендантского часа.
– Итак, не переживай, – сказала Метис. – Эйджекс и Найкмедс уже начали усиливать меры предосторожности в библиотеке и вокруг школьной территории. Найкмедс сейчас ушел, чтобы поставить дополнительные заклинания. Сами общежития безопасны. Они снабжены защитными заклинаниями, которые гарантируют надежность учеников, но Найкмедс также их усилит и расширит.
Ее голос звучит так спокойно и по деловому, что я вспомнила учителей из своей старой школы, и они всегда говорили нам, что мы должны спокойно покинуть помещения, если срабатывала пожарная сигнализация во время ежегодной тренировки. Они были такими спокойными, так как на самом деле никакого настоящего огня не было, и им не нужно было решать никаких проблем.
Я подумала о том, как без труда проскользнула сегодня между решетками у главных ворот со Сфинксами, чтобы покинуть кампус. По-видимому, кому-то другому удалось также без труда пробраться сегодня вечером в библиотеку и убить Жасмин. Заклинание Найкмедса и остальные защитные барьеры не сработали. Так же как правила школы не удержали молодых людей от того, чтобы они не пили, не курили или не занимались сексом в комнатах общежития. Но я держала рот закрытым.
– Итак, – сказала Метис, которая, видимо, восприняла мое молчание, как согласие. – Нужно ли мне еще раз осмотреть твою шишку на голове? Я могу тебя излечить, если ты хочешь. Ты даже не заметишь, что тебя так сильно ударили.
