Толстая Говядина (ЛП) - Фэй Лейла

Он фыркает, с любовью наблюдая за мной, когда проводит костяшками пальцев по моей щеке.

— Не церемония, это слишком цивилизованно. Нет, секс, который у нас только что был, он как… первобытное, инстинктивное подтверждение нашей связи. Мы вдыхали ароматы друг друга, у нас был секс, и теперь мы пара. С этого момента я не могу быть без тебя, а ты не можешь быть без меня. Серьезно. Если мы когда-нибудь расстанемся на день или два, мы оба сойдем с ума от тоски. Я слышал, что секс после короткой разлуки должен быть потрясающим.

Он снова фыркает, притягивая меня ближе, пока наши ноги не сплетаются вместе, а его короткая гладкая шерсть не прижимается к внутренней стороне моего бедра. Что-то щекочет мне поясницу, и я понимаю, что это его хвост касается моей кожи.

— Ты не говорил мне этого раньше, — говорю я, пытаясь разозлиться. Но я не могу. Я слишком счастлива, чтобы меня это волновало.

— Я был не совсем способен ясно мыслить, — фыркает он, зарываясь пальцами в мои волосы. — Учитывая то, насколько возбужденным и раздраженным ты меня сделала, я был в полном беспорядке.

Я нерешительно улыбаюсь, моя паника спадает.

— Так ты не шутил насчет, ну, знаешь,… навсегда?

Он фыркает, собственнически проводя пальцами по моей заднице.

— Я не шучу такими вещами. Я сказал «навсегда», и я серьезно. Мы можем пожениться, если ты хочешь, так что просто скажи слово и…

— Эй, — я зажимаю ему рот рукой, заставляя замолчать. — Прекрати прямо сейчас. Я все еще волнуюсь, и ты не можешь просто…

— Хорошо, — отвечает он, его голос приглушен моей ладонью. — Мы вернемся к этому позже.

— Или никогда, — бормочу я, устраиваясь поудобнее рядом с ним. — В любом случае, у меня вопрос.

— Спрашивай.

— Ты… минотавр, — начинаю я, глядя в его темные, блестящие глаза, в то время как мои пальцы медленно проводят по его рогу. — Но как… Например, я видела там больше таких, как ты. Но почему я никогда раньше не слышала о минотаврах?

— Ах, — он улыбается, а затем ловит мою руку, прижимая ее к своему рту. Он облизывает внутреннюю сторону моей ладони, и я хихикаю, удивленная тем, насколько это щекотно. — Ну, я обычно ношу гламур. Я полагаю, это что-то вроде волшебного талисмана. В нем я выгляжу как человек. Я снимаю его только дома и на забег с минотаврами.

Волшебный талисман. Почему-то после всего, что произошло сегодня, я не отвергаю это сразу как сказку.

— А забег… что это такое? — спрашиваю я, извиваясь, когда чувствую, как его сперма вытекает из меня и смачивает мои бедра. Невероятно, но я снова возбуждена, мои мысли уже плывут к тому, что я могу сделать, пока он со мной в постели.

Что-то толкает меня в бедро, и я понимаю, что Лисандер, должно быть, чувствует то же самое, потому что его член снова тверд, влажный кончик окрашивает мою кожу преэякулятом.

— Так мы даем волю чувствам, — говорит он, понизив голос. — Гоняемся за женщиной и трахаем ее… Что ж, это лучшее. И таким образом мы ищем пару. Некоторые женщины участвуют только ради острых ощущений. А некоторые хотят почувствовать аромат. Они носят браслеты, так что мы знаем, чего ожидать, хотя, если бы я почуял женщину с одноразовым браслетом… или без него, как это случилось… Я бы все равно преследовал ее. Знаешь, это была моя двенадцатая пробежка. Я два года пытался учуять свою пару.

Я не знаю, что сказать, поэтому довольствуюсь невнятным «О».

Он ухмыляется, прижимая большой палец к моей нижней губе, пока не оставляет на ней вмятинку.

— О — это правильно, малышка. Теперь, когда ты наконец здесь, я тебя не отпущу. И мне все равно, во что ты хочешь верить и сколько времени тебе потребуется, чтобы принять это, но ты останешься со мной. Как я и сказал — навсегда.

Я сглатываю, возбуждение разливается внизу моего живота.

— Это нормально? То, что я… ну, ты понимаешь… готова снова заняться сексом? — спрашиваю я, затаив дыхание от того, как сильно я хочу, чтобы этот член снова был внутри меня.

— Совершенно нормально, — говорит он, ухмыляясь. — Как насчет анала, детка?

