Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна "Гэлбрэйт Серина"

Я села на пятки, слушая бормотание Вэйдалла и испытывая странный, животный какой-то страх. Я видела Вэйдалла, движимого одними инстинктами, и такой он, холодный, пустой, был страшен. Но сейчас, когда Вэйдалл больше походил на обычного одержимого человека, а не на машину для убийств, он пугал куда как сильнее.

И я не знала, как ему помочь.

А если эта одержимость не лечится?!

— Вэйд, я… — умные мысли закончились, не успев толком начаться. — Возможно, тебе просто приснился странный сон… иногда сны бывают очень реалистичными и им так хочется верить… Эсмеральда давно погибла, ты сам мне об этом рассказывал.

— Она не погибла, — возразил Вэйдалл упрямо.

— Прошло больше двух веков…

— Если бы она действительно умерла, я бы почувствовал. Мы связаны.

Связаны? А это уже что-то новое.

Насколько мне известно, привязки делились на парные, тройные и тандем «хозяин-слуга». Под первым и вторым пунктами обычно подразумевалась связь разнополых особей с целью сохранения дара и продолжения рода, под третьим — искусственная привязка для создания идеального и безоговорочно преданного даже не слуги, а скорее раба. Однако о связи между братом и сестрой, к тому же сводными, по матери, я слышала впервые.

— Ты имеешь в виду настоящую привязку? — уточнила я.

— Я не знаю, что конкретно представляет собой наша связь, — Вэйдалл взял нож. — Пока не знаю, — и не глядя полоснул лезвием по своей ладони.

Вскрикнула я, мужчина же сжал пальцы в кулак и вытянул пораненную руку над картой. Вида крови я не боюсь… как правило… но когда тяжелая темная капля упала на желтоватую, в заломах, бумагу, к горлу отчего-то подступила тошнота.

Стиснув зубы, я села пятой точкой в траву, надеясь искренне, что неожиданный приступ дурноты так и останется легким приступом, желательно никем не замеченным. Только подозрительной утренней тошноты мне и не хватало!

— Ева? — Вэйдалл отложил нож и потянулся ко мне. — С тобой все в порядке?

Да как сказать…

Измазанные в крови пальцы коснулись моего запястья и меня будто током ударили. Тело конвульсивно дернулось, перед глазами расцвела белая вспышка, поглотившая и встревоженное лицо Вэйдалл, и сад вокруг, и весь мир…

Нахлынул сильный запах земляники и горячего молока.

Тепло в сердце, яркое, согревающее.

Звонкий девичий смех.

Я различила тонкую женскую фигурку в старомодном белом платье, широкополой соломенной шляпке и с рассыпанными по плечам длинными светлыми волосами. Неизвестная девушка сидела на траве, залитая лучами солнца, окруженная ровными рядами деревьев, и я почему-то точно знала, что это тоже сад.

— …Однажды у каждого из нас начнется другая жизнь. Своя жизнь.

— Это неизбежно.

— Но я все равно буду рядом. А ты обещаешь, что останешься рядом со мной?

— Обещаю. Видят боги, Эсме, я всегда буду рядом.

— Я тоже…

— Ева? Дирг побери, Вэйд, ты что вообще творишь? И впрямь рехнулся?!

— Я всего лишь взял ее за руку.

— Ну да, разумеется. Кровь вытри. Да не эту, а ту, которая из носа.

Псы подземного мира, ни на минуту нельзя оставить одних!

Глаза я открыла, пусть и попытки со второй… или четвертой. Надо мной лицо Галена, рядом — Вэйдалл, заметно побледневший, испуганный и действительно со струйкой крови под носом. Сосуд лопнул? У бессмертного члена братства?!

— Со мной все в порядке… — пробормотала я.

— Уверена? — Гален склонился к самому моему лицу, потрогал лоб, словно у меня могла быть температура.

— Да… — взгляд то и дело возвращался к Вэйдаллу и темному потеку на коже. — Вэйд?

— Все хорошо, — он небрежно вытер кровь рукавом рубашки.

— Все просто замечательно, — с откровенным сарказмом отозвался Гален. — Настолько замечательно, что я уже не знаю, куда бежать и кого в первую очередь спасать, а кого убивать.

— Кажется, у меня было видение, — призналась я. Судя по всему, я лежу в траве, там же, куда упала, когда отключилась. — Или не совсем видение…

— Ради Кары, только не говорите, что это безумие заразно!

— Я видела твою сестру, Вэйд… или, скорее, слышала, — потому что, хоть ты что делай, но вспомнить лицо девушки или отдельные черты я не могла. Зато четко помнила ее голос. И, что совсем уж странно, он показался мне знакомым! — Она обещала, что будет рядом… даже когда у вас обоих начнется своя жизнь… и ты пообещал, что останешься с ней…

Гален посмотрел на меня так, как, должно быть, еще час назад смотрел на собрата, подозревая, что тот сошел с ума. Взгляд Вэйдалла же внимателен и недоверие мешалось в нем с изумлением.

