Шерри Томас - Пылающие небеса (ЛП)
Из произошедшего сегодня только мучительная неосведомленность учителя Хейвуда сбивала с толку даже больше, чем появление принца.
Опекун знал, что Иоланту нужно скрывать от вездесущих глаз Атлантиды, и приготовил для нее какие-то вещи на случай внезапного побега. Как же он мог не знать, куда она отправится и что лежит в сумке?
Точно, сумка!
Иоланта сунула кулон в карман, вызвала еще огня, стараясь не опалить волосы и одежду, и принялась рыться в сумке. Она нащупала ткань, кожу, шелковый мешочек со звенящими монетами и, наконец, конверт, в котором лежало письмо.
«Моя дорогая Иоланта,
Я только что вышел из твоей комнаты. Через неделю тебе исполнится два года. Когда я закрыл за собой дверь, ты спала сладко, будто ангелочек, под тихо баюкающим тебя поющим покрывалом.
Я желаю тебе благополучного, спокойного будущего. Больно думать, что когда-нибудь ты, еще дитя, но уже одинока, будешь читать это письмо.
(Интересно, как проявится твоя сила? Повернешь ли ты вспять речку Деламер? Устроишь ураган в погожий солнечный денек?)
Каждую ночь я молюсь, чтобы до этого никогда не дошло, но ради всеобщей безопасности передам воспоминания о некоторых событиях хранительнице памяти. Послезавтра я буду лишь знать, что нельзя позволить Атлантиде выяснить, насколько сильны твои способности, а если не выйдет – значит, необходимо отправить тебя подальше от непосредственной угрозы.
Ты, несомненно, желаешь получить объяснения, но их я не осмелюсь записать из боязни, что это письмо попадет не в те руки, несмотря на все мои предосторожности. Помни одно: держись подальше ото всех агентов Атлантиды. Любой преследующий тебя маг хочет воспользоваться твоими способностями.
Никому не доверяй.
Никому не доверяй, кроме хранительницы. Она тебя найдет и будет защищать до последнего вздоха. Чтобы ей помочь, оставайся там, где находишься, как можно дольше. Меня заверили, что принимающий портал расположен в безопасном месте. Но ради всего святого, будь бдительна. Осторожность не бывает излишней. И что бы ты ни делала, не повторяй то, что привлекло к тебе внимание Атлантиды.
Береги себя, Иоланта, береги. И не отчаивайся, тебе помогут.
Как же я хочу обнять тебя и заверить, что все будет хорошо.
Однако мне остается только горячо молиться, чтобы Фортуна тебя не покидала, чтобы ты нашла в себе невероятную силу и встретила неожиданных друзей на этом опасном пути, которым ты отныне должна следовать.
С любовью,
Горацио.
P.S. Я наложил на тебя заклинание неповторимости. Портрет твой сделать невозможно, поэтому Атлантида не сможет разыскивать тебя по фотографии или рисункам.
P.P.S. Не волнуйся обо мне».
Как же о нем не волноваться? Инквизитор придет в ярость, когда поймет, что учитель Хейвуд намеренно отказался от воспоминаний, чтобы сбить ее со следа. И если…
Из раздумий Иолу вывел глухой удар по полу, вибрация от которого отозвалась в спине. Она сунула письмо учителя обратно в сумку и потушила огонь. На мгновение повисла тишина, а затем – еще один удар. Иолтанта стиснула в руке свою палочку и сдвинула диск, закрывающий смотровое отверстие. Часть пола поднялась – открылся люк. Значит, это чердак. Из щели полился свет, озаривший ящики, сундуки и полки, заполненные рядами пыльных диковинок.
Со скрипом петель крышка люка поднялась еще выше. Сначала на чердаке появился фонарь, а потом и женщина с волшебной палочкой. Незнакомка держала его высоко, и свет становился все ярче и ярче, достойно соперничая с ослепительным полуднем.
Иоланта сощурилась из-за слепящего сияния. Незнакомке на вид было лет сорок: весьма привлекательная, с глубоко посаженными глазами, высокими скулами и широким ртом. Очень светлые, почти белые в режуще-ярком свете, волосы уложены на макушке. А бледно-голубого платья такого покроя Иоланта в жизни не видела: застегнутое на пуговицы до подбородка, в талии всего вершок, с длинными узкими рукавами, обшитыми кружевом.
Кто это? Может ли она, по счастью, оказаться той самой хранительницей памяти, что должна найти Иоланту?
– Вот ты и явилась наконец! – процедила незнакомка сквозь стиснутые зубы.
Сердце упало. Неизвестная говорила мрачно, даже угрожающе и направила волшебную палочку на сундук. Что-то лязгнуло и со звоном стукнулось об пол. Защелки? Нет, цепи. Иоланта увидела через отверстие крепкие металлические звенья.
– Aperi, – приказала женщина; сняв цепи, она теперь использовала простейшее заклинание отпирания.
Прислушавшись к скрытому чутью, Иоланта сжала задвижку. Переезжая три раза за семь лет, она научилась читать людей: кем бы ни была эта чародейка, добра от нее не жди.
Задвижка дернулась в руке, но Иола удерживала ее на месте.
– Aperi, – повторила незнакомка.
Задвижка снова пошевелилась.
Женщина нахмурилась:
– Aperi maxime.
На этот раз задвижка дернулась и рванулась, будто пойманное животное, жаждущее сбежать. У Иоланты заболели пальцы от усилий не дать сундуку открыться.
Наконец задвижка застыла, но Иола едва успела вздохнуть, как женщина крикнула:
– Frangare!
Этим заклинанием пользовались каменщики, чтобы раскалывать пополам валуны. Наверное, на сундук были наложены защитные чары, так как он не то что не открылся, а даже не треснул ни чуточки.
– Frangare! Fragnare! Fragnare! Fragnare! – снова и снова кричала женщина.
Руки Иоланты похолодели от страха. С сундуком ничего не случилось.
Но надолго ли?
Она попыталась совершить скачок… и не сдвинулась ни на йоту: в домах уважающих себя магов подобное невозможно.
Незнакомка положила фонарь, сжала лиф своего платья, будто от сильной усталости, и медленно произнесла:
– Совсем забыла… Он же создал неразрушимый сундук, чтобы я не смогла от него избавиться.
Значит, где-то должен быть мужчина. Вдруг хоть он поможет?
– На смертном одре он попросил меня поклясться на крови, что я буду защищать тебя, словно дитя родное с того времени, как впервые увижу, – тихо продолжала женщина. Затем рассмеялась так, что кровь стыла в жилах. – Он слишком многого хотел!
Незнакомка вскинула голову, на лице ее замерло холодное и бесстрастное выражение, а глаза лихорадочно горели.
