Надежда Башлакова - Мифическая Средневековия
— Ну, это не проблема, раз нужно связаться, свяжемся.
— Нужно вернуться в город?
— Нет, — Виктория понимающе улыбнулась, ведь она прекрасно знала, что такое тревога за ближнего, — оно у меня всегда с собой. Я ведь, знаете ли, и сама постоянно жду новостей от мужа, да и с Меденом периодически связываюсь. Я ведь и сама не всегда отсиживалась в безопасном месте с ребёнком, было время, когда и я принимала участие во всякого рода дерзких вылазках. И вообще, теперь это мой мир и мне тоже не безразлична судьба его народов.
— Да, но боюсь, здесь речь идёт не об одном мире.
— Это я уже слышала. Подождите, сейчас мы с ними свяжемся. — Она достала из потайного кармана небольшое зеркальце.
Сэргард вновь повернулся к червю и с откровенным любопытством принялся его разглядывать.
Настя недовольно нахмурилась и, подойдя к Сэргарду, встряхнула окаймлённой медными локонами, хорошенькой головкой.
— Дядя, Чуча тя.
— Чего, малышка? — Сэргард наклонился к ребёнку. Люди-оборотни всегда с особой нежностью относились к детям.
— Чуча тя, Чуча тя.
Человек-оборотень вопросительно посмотрел на её мать, ища помощи в переводе.
— Чуча это червь, — подсказала та, — и она стесняется, наверное, Вы слишком пристально на неё смотрите.
— О, простите юная леди, — Сэргард улыбнулся девочке и подмигнул ей. — Прости Чуча.
— Меден, привет, — через минуту Виктория уже смотрела на зеркало, а Сэргард маячил за самой её спиной. — Тут Сэргард, думаю, вы знаете, о ком идёт речь, и ему не терпится с вами поговорить.
Молодой оборотень с благодарностью, но всё же слишком поспешно, выхватил у неё зеркало, из которого на него смотрело несчастное лицо Медена.
— Здравствуйте. Как дела? Как Катарина? Я могу с ней поговорить? — Сэргард выкручивал шею, чтобы заглянуть за плечо Медену, в поисках Катарины, но с зеркалом этот номер не проходил.
Виктория покачала головой, да, похоже, этого молодого человека ничего в мире не интересовало кроме как его любимая девушка. Хорошо же всё-таки, что истинная любовь всё ещё бродила по свету, истаптывая босые ноги в кровь.
— Сэргард, у меня печальные новости.
— Где она? Что с ней? — В беспокойстве выкрикнул юноша, после этих слов в душу закралось происшествие чего-то ужасного. В глазах оборотня зажёгся опасный огонёк.
— Она пропала. Попыталась отвлечь от нас великанов и не вернулась. Виктор полетел за ней следом, но от него тоже пока никаких вестей.
— Я ведь вас предупреждал, я просил….
Жизнь человека-оборотня медленно, но уверенно катилась под откос, казалось ещё чуть-чуть и она будет закончена.
— Когда это произошло? — Лицо Сэргарда буквально на глазах на несколько секунд вытянулось, зубы заострились, глаза из карих превратились в жёлтые, волчьи, пылающие яростным огнём. Но это превращение произошло на столь короткое мгновение, что Виктория не могла бы поклясться, что сие действо, действительно имело место быть, а не являлось лишь игрой её разгулявшейся фантазии.
— Несколько часов назад.
— Я выхожу за вами, так и знал, что её нельзя отпускать одну.
— Стой, Сэргард, нужно подождать до вечера. Если она не придёт до утра, тогда поступай, как знаешь.
— Ей нужна моя помощь.
— Если не придет за ночь, а пока подожди, ведь всё равно не успеешь, до нас от границы с великанами неделю добираться.
Лицо Сэргарда вновь подверглось частичному перевоплощению. На этот раз Виктория убедилась, что это не плод её буйного воображения.
— Я подумаю, я решу.
Виктория взяла зеркало из его рук, чтобы расспросить Медена, как в остальном продвигаются их дела.
Сэргард присел у стены и, закрыв глаза, задумался, пока чьё-то монотонное мычание не вывело его из этого полусонного состояния забытья.
— Тнтя, тнтя, — твердил детский голосок, а его обладательница тем временем теребила его обнажённое плечо, — тнтя.
— Что случилось, малышка? Я совсем тебя не понимаю. Прости. — Произнёс он, искренне сожалея о своей непонятливости.
— Тнтя ле, — девочка смешно растопырила руки в стороны, — тнтя ле.
— Тётя? Ты хочешь сказать тётя? — Он встал на колени и положил свои большие ладони на крохотные плечики улыбающейся девочки.
Виктория к этому времени уже закончила разговаривать с чародеем и теперь внимательно наблюдала за дочерью и человеком-оборотнем.
— Миледи, по-моему, она хочет что-то сказать. Вот послушайте. — Он как утопающий, пытался схватиться хотя бы за соломинку.
Именно об этом Виктория и подумала, но всё же присела рядом.
— Возможно, ведь я уже устала повторять, что у нее дар. Ну, что ты там говоришь дяде, Настюшка, я попробую перевести.
— Мама, тнтя ле, бол, дядя бол, — она грузно потопала ногами.
— Я… я не знаю, я не понимаю.
— Мама, мама, тнтя ле, бол дядя, — настаивала девочка, распыляясь от глупой непонятливости взрослых.
— Вроде бы… Она говорит что-то типа, тётя летает, а дядя большой, но я не вижу в этом особого смысла.
— Возможно, тётя летает это Катарина, ведь она умеет летать, а большой дядя, это вероятно великан, ведь Меден сказал, что она полетела отвлекать великанов.
— А возможно, — хмуро произнесла Виктория, — это обычный лепет полуторагодовалого ребёнка, а всё остальное только то, что вы хотите услышать.
— Но вы же сами только что говорили, что у неё дар. — Возмутился Сэргард.
— Да у неё есть дар, но она, прежде всего ребёнок и не требуйте от неё того, что просто сами хотите получить. Пошли, дочка.
— Но нет, позвольте мне с ней поговорить ещё немного.
— Мама, — девочка подёргала мать за платье и улыбнулась ослепительной улыбкой.
— Ну, хорошо, только недолго и побыстрее, — сдалась Виктория, оставаясь при этом очень недовольной.
И этому было две причины. Во-первых, она не верила в эту совместно выдуманную ими историю, считая её полнейшей ерундой, а во-вторых, пришёл гном и сообщил, что старейшины разрешили подержать неопознанного зверя в заброшенных домах на окраине города, пока его не вернут на родину, но при условии, что он не будет причинять никому беспокойства.
А Сэргард тем временем по-прежнему разговаривал с девочкой.
— Скажи мне, что с тётей, крошка? Она жива?
— Тнтя, — девочка широко открыла рот и показала на свои аккуратненькие клыки, — тнтя ле.
Девочка с завидным упорством твердила одно и тоже, но, как известно, частое повторение свойственно всем маленьким детям.
— Всё хватит. Простите, Сэргард, но это заходит слишком далеко. К тому же нам, действительно, пора. Настя, зови с собой Чучу. Мы отведём его в новый дом, где он поживёт, пока мы не отправим его в старый.
