Совенок. Путь к трону. Пятая часть (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

— Уж простите, ваше высочество, видать поторопились ульхи. Вот и отправили, гм, некачественного посланника, но убить вас он точно не желал.

— Конечно не желал, — с сарказмом подтвердил Шиль, — и потому решил утопить, пока передавал сообщение. Кстати, что он там пробулькал?

— Ерунду, какую-то, — честно признался Аль и процитировал то, что запомнил.

— Н-да, — почесал макушку Лунь, — что-то найти или кого-то. Спасти. А главное — торопиться. Очень информативно. За такое еще и с корабля головой вниз? А если бы Альгар расшибся? Знаете, господин капитан, эти ваши ульхи совершенно не умеют отправлять послания.

Мужчина извиняюще развел руками, но оправдываться, что он лишь наполовину такиец, давно уже перебрался в Асмас и для него эти ульхи такие же «его», как и для асмасцев не стал.

Леди Рована прибыла на закате. В сопровождении трех служанок она величественно поднялась на палубу. Оглядела занимавшуюся своими делами команду, неспешно встающих с кресел курсантов, подходящего к ней капитана и сурово свела брови.

— Господин Эдгарз, извольте построить команду, — над палубой разнесся хорошо поставленный женский голос, — я хотела бы с ней познакомиться. Господа курсанты, согласно распоряжению Третьего высочества вы переходите под мое распоряжение, прошу также построиться. Надеюсь, вас хотя бы этому успели научить к одиннадцатому курсу?

Курсанты возмущенно переглянулись, Шиль побагровел, Аль тоже ощутил себя уязвленным, но спорить с леди, что строиться они научились еще на первом курсе, не стал.

— А вот и наше наказание прибыло, — мудро заметил Лунь. Это было очевидно, как и то, что Третий не просто так выбрал жену посла в качестве сопровождающего. Старший брат явно желал преподать младшему урок ответственности. Мол, твои люди набедокурили, а отвечать тебе.

Аль со вздохом — умел Третий подбирать наказание так, чтобы нанести максимальную пользу — занял место во главе строя. Рядом с вопросительно недовольными лицами собирались безмолвные.

— Господин Корел, вы продолжаете выполнять свои обязанности, но я жду от вас ежедневного доклада, — озадачила охрану леди Рована.

— Она случаем не родственница нашего ректора? — гневным шепотом поинтересовалась Майра, чем тут же привлекла к себе внимание.

— Госпожа Майра, — лицо у леди Рованы сделалось таким скорбным, словно ей довелось встретить самого жыргхву, — к вам у меня особый разговор. И в первую очередь мы займемся вашим внешним видом.

Майра издала страдальческий вздох. Все воспитательницы, которых регулярно находил Кайлес, начинали именно с этого — будущей леди, невесте высочества нельзя носить иномирные джинсы, даже изредка, даже по необходимости. Неприлично красить волосы и стричь их в каре. Потому Майра щеголяла стриженными — по плечи — волосами, в которых мелькали крашенные пряди. Этим летом она решила, что ей идет фиолетовый. Краску на волосах закрепляла собственноручно изобретенным заклинанием — на что только не пойдешь ради протеста, с которым безуспешно боролись все, кроме мудрого декана и не менее мудрой ассары.

Оставшиеся до прибытия в Такию дни проходили… насыщенно. Для всех. Леди развила кипучую деятельность, тщательно следя за тем, чтобы никто не остался непричастным, ибо полагала лень первым шагом к потере дисциплины, а без дисциплины и порядка можно и контроля над огнем лишиться.

Силы команды были брошены на борьбу с пылью и грязью. Корабль драили так, чтоб блестело даже то, что в принципе блестеть не может. Безмолвные тренировались, пугая корабельных призраков и любителей полстаканчика на ночь для хорошего сна. Курсанты учились.

— Господин ректор отправил мне план вашей практики, — леди Рована никогда не повышала голос, но говорила так, что даже Майра выпрямляла спину и вытаскивала руки из карманов. — Вы же не хотите опозорить Асмас уровнем своей подготовки? Ваше высочество, вас это касается в первую очередь. Господин Шильярд, извольте застегнуть рубашку до конца. Сколько раз повторять, что внешний вид крайне важен для первого впечатления. А сейчас вы не просто курсант, а представитель Асмаса. И нет, не может быть оправданием то, что до Такии еще сутки пути.

