Елена Муравьева - ПЛАН «Б»
— Типа прошу прощения за грубость, — сказала Душа, обращаясь к Душе Вадима. — Это была не интервенция, а эвакуация. Я погибала в одиночестве от боли и обиды. А теперь смогу любить Вадима. Ты не против?
Душа Вадима еще в смятении от нежданных перемен с изумлением разглядывала вновь обретенное продолжение себя. Что ж, союзница достойная. Искренняя, чистая, полная желаний. С такой не страшно породниться.
— Наглая ты, конечно, штучка. Ну, да ладно. От твоей выходки всем только польза. Люби Вадима, а уж я к Ларисе и прежде не ровно дышало, а теперь вообще буду обожать всеми фибрами.
— Значит, мир?
— Мир!
— Теперь ты — моя?!
— Твоя! А ты моя?!
— А я твоя! Ура-ааа! — восторженный вопль выдал настроения Души с потрохами.
— Чего орешь? — спросил Ум. Он еще надеялся взять ситуацию под контроль.
— Хочу и ору. У меня теперь любовь-морковь и ты ничего изменить не можешь. Поздно, — злорадно сообщила Душа.
— Что ж я тогда теряю время?! — Тело впечатало себя в мужские пределы, прислушалось к себе и признало: — Класс, этот мужчина меня так заводит.
— Людей хоть постесняйся, — укорил Ум. — Кругом полно своих. Вон Марь Ивана из бухгалтерии вытаращилась. А у Петрука из экономического вообще глаза из орбит сейчас вылезут.
— Не шуми, — спокойно оборвал поток красноречия Дух. — Тебя все равно никто не слышит.
— Это еще почему?
— Наши пройдохи в эйфории. Тело, бесстыжее, смотри, что вытворяет. А Душа страх потеряла и вовсе в отрыв ушла. Даже завидно.
— Хоть ты не поддавайся этому психозу! Череда — обычный парень, каких миллионы. Он говорит «звонИт», а не «звОнит». Он простоват для Ларисы. Ей нужен другой мужчина. Вроде, Михаила.
— Это еще как сказать, — не согласился Дух. — Миша твой был хоть и барской породы, да мужик мужиком. С ним Лариса была простой бабой. А с Вадимом, даст Бог, сможет станет настоящей женщиной.
Лара
— Боже! Что я делаю! — Лара поморщилась. Трезвая мысль ударила по нервам и… исчезла, будто ее никогда и не было. А может быть, ее заглушил шепот Вадима: «Лариса, Ларочка, Ляленька…» Через секунду, круша томное настроение, некстати мелькнуло воспоминание о Мише. И тоже растворилось без остатка. Больше рациональные моменты не беспокоили. Слава Богу.
Тонкий план
— Вы меня слышите? Ау!
Тишина в ответ. Возмущению Ума не было предела. Он был лишним на этом празднике жизни.
Глава 12. Ода к радости
— Где народ? Почему никого нет? — спросила Лариса, оглядывая пустое помещение конструкторского зала.
— Сегодня занятия на курсах повышения квалификации. Будут через час, — пояснил Череда. — Пойдем в мой кабинет.
Хлопнула дверь за спиной и небольшая комнатенка сразу наполнилась страстью. Реалии вернулись с настойчивой трелью телефонного звонка и оказались невероятными. 9.30 утра, рабочее время, на его столе сидит Лариса, все, что можно расстегнуто и задрано, он сам …впрочем, себя Череда не видел. Но и того, что уловил взгляд, хватило с избытком, чтобы прийти в изумление.
— Лара, что происходит? — спросил Вадим, подозревая самое худшее: как минимум, галлюцинацию, о максимуме страшно было даже помыслить.
— Не знаю. Наверное, мы сошли с ума.
Совместное безумие — это было уже что-то из области кино.
— Ты хочешь сказать: у нас был секс?
— Нет. Мы не успели. Помешал телефон.
Существовал еще один вариант:
— Наверное, я сплю, да? И ты мне снишься?
— Ущипни себя, — посоветовала Лара.
Череда отрицательно покачал головой:
— Нашла дурака. Такие сны надо смотреть до конца.
— Но не здесь и не сейчас. Поехали к тебе.
Ангельской чистоты взор встретил удивление в мужских глазах непоколебимой безгрешностью.
— Сегодня совещание у директора и вообще куча дел… — застонал Череда и с тяжким вздохом принялся приводить в порядок дамский туалет. Когда Лариса немного напоминала себя прежнюю, он спросил: — Кстати, какая муха тебя укусила? С чего ты на меня набросилась? Поспорила с кем-то или хочешь отомстить мужу?
В ответ Лариса обвила его шею руками и поцеловала. Череда немедленно провалился в бездну, потерял счет времени, потом было непонятно что. Наконец он услышал:
— Мы едем или будем болтать?
— Ладно, я что-нибудь придумаю. Дай мне два часа.
— Постарайся уложиться в час. Иначе я могу струсить.
Переступив порог его квартиры, Лариса сказала:
— Не торопись. Выслушай меня, пожалуйста.
Тонкий план
— Ребята, снимите розовые очки. Без меня вы — никто, звать ни как. У нашей Ларисы комплексов и моральных принципов от забора до обеда. Ей, чтобы лечь в постель с Вадимом, кроме чувства и вожделения, нужна смелость. Дать которую могу только я. — Дух устал повторять одно и тоже. — Поэтому надо консолидировать усилия.
— У тебя мания величия. Мы прекрасно обойдемся без тебя, — отрезало Тело.
— И все испортите, — возмутился Дух. — На хрена мне ваши письки-сиськи и страсти-мордасти. У этих отношений большая перспектива, но над ней надо работать и еще раз работать.
— И я про то же! С тобой свяжешься — забот не оберешься. Тот час начнется: вперед, ура, да здравствует… — сказала Тело. — А я не хочу пахать. Я желаю наслаждаться. Хоть миг да мой.
— И я пока не намерена кипеть чувствами, — призналась Душа. — Мне б согреться. А там видно будет. Большая любовь — это работа от забора до обеда. Я к ней не готова.
Дух приуныл. В кои веки выпала возможность воспарить, а тут бескрылые курицы со своими скромными притязаниями под ногами мешаются, не дают развернуться.
— Ребята, — и все же надо было искать консенсус. — Поймите меня правильно. И не обижайтесь. Я могу совершить подвиг и не упущу свой шанс. Так что выбирайте: либо мы вместе затеваем супер-проект, либо ваш прожект сейчас прикажет долго жить.
— Да как ты смеешь? — взвилась Душа.
— Как ты это сделаешь? — поинтересовалось Тело.
— Сейчас Лариса поймет, что погорячилась, что Череда ей не пара, что любая попытка изменить жизнь — это предательство по отношению к Мише, ну и так далее, — индифферентно сообщил Ум, не участвовавший до того в разговоре. — Затем она махнет на себя рукой, замкнется и тогда, ты, Тело, будешь блюсти верность Мишеньке до скончания века. Душа тоже получит сполна. К старой порции страданий добавятся новые по поводу так и не случившейся любви к Вадиму.
— Какие вы мерзкие и коварные… — бессмертное начало пришло в отчаяние.
