Самая яркая звезда на небе (ЛП) - "Tippilo"

Она оставила своё отступление. Он наблюдал, как её грудь вздымается и опадает от глубокого вздоха.

— Скажи мне, как всё исправить! — слова сорвались с его языка. — Что мне нужно сделать, Гермиона?!

Она нахмурилась и отвернулась:

— Это нельзя исправить.

— Я отказываюсь в это верить!

— Не кричи на меня!

— Чего ты от меня хочешь? — ему нужна правда. Ему нужно, чтобы она перестала таить столько секретов от него.

Её глаза вновь метнулись к нему, будто ища собственные ответы. Она вздохнула, заправив волосы за ухо и облизнув губы.

Эта губа.

Она пытается отвлечь его?

— Всё, что захочешь, Гермиона. Всё, что угодно.

····★·* ﾟ⁂ ﾟ*·★····

Гермиона наблюдала за Томом в ожидании подвоха. Разборки с Томом Риддлом всегда были запутанным действом. Она скучала по простоте. Однако, если подумать, её жизнь никогда не была простой и с Гарри и Роном.

— Я хочу многого, Риддл, — сказала она, осторожно выбирая слова. — Я мечтаю, чтобы мои родители были в живых. Я мечтаю снова увидеться со своими друзьями. Я мечтаю, чтобы ты никогда не открывал Тайную комнату, а Альфред Хенсли не окаменел. Я мечтаю, чтобы ты не был так одержим своей извращённой идеей о власти, — она наблюдала, как Том нахмурился от её последнего заявления.

— Ты знала, что Альфред замешал пунш на Зимнем балу? — спросил он наглым тоном.

Её глаза расширились от удивления. Этого она не ожидала. Ей потребовалось время, чтобы вернуть своё самообладание:

— Ты пытаешься оправдать свои действия, будто какой-то поборник справедливости?

— А ты хочешь сказать, что он этого не заслужил?

— Конечно! Никто этого не заслуживает! Не в твоём праве решать! — кричала она на него. Чем больше она злилась, тем спокойнее становился Том. Будто пряча от неё свои эмоции.

— Я не могу изменить содеянного, Гермиона, — он ничуть не выглядел сожалеющим.

— Я знаю, что не можешь, и не уверена, что стал бы, если бы мог, потому что тебя это не заботит. И никогда не будет.

— Заботит что? Альфред Хенсли? Потому что ты права, мне на него похуй.

Она нахмурилась:

— Не только Альфред, тебя вообще хоть что-то заботит?

— Ты не думаешь, что ты мне небезразлична? — он сузил глаза.

— Я думаю, что ты даже не знаешь, что значит «забота». Ты на это неспособен.

— Ты всерьёз в это веришь?! — его спокойствие испарилось. Он сделал шаг навстречу ей, захватив её в клетку своих рук у каменной стены. — Ты единственная, что меня вообще теперь заботит! Я схожу от тебя с ума!

Нахмурившись, Гермиона отвела взгляд в пол. Ей было трудно собраться с мыслями, когда он на неё так смотрел. Так пронзительно — будто видел всю её душу. У неё было тайное желание, которым она никогда с ним не поделится. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы ей было на него всё равно.

Она глубоко вздохнула и собрала всю свою смелость. Он сказал, что сделает всё…

— Я хочу, чтобы ты показал мне Тайную комнату, — сказала она.

Он резко закрыл от неё все эмоции, будто её по лицу ударила дверь:

— Зачем? — спросил он отрывистым тоном.

— А это важно? Ты спросил меня, чего я хочу, а я хочу этого.

— Я знаю, что я сказал. Я спрашиваю, зачем, — произнёс он низким, угрожающим голосом, нависнув над ней.

Гермионе нужно найти вход. Она навсегда с этим покончит. Зависеть от Тома не самое умное решение, но ей в голову пришло только это. Она следовала за ним несколько дней, в надежде, что он оступится и отведёт её туда. Но Том никогда не делал безрассудных ошибок. Это был её следующий лучший вариант.

— Я хочу увидеть Тайную комнату. У меня свои на то причины, — ясно, что ему не понравился ответ. Он выглядел разъярённым. Он смотрел на неё так, будто сможет сломить её своим взглядом. Но она не поддалась.

Ей нужно соображать быстро. Придумать что-то, что могло бы привлечь внимание Тома. Чем-то притянуть его, пока она не потеряла свой единственный шанс.

