Испытания Сирены (СИ) - Мартинез Катерина

— Блэкстоун, — рявкнул он голосом, который значительно превосходил его по размерам. — Приготовься выходить.

— Капитан Блэкстоун, — поправил я, чертя пальцем линию в воздухе и улыбаясь ещё шире.

— Нет корабля, нет капитана. А теперь, к стенке.

— Я так понимаю, отказаться с моей стороны было бы неразумным?

Пикси направил на меня острие своего меча.

— Очень.

Я сделал несколько неуверенных шагов назад, подальше от двери камеры.

— И чем я обязан этому визиту, если позволите спросить?

— Не задавай глупых вопросов и не делай ничего глупого.

— Учитывая, что ты предпочёл не отвечать, я могу предположить, что меня вот-вот поведут на виселицу, где меня ждёт мой безвременный конец — боюсь, такая судьба меня не устраивает.

— О, не будь таким мрачным. Как минимум будет суд.

— Справедливый суд? Меня будут судить присяжные, состоящие из равных мне людей?

— Вероятно, только король, может быть, принц… насколько ты близок с королевской семьёй?

— Не очень.

— Тогда я не слишком высоко оцениваю твои шансы.

Я сделал паузу.

— Как насчёт того, чтобы прийти к какому-то соглашению, а?

Глаза пикси сузились.

— На твоём месте я бы больше не произносил ни слова.

— При обычных обстоятельствах соглашусь, однако, учитывая, что я мертвец, тебе не помешает тебе выслушать меня.

Он приподнял бровь.

— Что ещё выслушать?

— Я могу стать богатым, приятель.

— Меня не интересует твоё золото. У меня есть всё, что мне нужно, прямо здесь.

— И ты действительно олицетворяешь богатство, этого нельзя отрицать. Но мужчина твоего… калибра… безусловно, заслуживает гораздо менее трудоёмкой жизни, не так ли?

Пикси сделал паузу.

— У меня нет проблем с моими обязанностями.

— Конечно, нет, я и не намекал на это. Но из всех пикси, которых двор мог бы послать, чтобы вытащить опасного заключённого из камеры и привести его к королевской особе, они послали тебя — мужчину с высокой квалификацией, чьи таланты лучше проявились бы в другом месте.

— Например, где?

Я шагнул к двери.

— На пляже. В гамаке, где кто-то обмахивает тебя веером, кормит, предлагает выпить, чтобы утолить жажду. Ты ведь внёс свой вклад в дело короля и страны, согласен?

Ещё одна пауза.

— Даже если это так, что ты сможешь сделать из этой камеры?

— Отсюда — ничего. Но если бы ты доставил меня на мой корабль и освободил его и мою команду, мы все могли бы уплыть отсюда и найти подходящий для тебя пляж. Для всех нас.

Когда я приблизился, пикси, казалось, задумался над моими словами. Я мог видеть, как крутятся шестерёнки в его голове, как в его разуме разыгрываются фантазии. Пикси были известными обманщиками и манипуляторами; их мир был царством озорства и капризов, по крайней мере, так мне говорили. Но если бы я только смог достучаться до него, возможно, он освободит меня из моей тюрьмы до того, как королевская семья доберётся до меня.

— Этот пляж… — пикси-охранник замолчал. — На нём будут… женщины?

— Женщины, мужчины, всё, что ты хочешь. Да.

— Женщины-фейри?

— У мужчины есть свои предпочтения. Мне это нравится, — я сложил руки вместе. — Да, конечно. Все женщины-фейри, о которых ты только можешь мечтать.

Пикси взмахнул запястьем и мечом. Меч ярко засветился, испуская голубую вспышку. Мгновение спустя мои и без того сжатые руки сжались ещё крепче, и вокруг них обвилось лассо из голубого света. Затем магические путы притянули меня к решётке, о которую я ударился головой достаточно сильно, чтобы увидеть звёзды.

Я закрыл глаза и застонал, когда пикси подлетел к моему уху.

— Моя жена — фейри, — прорычал он, — Или ты не заметил кольцо?

— Честно говоря, приятель, — сказал я, — у тебя очень маленькие руки, пальцы ещё меньше, а я был довольно далеко.

— Похоже, это твоя проблема.

— Нельзя винить пирата за попытку, не так ли?

— Полагаю, что нет.