— Это было давно… в смертной жизни, — я не могла понять по напряженному тону, рад ли Вэйдалл, что я, похоже, приобщилась к его безумию. — Мы пообещали друг другу… Мы были так одиноки, что полагали наивно, что никуда и никогда друг от друга не денемся.

Только жизнь внесла свои коррективы.

А если Вэйдалл не сошел с ума? Если его сестра на самом деле жива? Если она была рядом с братом все это время, как и обещала когда-то?

Сверху мелькнула тень, зашелестели кожистые крылья, и Гален раздраженно нахмурился.

— Какая забавная картина, однако, — донесся голос Арлеса, немного насмешливый и явно подначивающий. — Не знал, что после ваших развлечений пташку откачивать приходится.

— Следи за носом, Лес, пока его тебе не оттяпали ненароком, — посоветовал Гален и подхватил меня на руки. — Вместе с другими важными частями тела.

— Ты меня вызвал и вот я здесь. Какие претензии?

— Тебе к Вэйду, — пояснил Гален почти любезно и направился к дому.

Через мужское плечо я заметила Арлеса в демонической ипостаси, с усмешкой наблюдающего за нами, и как неохотно выпрямился Вэйдалл, отряхнул брюки. И с каких это пор Вэйдаллу требуются услуги наемника?

Задать закономерный вопрос я не успела — меня отнесли обратно в спальню, уложили на кровать и осмотрели, хмурясь озабоченно и прислушиваясь к собственным ощущениям. Затем Гален заявил безапелляционно, что сегодня я никуда не пойду. Я отказалась. Со мной все в порядке, жива-здорова и поводов для прогула нет, тем более на стадии подготовительных занятий школу и вовсе нежелательно пропускать. Мы немного поспорили, и Гален таки уступил, хотя и без энтузиазма. Я переоделась, позавтракала и Гален отвез меня в школу. Вэйдалл по-прежнему находился где-то в саду, однако на глаза мне не попался, как, впрочем, и Арлес.

По дороге до школы я попыталась припомнить, где могла слышать голос сестры Вэйдалла. Строго говоря, за всю свою жизнь была я только в двух королевствах — Наринне и Атрии. Родные края можно сразу отбросить, Эсмеральда обещала быть рядом с братом, а прибрежная Наринна, размерами меньше Атрии, никогда не удостаивалась внимания ордена, да и о частных визитах его членов никому неизвестно. Значит, слышать голос я могла лишь здесь, в Атрии, вернее даже, в Тирсе. За пределами Гнезда чаще всего я бывала в «Маске» и школе. Мысленно перебрав работниц клуба и учебного заведения, ни к какому конкретному и утешительному выводу я не пришла. Если я хоть что-то поняла из случайного видения — или, скорее, воспоминания Вэйдалла — и слов собрата, то Эсмеральда и впрямь должна была быть рядом все эти годы… Насколько рядом? Куда переезжал Вэйдалл, туда и она? Соответственно, до его явления в Тирс ее здесь не было?

Наверняка.

Вэйдалл приехал порядка трех месяцев назад. Появился ли тогда кто новый в клубе или в школе? Девочек вроде не набирали уже давно, а в школе за все три года моей учебы не было новеньких, ни учениц, ни учителей. Гален не в счет.

А если я слышала голос где-то мимоходом и случайно? В лавке какой-нибудь, например, или на общественных гуляниях, или в салоне, где Стасия работала.

Нет-нет, тогда бы я его не запомнила. Я, конечно, сирена, но не имею привычки запоминать каждый единожды услышанный в жизни голос.

Мысли о маске, под которой, возможно, скрывается сестра Вэйдалла, настолько заняли меня, что большая часть сегодняшних уроков прошла мимо. Я слышала, что говорили учителя, даже записывала что-то машинально, но в голове эта информация упрямо не откладывалась. Соученицы на переменах обсуждали бурно очередную злободневную сплетню, однако я лишь отвлеченно отмечала девичьи дебаты. Кажется, Маргарет о чем-то меня спрашивала, и я вяло соглашалась, хотя понятия не имела, с чем именно. Единственное, что меня волновало в окружающем мире, — голоса. Я вслушивалась в каждый, пропуская мимо ушей смысл фраз, но мысленно сравнивая его с голосом Эсмеральды из видения. Прокручивала каждый и так, и сяк, представляя, как будет он звучать с другой интонацией, при иных обстоятельствах. Следила краем глаза за девушками и женщинами, пытаясь отыскать в знакомых лицах черты Вэйдалла, понять по их реакции на меня, знают ли они, кто я для пары членов братства. К сожалению — или к счастью, смотря с какого угла взглянуть, — к концу занятий я выяснила, что Эсмеральда не прячется под маской ни ученицы, ни учителя. Плюс в мысленный список важных дел я внесла обязательное и срочное посещение Гнезда вообще и визит к леди Идэне в частности. Разумеется, одноразовый приступ тошноты с утра еще не повод бить тревогу, однако ж кто знает эту собратскую привязку? Вдруг ей при полной инициации и противозачаточное не помеха? А сирены, особенно постарше и поопытнее, могли определить беременность, по крайней мере, у сородичей.