Ответ на желания Тома был безошибочным. Стоя перед ним, она чувствовала жар, исходящий от его тела. Он дышал короткими, неглубокими вздохами, словно пытаясь сдержать свою жажду. Она не сомневалась, что он хочет её. Его глаза смотрели на неё с вожделением, пронизывающим до костей.

Она осмотрела его. Его гнев утих, но взгляд оставался прикованным к ней с неоспоримым голодом. Он застыл на месте, не сводя с неё глаз. Ответ очевиден. Она знала, чего Том хочет больше всего. Он никогда не пытался это скрыть.

Он хотел её. Ради неё он готов на всё. По какой-то причине она притягивала его. Сила, о которой она и не подозревала.

— Ладно, если ты не покажешь её мне, думаю, мы закончили, — сказала она, пытаясь прозвучать заносчивой. Она дёрнулась, чтобы обогнуть его, собираясь выйти из алькова.

— Только посмей снова от меня сбежать! — прокричал он, схватив её сумку и притянув её обратно. Она едва устояла на ногах.

— Слушай! У тебя нет прав злиться на меня за мою просьбу. Если ты не покажешь мне вход в Тайную комнату, нам нет смысла продолжать этот разговор.

— А если я это сделаю? Что я получу?

— Ты никогда не говорил, что мне нужно дать тебе что-то взамен, Риддл. Это не часть договора! — она попыталась схватить сумку. Бесполезно. Он обернул лямку вокруг кулака жёсткой хваткой.

— Ладно! — выпустил он портфель. Он отодвинул гобелен и сердито вышел в коридор, направляясь в противоположном направлении от класса их следующего занятия.

— Куда ты? — крикнула ему.

— Да ты издеваешься! Ты же попросила меня показать тебе вход!

— Но у нас урок!

Он фыркнул:

— Если ты хочешь узнать, где она, следуй за мной. Иначе наслаждайся сдвоенным уроком защиты от Тёмных искусств и изучай то, что и так уже знаешь, — странно, как он выставил её знание предмета, будто это что-то плохое.

Он отправился снова, спешно, не дожидаясь, пока она последует за ним. Ей нужно было сделать выбор быстро, иначе она потеряет его из виду.

Она поспешила за ним, её дыхание участилось, когда она бежала трусцой, чтобы поспевать за его темпом. Они поднимались по лестницам, спускались по коридорам. Гермиона запыхалась, когда они преодолели четвёртый лестничный пролёт.

— Пожалуйста, помедленнее! — задыхалась она.

— Постарайся не отставать, Грейнджер, — ответил он насмешливым тоном, что только подстегнуло его ускориться. Они поднялись по другой лестнице.

— Том! — крикнула она ему вслед. Он остановился, глядя на неё с лестницы, когда она стояла внизу, задыхалась, пытаясь отдышаться. Она лентой собрала волосы в пучок. Некоторые локоны рассыпались по лицу. Он прислонился к перилам. На мгновение они встретились взглядами.

— Почему ты сейчас такой злой? — спросила она, неторопливо поднимаясь по лестнице, а он просто смотрел ей вслед. Он ничего не ответил.

— Это последняя лестница, — они оказались на шестом этаже. На этот раз он шёл по коридору гораздо медленнее.

— Пожалуйста, ответь, Риддл, — снова попросила она. Он остановился так резко, что она чуть не налетела на него. Он развернулся и уставился на неё.

— Если я покажу тебе этот вход, ты простишь меня? Ты перестанешь меня игнорировать?

Она открыла рот… и снова закрыла. Она не могла лгать ему. Он увидит её насквозь. Он всегда так делал.

— Так я и думал, — отвернулся он, — мы почти пришли.

Она осмотрелась, заметив статую Бориса Бестолкового с его знакомым — бестолковым выражением лица, будто в замешательстве от того, что перепутал перчатки на руках.

— Сюда.

Гермиона врезалась в него, когда он встал напротив двери. Он удержал её, его пальцы задержались на её бёдрах чуть дольше необходимого.

Она прочистила горло:

— Это Ванная старост, — сказала она.

— Действительно.

Том не потрудился спросить, откуда она знает, где Ванная старост.

— Флёрдоранж, — дверь щёлкнула, и он зашёл внутрь, придерживая для неё, чтобы Гермиона проследовала за ним.

— Вход в Ванной старост? — спросила она, осмотревшись. Он не ответил на её вопрос.