Зарешеченные двери моей камеры распахнулись сами по себе, и я понял, что мне пора выходить. Я потёр голову руками, которые всё ещё были связаны, и медленно вышел из камеры в темницу.

— Удачи, капитан, — раздался голос откуда-то поблизости.

— Тихо, паршивая дворняга, — рявкнул пикси. — Или ты следующий.

Существо, сидевшее через несколько клеток от меня, издало глубокий, гортанный рык. Это звучало по-звериному, почти по-волчьи, и это дало мне представление об его размерах. Вероятно, оно довольно большое, и, как мне показалось, у него есть острые клыки и когти, и, возможно, даже кровь на морде, но я всё равно не мог его разглядеть. Существо было совершенно невидимым.

Не дав мне возможности попрощаться с этим существом, меня потащили по лестнице и вывели из темницы. В последний раз, когда я находился здесь, я был без сознания — благодаря любезности его королевского высочества Аэнона, принца всех идиотов. Я не знал, что ожидал увидеть, выйдя из камеры, в которую они меня запихнули.

В конце концов, я никогда не бывал в затонувшем городе Каэрис и никогда не хотел сюда приезжать, но даже я не мог не признать его красоту.

Я был бы дураком, если бы не сделал этого.

Меня держали в камере в недрах здания, которое стало больше походить на дворец, когда я поднялся на верхние уровни. Там меня ждал ещё один отряд фейри-охранников, готовых вывести из здания на улицы Каэриса, где я слышал радостные возгласы, пение и звуки музыки.

Похоже, у них затевалась вечеринка, и меня вели к главной сцене.

— Похоже, ваша виселица — ужасно весёлое место, — сказала я. — Ваш народ действительно празднует казни?

— Не часто, — сказал пикси за моей спиной. — Но сегодня исключение.

Я с трудом сглотнул, лихорадочно оглядываясь в поисках пути к отступлению. Со мной шло четверо охранников, каждый из которых был крупнее предыдущего, и все они были вооружены. Однако, более серьёзной проблемой являлся пикси, парящий позади меня. Его взгляд был прикован ко мне, и он не собирался никуда уходить — особенно учитывая, что я уже однажды пытался обманом заставить его освободить меня.

Тем не менее, не всё потеряно для старого доброго капитана Блэкстоуна. Должен существовать способ сбежать из этого места, и я собирался его найти.

Вскоре я понял, что меня ведут к большому сооружению в форме ракушки — амфитеатру, который снаружи сиял бирюзовым и золотым, а внутри переливался всеми цветами радуги. Именно там находилась основная масса жителей города, именно оттуда доносились аплодисменты и музыка, и именно там, очевидно, находились виселицы.

Только я не мог найти их, когда подходил к амфитеатру и когда меня выводили на сцену, и не мог разглядеть их среди моря лиц, собравшихся перед сценой, на которой меня заставили стоять. Там были только люди; яркие, красочные люди с цветами и венками в руках — только теперь они освистывали меня, когда меня представили перед ними.

— Звучит немного грубо, — сказал я. — Держу пари, если бы они знали меня, то не освистывали бы.

— Ты пират, — сказал пикси, — поверь мне. Они будут ликовать, когда мы убьём тебя.

Я скривил губы, и в животе у меня всё перевернулось, когда пикси улетел, оставив меня на сцене с двумя из четырёх фейри-охранников, которые привели меня сюда. Я заметил, как группа людей переместилась в пространство между толпой и сценой, и собравшиеся фейри снова начали аплодировать; громко, дико, как будто они были одержимы в той или иной манере.

Я наблюдал, как несколько женщин одна за другой, чуть ли не гарцуя, изящно выходили из-под навеса справа. Каждая из этих женщин выглядела так, словно была выше остальных вокруг, и, судя по их вздёрнутым подбородкам и снисходительным улыбкам, мне показалось, что они прекрасно осознавали этот факт.

Я не знал точно, на что смотрю и кто они такие, или что вообще происходит, пока не увидел её.

Она стояла в конце группы женщин, выстроившихся в очередь перед сценой. Я почти не узнал её, потому что она выглядела… иначе. Её голубые волосы были собраны в пучок, на лице был полный макияж, и у неё больше не было этих нелепых круглых ушей, но это была она и её маленькая спутница-пикси.