Стефани Майер - Сумерки
— Белла? Ты в порядке?
— В порядке, — голос мой звучал странно. Я попыталась сесть и обнаружила, что он прижимает меня к себе железной хваткой.
— Осторожнее, — предупредил он, когда я попыталась высвободиться. — Полагаю, ты сильно ударилась головой.
Тут я ощутила пульсирующую боль чуть выше левого уха.
— О-ох, — сказала я изумлённо
— Я так и думал, — удивительно, но в голосе его звучал сдерживаемый смех.
— Как же… — я умолкла, пытаясь собраться с мыслями, взять себя в руки. — Как ты здесь оказался, так быстро?
— Я стоял рядом с тобой, Белла, — теперь его голос был серьёзен.
Я повернулась, чтобы сесть, и на этот раз он отпустил меня, убрав руку с моей талии и отодвигаясь как можно дальше в имеющемся у нас ограниченном пространстве. Я взглянула на его лицо, обеспокоенное и в то же время невинное, и свет его золотистых глаз опять сбил меня с мысли. Так, о чём я его спрашивала?
И тут нас нашли — огромная толпа людей с залитыми слезами лицами, все кричали друг на друга, кричали на нас.
— Не двигайтесь, — проинструктировал кто-то.
— Вытащите Тайлера из фургона, — распорядился кто-то ещё.
Вокруг нас вспыхнула бешеная активность. Я попыталась встать, но холодная рука Эдварда надавила на моё плечо.
— Просто оставайся на месте.
— Но мне холодно, — пожаловалась я и удивилась, когда он тихонько, почти неслышно рассмеялся.
— Ты был очень далеко, — внезапно вспомнила я, и его смех резко оборвался. — Стоял около своей машины.
Выражение его лица стало жёстким.
— Нет, я стоял не там.
— Я видела тебя.
Вокруг царил хаос. Я слышала сердитые голоса взрослых, постепенно прибывавших к месту событий. Но упрямо продолжала спор. Я права, и он должен это признать.
— Белла, я стоял рядом с тобой и оттолкнул тебя в сторону, — он устремил, на меня всю разрушительную, опустошающую силу своего взгляда, словно пытался внушить какую-то жизненно важную мысль.
— Нет, — я стиснула челюсти.
Золото его глаз засверкало ещё ярче.
— Пожалуйста, Белла.
— Но почему? — настойчиво спросила я.
— Доверься мне, — взмолился он. Мягкий голос лишал меня воли.
Теперь я слышала вой сирен.
— Обещаешь позже всё мне объяснить?
— Хорошо, — резко сказал он с внезапным раздражением.
— Хорошо, — повторила я зло.
Потребовались силы шести работников скорой помощи и двоих учителей — мистера Ворнера и тренера Клэппа — чтобы отодвинуть фургон и втиснуть в наш закуток носилки. Эдвард наотрез от них отказался, я попыталась сделать то же самое, но этот предатель сообщил им, что я ударилась головой и, возможно, получила сотрясение. Я чуть не умерла от унижения, когда мне на шею нацепили фиксирующий воротник. Похоже, что сюда сбежалась вся школа, с интересом наблюдая за тем, как меня погружают с машину «скорой помощи». Эдвард разместился в кабине. Я была в бешенстве.
В довершение всех бед к месту аварии прибыл шеф Суон.
— Белла! — вскричал он в панике, разглядев меня на носилках.
— Со мной всё в порядке, Чар… папа, — вздохнула я. — Я цела.
Он повернулся к ближайшему работнику скорой помощи, чтобы услышать и другое мнение. Я отключилась от него и попыталась разобраться с беспорядочными необъяснимыми образами, хаотически вихрившимися в моей голове. Когда меня несли от машины, я заметила глубокую вмятину на бампере коричневого автомобиля — вполне отчетливую вмятину, повторявшую контуры плеч Эдварда… как будто он уперся спиной в машину с силой, достаточной для того, чтобы смять металл…
И были ещё его родственники — все они стояли в некотором отдалении, наблюдая за происходящим, кто с неодобрением, кто с яростью. Чего там точно не было — так это беспокойства по поводу здоровья их брата.
Я попыталась сформулировать логичное объяснение всего увиденного. Объяснение, которое не строилось бы на предположении, что я попросту свихнулась.
Естественно, машина скорой помощи прибыла в больницу в сопровождении полицейского эскорта. Пока меня выгружали, я от души прочувствовала всю нелепость ситуации. И словно бы для того, чтобы окончательно меня добить, Эдвард проскользнул в больничную дверь без какой-либо посторонней помощи. Я стиснула зубы.
Меня разместили в приёмном покое — длинной комнате с койками, расположенными в одну линию и отделенными друг от друга занавесками пастельных тонов. Медсестра надела мне на руку манжету для измерения давления и засунула термометр под язык. Поскольку никто не позаботился о том, чтобы задёрнуть занавески и дать мне хоть немного уединения, я решила, что больше не обязана таскать на себе дурацкий фиксирующий воротник. Как только медсестра ушла, я расстегнула липучки и забросила его под кровать.
Сотрудники больницы снова засуетились, и к кровати, стоящей рядом с моей, поднесли еще одни носилки. Я узнала Тайлера Кроули, которого видела на уроках по обществознанию. Голова его была туго обмотана окровавленными бинтами. Он выглядел в сто раз хуже, чем я себя чувствовала, но смотрел на меня с беспокойством.
— Белла, я так виноват!
— Со мной всё хорошо. Тайлер… ты ужасно выглядишь. Ты в порядке?
Пока мы разговаривали, подошла медсестра и начала разматывать грязные бинты, обнажая мириады крохотных ранок на его лбу и левой щеке. Он проигнорировал мои слова.
— Я думал, что убью тебя! Я ехал слишком быстро, и меня занесло на льду, — он вздрогнул, когда медсестра начала промокать его лицо.
— Не беспокойся, ты меня не задел.
— Как ты увернулась так быстро? Ты стояла там, а потом исчезла…
— Хмм… Эдвард оттолкнул меня в сторону.
Он растерялся:
— Кто?
— Эдвард Каллен, он стоял рядом со мной, — всё-таки я очень плохая лгунья, мой ответ прозвучал абсолютно неубедительно.
— Каллен? Я его не видел… ух ты! Всё произошло так быстро. Он в порядке?
— Думаю, да. Он где-то здесь, но они даже не смогли заставить его улечься на носилки.
Я так и знала! Я не сумасшедшая. Что же случилось? Я никак не могла объяснить себе всё, что видела.
Потом меня повезли на рентген. Я говорила им, что со мной всё в порядке, и оказалась права. Никакого сотрясения. Я спросила, можно ли мне уйти, но медсестра ответила, что сначала мне нужно поговорить с доктором.
Итак, я застряла в больнице, изнывая от непрерывных извинений Тайлера и обещаний загладить вину. Неважно, сколько раз я пыталась убедить его, что со мной всё хорошо, он всё равно продолжал изводить себя. Наконец, я решила игнорировать его и закрыла глаза. Но виноватое бормотание не прекратилось.
