Райчел Мид - Голод суккуба
— Митч! — раздался громкий голос, как только мы протиснулись сквозь толпу.
Почти все оделись на тему барбекю: шорты, футболки, гавайские рубахи.
— Привет, Билл, — ответил Бастьен, протягивая руку невзрачному, но ухоженному черноволосому с проседью мужчине.
Я узнала его по фотографиям. Муж Дейны.
— Это моя сестра Табита. Надеюсь, ты не возражаешь, что я привел ее.
— Нет-нет! Чем больше, тем лучше, я так говорю. — Он издал фальшивый смешок и, прищурившись, улыбнулся мне. — Особенно таких прелестниц. Эх, будь я помоложе…
Он игриво подмигнул.
Не в состоянии противиться, я взглянула на него сквозь ресницы и застенчиво произнесла:
— Возраст значения не имеет, Билл.
И, пожимая протянутую руку, добавила:
— Я всегда счастлива поучиться у тех, кто более… опытен.
Глаза его сверкнули одновременно заинтригованно и настороженно.
— Что ж, — заговорил он после неловкой паузы, — я мог бы поделиться.
Тут он вспомнил, что надо бы отпустить мою руку.
— Не стесняйтесь, ешьте все, что отыщете, и не забудьте испробовать бассейн.
Он со значением взглянул на меня, отметив мою соблазнительную улыбку, и, поколебавшись, неохотно удалился.
— Больше никогда этого не делай, — прошипел Бастьен, таща меня за руку в сторону кухни.
— Чего?
— Не флиртуй с этими людьми! Ты должна поддерживать мой высоконравственный образ, а не строить глазки мужу моего объекта.
— Я и не строила. Кроме того, какая разница? Опозорим обоих.
— Нет. Только Дейну. Это мой выход.
Я искоса взглянула на него, но ничего не сказала. Я нужна ему в качестве наблюдателя, а не участника. Логично. Всю славу себе, все похвалы от вышестоящих. Ему всегда хотелось воссиять на фоне соперников. И это мне в нем нравилось — страстное желание доказать, что он лучший. Наверное, когда-то я тоже была такой, но больше нет. Что до меня, так пусть получает все почести и славу от этого дельца.
— Просто играй мою дорогую, кроткую и фригидную сестру.
Следуя за Бастьеном по дому, я смогла получше разобраться в теме вечеринки. Искусственные пальмы. Повсюду сверкающие декоративные солнышки. Тут и там закусочные столики, гнущиеся под тяжестью фаршированных яиц, сосисочек и кубиков сыра. В некотором смысле довольно глупо, но кто-то постарался и уделил внимание деталям. Я оценила это по достоинству. Все гости выглядели подобно Биллу — и мне с Бастьеном, что греха таить. Ладно скроенные, каждый волосок на своем месте. Высококачественная консервативная одежда — в тропическом варианте. Высший класс. Белые.
Как они меня бесили!
Кухня оказалась истинным средоточием пищи, и я решила просто пожрать, не отваживаясь на новые разговоры, способные расстроить Бастьена. На бумажную тарелку я положила гамбургер, картофельный салат и какой-то причудливый десерт из желе, фруктов и взбитых сливок. Попытка просто тихонечко поесть оказалась тщетной — вскоре меня окружили женщины. Не знаю, откуда они взялись. Вот я спокойно ем, а в следующую минуту мне уже улыбаются шесть безупречных физиономий. Они были как свора диких собак, безостановочно скулящих и скалящих зубы на одинокую жертву. Они стремились изолировать меня от Бастьена, чтобы сподручней было разорвать на части. Инкуб стоял на другом конце комнаты, в окружении столь же алчной стаи мужчин, без сомнения обсуждавших достоинства сигар и газонокосилок. Я обратила к нему панический взгляд, но он просто пожал плечами.
— Сестра Митча, — сочилась одна дама. — Я сразу поняла! Вы, ребята, точь-в-точь одно лицо.
— Ну-у, не точь-в-точь, — хихикала другая.
На ней была вязаная жилетка с аппликацией. Ужас.
— Мы как раз говорили о штемпинге. Вы штампуете, Табита?
— В смысле, марки? — сморщила я лоб. — То есть я, конечно, посылаю по почте…
На это степфордские жены вновь захихикали:
— Ой-ой! Как это потешно.
— Мы имели в виду резиновые штампы. Декоративно-художественные штампы, — объяснила одна из них.
Она назвалась Джоди — единственное имя, которое я умудрилась запомнить. Возможно, потому, что ее коэффициент умственного развития показался мне чуточку выше, чем у прочих. А еще только она среди нас не была блондинкой.
— Их используют для украшения.
Покопавшись в сумочке, она извлекла оттуда маленькую красивую пригласительную карточку цвета слоновой кости, украшенную вьющимися стеблями и цветами.
— Это приглашение Дейна сделала для нашей вечеринки.
— Серьезно?
Почему-то мне вспомнились печати вроде «Отличная работа!», которыми учителя отмечают хорошие контрольные и диктанты. Эти были яркими, сочными, красочными. Они выглядели вполне профессионально, словно продукция «Холмарк карде».
— На следующей неделе Митци устраивают штемпельную вечеринку, — воскликнула еще одна дама. — Мы можем показать вам, как это делается.
— О-о-о… это просто восхитительно!
— Да! Давайте!
— Ох, это же требует кучу времени, — сказала я, страстно желая оказаться где-нибудь подальше отсюда.
Я не сомневалась, что свои позиции мне проще будет удержать за разговорами о сигарах и газонокосилках, нежели о штемпинге.
— Вряд ли у меня найдется минутка.
— Но дело этого стоит, — убеждала она.
В ушах у нее покачивались буковки, составляющие гавайское приветствие «ALOHA».
— Вчера мы с Бетси весь день делали приглашения на проводы невесты для ее сестры, и время пролетело незаметно.
— Вы использовали те прелестные штемпели с голубками? — проворковала другая, сама вроде голубя. — Я весь вторник искала их в пассаже.
— Вы что, вообще не работаете? — спросила я, удивившись столь частому повторению слов «весь день».
Сто лет назад я бы об этом не задумалась. Но сейчас на дворе эра так называемой современной женщины. Мы больше не обязаны праздно шататься по гостиной и падать в обморок от узких корсетов.
Все они, разинув рты, уставились на меня.
— Ну, ведь так много работы по дому, — наконец сказала Джоди. — Большинство из нас слишком заняты такими делами.
Типа штемпинга?
— Вдобавок, — хихикнула Крошка, или Булочка, или черт знает, как ее называют, — нам это вовсе не нужно. А у вас есть работа?
— Ну да…
— А чем же занимается ваш муж?
— О, я не замужем.
Они принялись еще пристальней меня изучать, а затем внезапно разразились идеями и советами по поводу «превосходных холостяков», которые работают с их мужьями.
Мне было совершенно необходимо смыться отсюда. Или так, или лишиться чувств рядом с кованой свиньей в передничке, что сидела на кухонном столе.
