Мэгги Стивотер - Синяя лилия, лиловая Блу (ЛП)
— Подайте мне вон тот карандаш. — Мэлори взял карандаш у Адама и что-то пометил в карте. — Иди в машину!
— Прошу прощения? — спросил Адам, вежливо и удивленно.
— Не ты! Псина!
Псина нервно отступила. Ещё одна машина замедлилась, чтобы поглазеть. Мэлори пробормотал что-то себе под нос. Адам рассеянно постучал пальцем по своему запястью. Этот жест по какой-то причине приводил в замешательство и казался потусторонним. Насекомые жужжали вокруг них; крылья соприкоснулись со щекой Гэнси.
«Пчела, возможно; я мог бы за минуту умереть здесь, наверное, на обочине этой дороги, прежде чем Мэлори успеет добраться до сотового в машине, прежде чем Адам осознает, что происходит».
Он не убил насекомое. Оно улетело, но сердце всё ещё учащенно билось.
— Расскажите мне, что вы делаете, — попросил Гэнси. А потом поправил себя: — Нам. Расскажите нам.
Мэлори воспользовался своим профессорским голосом.
— Ваша пещера привязана к энергетической линии, и у неё нет фиксированного местоположения. Поэтому, если мы ищем пещеру, чтобы подключиться к ней, нет смысла искать обычные пещерные входы. Нужен только вход, находящийся на энергетической линии. И поскольку ваша карта предполагает, что вы двигались перпендикулярно линии, а не вдоль нее, полагаю, что на множестве линий имеется сеть пещер. Поэтому мы ищем перекрестки! Скажите, что это?
Он указал на что-то на одной из карт, которую юный Гэнси сильно исписал. Повзрослевший Гэнси поднял палец Мэлори, чтобы посмотреть, что находится под ним.
— Спрус Ноб. Самая высокая вершина в Западной Вирджинии. Сорок пять сотен футов высотой или около того?
— Самый высокий пик в штате Вирджиния? — эхом повторил Мэлори.
— В Западной Вирджинии, — одновременно сказали Гэнси и Адам.
— Западная Вирджиния, — повторил Гэнси, старательно избегая зрительного контакта с другим замедлившимся водителем. — Шестьдесят миль к западу отсюда. Может, семьдесят?
Мэлори протащил свой квадратный кончик пальца на несколько дюймов вдоль множества отмеченных маркером дорог.
— А вот это что?
— Гора Куперс.
Мэлори постучал пальцем по карте.
— Что здесь написано? Гробница гигантов?
— Другое название горы.
Профессор приподнял свои кустистые брови.
— Интересное названьице для нового света.
Гэнси припомнил, как взволнован он был, когда узнал о старом названии горы Куперс. Походило на ошеломляющую часть расследования — наткнуться на это название в старом судебном документе, и затем ещё более волнующе обнаружить, что гора оказалась надлежаще странной: расположена сама по себе в середине наклонных полей, в двух милях от главного хребта.
— Чем интересно? — поинтересовался Адам.
Гэнси пояснил:
— В британской мифологии короли часто были гигантами. Много британских мест, связанных с королями, имеют слово «гигант» в названии или сами по себе очень больших размеров. Есть гора в Уэльсе, как её... Идрис? Доктор Мэлори, помогите.
Мэлори облизнул губы.
— Кадаир Идрис.
— Точно. Оно переводится, как кресло Идриса, который был королем и гигантом, и значит, кресло в горе тоже гигантских размеров. Я получил разрешение на поход в Гробницу Гигантов — ходил какой-то слух, что там есть Индейские захоронения, но я их не нашел. И пещеры тоже.
Мэлори продолжил водить пальцем по линии, проведённой маркером.
— А это?
— Мол Хилл. Когда-то это был вулкан. Он стоит посреди ровного поля. Там тоже никаких пещер, но много студентов-геологов.
Мэлори постучал пальцем по последнему месту на линии.
— А это мы, да? Масс-а-нут-тен. Вот, это ваша линия. Я всю жизнь мечтал увидеть что-то вроде этого. Замечательно! Скажите мне, должно быть, есть и другие, которые рыщут вокруг в её поисках, да?
— Да, — тут же подтвердил Адам.
Гэнси посмотрел на него. «Да» не оставляло места для сомнений; «да» не паранойя, а наблюдение.
И низким голосом для Гэнси, не для Мэлори, Адам произнёс:
— Из-за мистера Грея.
Ну конечно же. Мистер Грей, который искал волшебную посылку, а когда не смог доставить её своему работодателю, Колину Гринмантлу, Гринмантл наводнил город своими людьми, искавшими мистера Грея. Было бы глупо предполагать, что они все покинули город.
Гэнси предпочел быть глупым.
— Неудивительно! — заключил Мэлори. Он хлопнул рукой Гэнси по плечу. — К счастью для вас обоих, у этого молодого человека острый слух, в отличие от большинства; он услышит, что это король задолго до кого-то ещё, кто даже надумает прислушаться. А теперь давайте сбежим из этой невежественной местности, прежде чем она не отразилась на нас. Вот! В Спрус Ноб. Ради двух других глыб.
По старой привычке Гэнси сгреб транзист, GPS и лазерный стержень, когда Мэлори забрался во внедорожник и остался в нём ждать. Адам пошёл в лес чуть дальше, чтобы пописать. Это действие всегда вызывало у Гэнси желание не быть так сильно зажатым и суметь сделать то же самое.
Когда Адам вернулся, он вдруг сказал:
— Я рад, что мы не ссоримся. Было бы глупо, если бы ссора длилась так долго.
— Согласен, — ответил Гэнси, стараясь, чтобы в его голосе не было слышно облегчения, опустошения, радости. Он боялся сказать слишком много; он разрушит это мгновение, которое уже казалось выдуманным.
Адам продолжил:
— Эта фигня из-за Блу. Я не знал, что будет странно попытаться встречаться с ней, когда она была одной... ну знаешь, из нас. Проехали.
Гэнси подумал о своих пальцах на Блу, и каким дурацким был этот жест. Это равновесие было с таким трудом завоевано.
Он предпочитал быть глупым, но не мог продолжать быть им и дальше.
Оба парня смотрели сквозь прогалину в деревьях на долину. Где-то гремел гром, хотя в небе не было ни облачка. Правда, было похоже, что гром раздавался не с небес. Было такое ощущение, что он исходил откуда-то снизу, с энергетической линии.
Выражение лица Адама было свирепым и довольным; Гэнси немедленно стал гордиться тем, что знает его, одновременно почувствовав неуверенность — знает ли.
— Поверить не могу, что мы это делаем, — сказал Гэнси.
На что Адам ответил:
— А я могу.
Глава 6
Это не была настоящая жизнь Блу.
Когда Блу прислонилась к стене возле офиса методиста, то задумалась, когда она вновь начнёт размышлять о школе как о чём-то важном. После удивительного лета, полного беготни за королями и исчезнувшими матерями, было трудно в самом деле, по-настоящему представить себя, посещающую занятия каждый день. Что такого важного произойдет за эти два года? Здесь никто не будет помнить её или наоборот. Её запомнят только благодаря тому, что осенью исчезла её мама. Это был год Глендовера.
