Люси Монро - Лунное притяжение
Зверь в нем выл с таким ликованием и восторгом, что Талорк был просто в замешательстве. Это был тот вкус победы, который дал ему стимул, чтобы отпустить ее руку. Она была человеком, она была англичанкой. Она стояла между ним и его возможной суженой. Его волк должен скулить, а не выть от радости.
С выражением бесхитростной уверенности, Абигейл взяла его ладонь и сделала то же самое. Несмотря на то, что в ней не было волчицы, и его рана, так или иначе скоро бы зажила, но кровь остановилась. Ощущение ее губ было захватывающим. Талорку пришлось сдержать инстинктивный порыв возразить, когда она убрала свои губы с его руки.
Они стояли там, в тишине, в течение нескольких секунд — никто ни отводил взгляд, никто не был готов говорить. Тепло разлилось по телу Талорка. Это походило на лихорадку, но он не был болен. Ее глаза отражали замешательство и удивление. Он не знал, что только что случилось, но это было чем-то глубоким и проникновенным.
Неспособный остановиться, Талорк притянул Абигейл ближе, пока их ароматы не смешались, а их тела не прикоснулись друг к другу.
И тогда, он поцеловал ее. Поскольку он мог это сделать. Поскольку он не мог этого не сделать.
Как только их губы соприкоснулись, другая волна тепла прошла сквозь его тело, и в его голове прозвучал тихий вздох. Затронуло ли это так волка, что зверь издавал, совсем не свойственные ему звуки?
От такой перспективы Талорку было не по себе. Это чувство слишком походило на слабость.
Это было как проклятье.
Отказываясь признавать сладость ее губ, он отстранился от нее.
У Абигейл было такое выражение лица, которое он понятия не имел, как расшифровать. И он отказался даже пытаться.
Талорк преднамеренно разорвал ту связь, которую он чувствовал к Абигейл, и сорвал простыню с ее кровати:
— Теперь у твоей матери не будет к чему придраться.
Талорк вылетел из дома и бросил окровавленную простыню к ногам барона. Леди Гамильтон нагнулась и схватила её и начала рассматривать, в то время как Талорк прыгнул на спину своего коня и посмотрел, следует ли за ним жена. Она следовала. Он нагнулся и поднял ее. Абигейл без ропота и возражений устроилась перед ним.
Талорк подал сигнал и вместе со своими воинами они направили коней галопом на север… к дому.
Абигейл все время была в напряжении, стараясь не упасть с этого большого зверя — коня Талорка. Пока не поняла, что сильная рука Талорка на ее талии не позволит ей упасть. Кони скакали так быстро, что зеленая красота вокруг них казалась одним сплошным пятном для ее изумленных глаз.
Абигейл никогда в жизни не ездила в таком безумном темпе. И это было наиболее волнующим.
Несмотря на все переживания по поводу свадьбы и возможности оказаться в постели с Талорком, Абигейл чувствовала, как улыбка чистой радости расплывается на ее лице, и смех так и хлынул из нее. Она поняла, что засмеялась в голос, так как тело, что находилось в волнующейся близости позади нее, напряглось, как будто от удивления.
Абигейл откинула голову назад и повернула её так, чтобы видеть лицо Талорка. Без сомнения, на его смуглом, красивом лице читался вопрос.
— Что? — спросила Абигейл.
— Почему ты смеешься?
— Мне кажется, что я люблю ездить верхом на шотландских лошадях, мой господин.
— Это не простой конь; это животное достойное воина крикта.
Его высокомерный тон снова заставил Абигейл засмеяться:
— Я и не сомневалась.
Если бы Талорк ей доверял, это было бы просто замечательно. Абигейл провела так много времени в страхе, что ее тайна будет открыта, что редко чувствовала уверенность в компании других. Но именно в этот момент, она ощущала настоящую радость, поскольку они уезжали далеко от ее прошлой жизни и семьи, которые причинили ей только боль.
— Ты удивляешь меня, девушка.
— Возможно, это хорошо.
Абигейл не могла поверить своей собственной дерзости, но она чувствовала себя такой свободной, какой не была с тех пор, как испуганной маленькой девочкой очутилась в мире тишины.
— Да, — Талорк выглядел весьма серьезным. — Я полагаю, что так и есть. Я не съем тебя, девушка.
— А что, горцы разве едят людей? — спросила она с явным юмором, зная, что они таковыми не были.
Талорк уставился на нее, как будто увидел впервые:
— Нет, но люди моего клана не очень жалуют проявления слабости.
— Вы думаете, что я слабая? — Абигейл не знала, почему его осуждение так удивило ее. Она упорно трудилась, чтобы быть незаметной; это будет истинным потрясением, когда он осознает, какая женщина скрываться у нее внутри. И поэтому, вместо того, чтобы обидеться на его оценку, она увидела в этом её собственную шутку.
Хотя в этом случае, она не позволила ему заметить это.
— В тебе слишком много страха.
Абигейл не могла отрицать это. Она жила в ежедневном ужасе.
— Прямо сейчас я не боюсь.
— Я вижу.
— Я боялась, когда думала, что там, в домике, вы возьмете меня со всей грубостью, — заметила Абигейл, все еще чувствуя благодарность, что он этого не сделал.
— Да. Ты была напугана, — никакого беспокойства по поводу этого не промелькнуло на его лице, он все же защитил ее.
— Вы облегчили мой страх.
Талорк пожал плечами, заставляя ее тело потереться об него.
Абигейл задохнулась:
— Я не была так близко к другому человеку, с тех пор, как моя сестра уехала из нашего дома.
— Никто больше не будет прикасаться к тебе таким образом.
Что, действительно? Абигейл совсем не была распутной, чтобы позволить другому человеку трогать ее. Она подняла на него свои глаза, но одна мысль промелькнула в ее голове: “Я обниму Эмили, когда снова ее увижу”.
— Ты смеешь бросать мне вызов? — Это что, насмешка в уголках его губ?
— В этом случае, да.
— Если ты думаешь позволить другому мужчине трогать тебя… — Талорк позволил второй части явной угрозы повиснуть в воздухе, но необоснованная ярость на протяжении их разговора пылала в его синем пристальном взгляде.
— Не будьте глупцом. Я еще полностью не привыкла к вашим прикосновениям.
— Ты привыкнешь к моим прикосновениям. — И снова эта удивительная уверенность.
— Это ваша обязанность сделать так, — Абигейл действительно сказала ему это в голос? Но было сказано не более того, что говорил он сам, когда объяснял, какой для нее будет их брачная ночь.
— Да, это так.
— Кто такой крикт?
Талорк не отвечал, но посмотрел ей в глаза с выражением, которое она не могла прочитать, независимо, сколько времени она потратила, чтобы научиться этому.
— Вы сказали, что конь достоин воина крикта. Это другое название для горца?