Глава 9

Глава 9

Я делаю паузу, обдумывая. Это больше не звучит пугающе. Нет, на самом деле…

— Звучит здорово, — говорю я, ухмыляясь. — Я не знаю почему, но я вроде как… Ну, хочу тебя везде.

— Опять же, совершенно нормально, — говорит он, переворачиваясь на спину с ворчанием. — И взаимно. Ты не откроешь ящик прикроватной тумбочки со своей стороны?

С моей стороны. Просто слышать это вызывает у меня трепет. Как будто у меня здесь действительно что-то есть. Как будто я принадлежу этому месту.

На этот раз тревожные сигналы слабые, поскольку мое внимание поглощает жаждущая пульсация в моем влагалище. Я открываю прикроватный ящик, сразу замечая большую бутылку смазки. А рядом с ним лежит длинный гладкий металлический стержень толщиной примерно с мой палец. Вместо того, чтобы взять смазку, я достаю стержень, критически разглядывая его. С одной стороны у него что-то вроде ручки, толще остальной части, а кончик идеально круглый и тупой.

— Что это? — спрашиваю я, поворачиваясь к Лисандру.

— Мой уретральный зонд, — урчит он с довольной улыбкой. — Для моего члена.

Я хмурюсь, а затем открываю рот, когда меня осеняет понимание. Вместе с этим приходит мощная волна возбуждения. Я облизываю губы, взвешивая стержень в руке. Он тяжелый, толщина неожиданно ошеломляющая.

— Он входит полностью? — спрашиваю я, изучая его твердый член.

— Хочешь выяснить? — спрашивает он, склонив голову набок.

— Ты слишком доверчив, — говорю я ему, пальцы уже чешутся засунуть толстый кусок металла в его щель.

— Ну, ты доверяешь мне свою задницу, так что, думаю, мы квиты, — говорит он с озорным блеском в глазах, и я смеюсь, внезапно такая легкая, такая жизнерадостная, что, кажется, я счастлива. Я просто чувствую себя так естественно, разговаривая с ним. Как будто мне не нужны фильтры. Такое чувство, что я могу сказать что угодно, и я все равно понравлюсь ему.

Со мной такое впервые, и я так дорожу этим, что моя грудь сжимается от нежности.

Лисандер лезет в открытый ящик и достает смазку. Он ложится на спину и делает мне знак приблизиться к нему.

— Ложись на меня сверху и подставь мне свою задницу. Ты можешь поиграть с моим членом, пока я готовлю тебя.

Я брызгаю немного смазки на руку и размазываю ее по стержню. Затем ложусь, прижимаясь бедрами к его груди, мое лицо на уровне его промежности. Когда он обхватывает мои ягодицы с одобрительным бормотанием, я слизываю густую жидкость с его члена, заставляя его подергиваться.

— Мы будем трахаться, как собаки во время течки, весь следующий месяц, — говорит он непринужденно, хотя его голос становится напряженным, когда я прижимаю палец к его щели, чувствуя, как она пульсирует, открываясь и закрываясь. — Просто чтобы ты знала, малышка Джуд. Отмени все встречи.

Я фыркаю, погружая смазанный палец в его щель, и он хмыкает, массируя мои ягодицы медленными, глубокими движениями.

— Ну, у меня есть работа. Завтра в пять утра, так что…

— Нет, у тебя нет работы, — говорит он, и прежде чем я успеваю сформулировать ответ, он прижимает скользкий палец к моему анусу, нежно обводя его. — Ты не работаешь.

Теперь моя очередь звучать напряженно, когда я бросаю ему вызов:

— О да? Что дает тебе право принимать такое решение?

Я прижимаю гладкий кончик стержня к его щели, удовлетворенная, когда слышу его резкий вдох, и просто держу его там, пока щель пульсирует, выпуская преэякулят.

— Я не знаю, — ворчит он. — Может быть, тот факт, что у меня в подвале твой потенциальный убийца? Потужься, детка.

Я делаю, как он говорит, и он вводит в меня палец, заставляя меня дрожать.

— О… О, черт. Нечестно.

Он засовывает палец глубоко внутрь и медленно вытаскивает, оставляя после себя легкое жжение.

— Будь разумна, малышка. Ты — мишень, и я еще не разобрался с этим, потому что слишком занят, трахая тебя. Ты останешься здесь. Или можешь пойти, я думаю. Посмотрим, как тебе понравится работать с четырьмя телохранителями, постоянно окружающими тебя, в то время как твоя пизда будет весь день умолять о моем члене.