Элли Каунди - Воссоединенные
— Он выбрал нас, — шепчет Инди.
— Вы не забыли о том, чего Общество жаждало, чтобы вы забыли. И вы не можете заболеть чумой. Мы защитили вас от всего. — Лоцман помолчал. — Вы всегда знали, что мы готовим вас для самых важных поручений Восстания. Но вы никогда не знали точно, каким будет ваш груз.
— Вы везете лекарства, — объявляет Лоцман. — Прямо сейчас, корабли с грузом, под прикрытием истребителей, доставляют лекарства в наиболее зараженные города — Центр, Грандия, Ория, Акадия.
Центр является одним из наиболее зараженных городов. Кассия больна? Мы никогда не знали точно, был ли у нее иммунитет к красной таблетке. Я в этом не уверен. И как чума появилась в столь многих местах? Крупнейшие города, и все заразились одновременно? Разве распространение болезни не должно было занять больше времени, а не возникнуть везде одновременно?
Это вопрос для Ксандера. Хотел бы я спросить об этом у него.
Инди поднимает на меня взгляд. — Нет, — говорит она, потому что знает, что я хочу сделать. Она знает, что я хочу попытаться добраться до Кассии в любом случае. Она права. Это именно то, что я хочу сделать. И если бы я был один, то рискнул. Я бы попытался обогнать Восстание.
Но я не один.
— Многих из вас, — не умолкает Лоцман, — поставили в пару с кем-то знакомым. Так было задумано. Мы знали, что задание будет трудным для тех из вас, у кого остались близкие люди в Обществе, и вы захотите доставить лекарства семье и друзьям. Мы не можем поставить под угрозу эффективность этой миссии, и нам придется ликвидировать любого, кто попытается отойти от заданного курса.
Восстание умно. Меня соединили с единственным человеком в лагере, о котором я забочусь. Чтобы показать, что забота о других делает тебя уязвимым. Я давно узнал об этом, но до сих пор не могу остановиться.
— У нас достаточный запас лекарства,— говорит Лоцман, — но без излишков. Пожалуйста, не тратьте попусту ресурсы, для которых мы пожертвовали многим.
Как у них все продумано — нас определили в пары, лекарства сделали ровно столько, сколько нужно. — Звучит словами Общества, — произношу я вслух.
— Мы не Общество, — словно возражает Лоцман, — но мы осознаем, что, прежде чем освободить людей, мы должны исцелить их.
Мы с Инди уставились друг на друга. Лоцман ответил мне? Инди прикрывает рот рукой, а я стараюсь не рассмеяться.
— Общество построило заграждения и стены для того, чтобы попытаться сдержать заболевание, — рассказывает Лоцман. — Они посадили людей на карантин в медицинских центрах, а затем, когда свободные места закончились, в правительственных зданиях.
— Последние несколько дней стали поворотным моментом. Мы подтвердили, что число заболевших достигло критической отметки. Сегодня вечером, банкеты Обручения отменили по всей территории Общества, от Камаса до Центра и за их пределами. Общество пыталось перенастроить данные, вплоть до последнего момента, но они не успели. Мы проникли в сортировочные центры, добавляя им проблем. Устроить хаос на банкетах Обручения оказалось совсем не трудно. И вот — серебряные коробочки без микрокарт и пустой экран без пары по всем провинциям.
Этим вечером многие люди приняли красные таблетки, но не все из них забудут. Банкет Обручения это одно из главных событий в Обществе, на него опираются все остальные церемонии. Его провал показывает неспособность Общества заботиться о своем народе. Даже те, кто забыл, скоро поймут, что они не обручены, и что-то пошло не так. Они поймут, что многие их родные и знакомые исчезли за ограждениями и не возвращаются назад. Общество умирает, пришло наше время.
— Восстание для всех, — голос Лоцмана понижается, когда он повторяет девиз, становится глубже, эмоциональнее. — Но вы те, кто начнет его. Вы те, кто спасет их.
Мы ждем. Но он закончил говорить. Корабль опустел без его голоса.
— Мы будем спасать их, — говорит Инди. — Каждого. Ты веришь в это?
— Мне придется поверить в это, — отвечаю я. Потому что, если я не поверю в Восстание и в их лекарство, останется ли надежда для Кассии?
— С ней все будет хорошо, — обнадеживает Инди. — Она участвует в Восстании. Они позаботятся о ней.
Я надеюсь, что Инди права. Кассия хотела присоединиться к Восстанию, и я последовал за ней. Но сейчас меня заботит только одно: найти Кассию и сбежать от всего этого — от Общества, Восстания, Лоцмана, чумы, — и чем скорее, тем лучше.
***
Сверху мятеж против Общества выглядит черно-белым. Черная ночь, белые стены вокруг центра Грандии.
Инди идет на снижение, готовясь к посадке.
— Идем первыми, — приказывает командир. — Покажите другим, как это делается. — Инди намеревается посадить корабль внутри ограждения прямо перед мэрией. Это будет нелегко.
Все ближе к земле. Ближе. Ближе. Ближе. Мир мчится на нас. Где-то там, за нами наблюдает Лоцман.
Черные корабли, белый мрамор зданий.
Инди плавно приземляется. Я смотрю на ее лицо и вижу хорошо сдерживаемое ликование, а когда корабль останавливается, она смотрит на меня. Потом она улыбается — чистая радость — и нажимает на кнопки управления, которые открывают дверь корабля.
— Пилоты, вы остаетесь на кораблях, — приказывает командир. — Помощник пилота и бегун, выносите лекарства.
Калеб поднимает кейсы наверх, и каждый из нас взваливает на плечи по две штуки.
— Сначала ты, — говорит он, я перепрыгиваю через люк и сбегаю вниз по лестнице. Повстанцы уже расчистили путь через толпу людей и устремились прямиком в медицинский центр. Стоит почти полная тишина, за исключением шума истребителей, прикрывающих нас сверху. Я не поднимаю головы, но краем глаза замечаю офицеров Восстания в черной форме, которые сдерживают чиновников в белом.
Продолжай двигаться. Не потому, что так приказало Восстание, — это мое личное правило. Поэтому я продолжаю идти, даже когда слышу, что доносится из портов в медицинском центре.
Теперь, когда я знаю голос Лоцмана, я могу сказать, что это он поет. И я знаю эту песню. Гимн Общества. По тому, каким тоном Лоцман поет гимн, предполагаю, что теперь это реквием — посвящение для умерших.
Отдаленные провинции. Мои руки черные, скалы красные. Мы с Виком работаем над тем, как привести оружие в рабочее состояние. Другие приманки помогают нам, собирая порох. Они поют Гимн Общества в процессе работы. Это единственная песня, которую они знают.
— Сюда, — говорит женщина–повстанец в черной форме, и мы с Калебом следуем за ней между рядами людей, лежащих на носилках в фойе медицинского центра. Она открывает дверь в складское помещение и жестом приглашает нас войти.