— Это она о посланнике и твоем утоплении не знает, — еле слышно проговорил на ухо Алю Шиль, застегивая верхнюю пуговицу рубашки, — сожгла бы нас до пепла за потерю бдительности.

— Терпи, — так же еле слышно отозвался Аль, — на берегу мы найдем, чем ее отвлечь.

— Я могу взять ее на себя, — Франтех мужественно предложил себя на роль жертвы.

— Посмотрим, — Аль кинул благодарный взгляд на друга.

Столица Такии Такрад, что в переводе значило: город, выстроенный на воде, встретила их закатом, дрожащим алыми каплями в водных улицах-каналах. Множество мостов — горбатых, с изящной вязью кованых перил, украшенных статуями, подсвеченных огнями — связывали набережные водных улиц друг с другом. Под мостами по воде неслышно скользили плоскодонки. На широких каналах можно было встретить и груженные баржи, и короткие одноместные юркие лодчонки, и солидные, с шатрами гондолы богатых господ. Дома нависали над водой, будто стремясь в нее нырнуть, и часть пути лодки проделывали под каменным потолком тоннелей. Сбоку, прямо из воды, вырастали лестницы, ведущие наверх.

В тоннелях было душно, сдавленный воздух пах рыбой, водорослями, и Франтех облегченно выдохнул, когда их гондола вырвалась на водный простор, оказавшись в широком канале.

— Как тут можно жить? — спросил он, вытирая рукавом вспотевший лом и заработав замечание от леди Рованы.

— Господин Франтех, критика приносит гораздо больше пользы, если она направлена на себя, а не на других. Извольте проявлять уважение к чужим традициям.

Франтех с кислым видом поспешил извиниться — они успели уже выучить, что самый простой способ избежать долгих нравоучений это признать вину и раскаяться.

Тем временем гондола шустро, наперерез барже, рванула к каменным ступеням пристани, где их уже встречали.

Цыбаки был очень похож на старшего брата — Аль аж вздрогнул, когда встретился глазами с Ацтаки. У него было обветренное лицо человека, проводящего много времени на палубе, и цепкий взгляд того, кто привык командовать и не боялся смотреть в лицо смерти.

— Брат моего брата — мой брат, — весомо — точно они действительно были родственниками — произнес он, безошибочно определив Шестого среди гостей. Сзади сдавленно хрюкнул Шиль. Аль постарался удержать лицо, сосредоточившись на знаках отличия на мундире Ацтаки, а там красовались нашивки капитана третьего ранга. Неплохо для такого возраста, как и наличие собственного корабля. Впрочем, отец Цыбаки входил в совет Семи капитанов, так что не удивительно, что старший сын уже владеет кораблем. И положение отца тут ни при чем. Дрянной капитан не получит корабль, ибо идиоту никто жизни команды не доверит. Так что Аль не сомневался, что Ацтаки заработал должность собственным трудом.

Но это их братство… Как можно считать братом того, с кем ты просто учился или с кем вместе пил один вечер⁈ В голове не укладывалось.

— Попутного ветра, брат Ацтаки, — склонил голову в легком поклоне Аль, стукнул по протянутой ладони.

— И тебе ветра в паруса жизни, брат Альгар, — кивнул такиец. Голос у него был густым, басовитым. Такой на палубе рявкнет… во всех уголках слышно будет.

— А это, — Аль чуть посторонился и предвкушающе улыбнулся, — мои братья.

Ацтаки удостоил вниманием каждого из курсантов.

— Братья моего брата — мои братья, — припечатал он, и Аль довольно улыбнулся. Не одному ему страдать от насмешек из-за брата Цыбаки. Теперь они все часть великого братства детей моря.

— И моя невеста — Майра, — Аль подтянул девушку к себе, положил руку ей на плечо. Улыбка на лице Ацтаки померкла и ее сменила озабоченная хмурость.