Ольга Грибова - Реквием. День гнева
— Я мог бы встречать тебя вместо него, — предложил Макс.
— Правда? — идея пришлась Еве по вкусу. Если нельзя избежать провожатых, то пусть им будет приятный ей человек.
— Я поговорю с отцом. Может быть, он не откажет.
— Спасибо тебе, — она почувствовала, что вот-вот расплачется. — Ты единственный, кто добр ко мне.
— Не переживай, — он опустился на колени перед пуфиком и сжал ладони Евы. — Вот увидишь, скоро все изменится. Через пару лет ты будешь вспоминать этот день с улыбкой.
— Чему мне улыбаться? Моя жизнь превратилась в ад.
При слове «ад» Максим вздрогнул. Она бы не заметила этого, не держи он ее за руки. Губы парня сжались, будто в попытке сдержать рвущийся наружу крик.
— Надеюсь, ты никогда не узнаешь, что такое настоящий ад, — прошептал он.
Глава 6. Погода в доме
Телефон разразился громогласным звоном. Парень подошел к аппарату, постоял некоторое время, вслушиваясь в трель, и снял трубку.
— Как идут дела? — звонящему не было нужды представляться он узнал его по голосу.
— Они в курсе, что мы следим за девушкой.
— С чего ты взял? — на том конце провода занервничали.
— Он четко дал мне это понять.
— Она о чем-нибудь догадывается?
— Нет, она считает, все дело в деньгах матери.
— Чем дольше она будет пребывать в неведении, тем лучше для нас. Убеди девушку прийти к нам. Пока они рядом мы бессильны, — собеседник вздохнул. Всегда тяжело признавать свои слабости.
— Я постараюсь, но обещать не могу. Они не отходят от нее ни на шаг. К тому же я не уверен, что она готова к правде.
— Просто не упусти ее, — в голосе звонящего звучала усталость. — Если она примет их сторону, нам конец.
— Я этого не допущу.
Собеседник, прощаясь, чуть слышно выдохнул:
— Будь осторожен, Рома.
Ева сдала экзамен по экономике на отлично. Прежде она бы обрадовалась, но в нынешних обстоятельствах было не до веселья. Рома избегал ее, ссылаясь на занятость из-за зачетов. Но куда бы она ни посмотрела, будучи в колледже, всюду натыкалась на него. Наверное, у нее развилась мания преследования, если даже единственного друга она подозревала в слежке.
Выглянув в окна, выходящие на двор колледжа, Ева застонала: внизу ее поджидал Алекс. План по смене провожатого сорвался. Сергей был непреклонен. «Чтоб он провалился!», − Ева в сердцах топнула ногой.
Она отвернулась от окна и рванула к кабинету директора. С тех пор как ей исполнилось пять лет, мама основательно прикладывалась к бутылке, и Ева была вынуждена полагаться исключительно на себя. Ей не привыкать решать проблемы самостоятельно.
Она не утруждала себя стуком, на полном ходу минуя приемную. Распахнув дверь кабинета, Ева притормозила лишь у стола директора.
— Мне надо с вами поговорить, — потребовала она. — Мне необходима защита. Мой отец, — она замялась, не зная как выразить словами животный страх, который он ей внушал. — Он не тот за кого себя выдает.
Она перевела дух. Отлично сказано. Ее жалобу невозможно проигнорировать.
Директор изучал ее остекленевшими глазами. Под их взглядом Ева растеряла задор. Идея заявиться сюда уже не казалось гениальной.
— Кто же он тогда? — наконец, произнес директор.
— Понятия не имею, — она развела руками. — Да кто угодно только не мой отец. Вы должны оградить меня от этого человека, — Ева понизила голос до шепота: — не исключено, что он планирует убить меня.
— Убить? — директор встал с кресла. — Нет, вы слышали — убить!
К кому он обращался? Вроде в кабинете кроме них никого не было. Ева заподозрила неладное. Она так стремительно ворвалась в директорскую, что могла кого-то не заметить. С трудом, точно сам воздух мешал ей двигаться, она повернулась вокруг своей оси. Позади нее возвышался Сергей собственной персоной. Его губы изогнулись в ядовитой усмешке. При виде его веселья остатки боевого пыла в одночасье покинули Еву.
— Как я и говорил, — обратился Сергей к директору, — девочка дезориентирована. Но это и не удивительно. Потеря матери — тяжелая травма.
— Вам обязательно надо показать ее психологу. Я слышал, они творят чудеса.
— Спасибо за совет. Я непременно им воспользуюсь. Мы все так волнуемся за нашу малышку.
Они обсуждали Еву, будто ее не было в кабинете. А Сергей, однако, умен. Догадался, что она пойдет искать помощи у взрослых, и опередил ее. Теперь все будут думать, что у нее нервный срыв из-за смерти матери, и никто не помешает ему обстряпать его черные делишки.
В кабинет вразвалочку, точно к себе домой, вошел Алекс. Вылитый отец: та же ухмылочка и надменный взгляд. Ни слова не говоря, он забрал у нее рюкзак, схватил ее повыше локтя и потянул в коридор. Какое время до Евы долетали обрывки разговора Сергея с директором, но шум коридора быстро их заглушил.
— Убейте меня сразу. К чему тянуть? — свежий воздух одурманил Еву. Ни секунды более она не вынесет этого кошмара.
— Что за нелепые фантазии? — изумился Алекс. — Никто не помышляет о твоем убийстве.
— Значит, все еще хуже, — она всхлипнула, — вы будите мучить меня до тех пор, пока я не убью себя сама. — У тебя богатое воображение. Боюсь тебя разочаровать, но у нас другие планы, — он наклонился к ней и прошептал на ухо: — ты нужна нам живой.
У Евы подкосились ноги. Она бы упала не будь рядом Алекса: вместо того чтобы грохнуться на асфальт она завалилась на него, цепляясь за шелковую рубашку как за спасательный круг.
— Полегче, милая, — он усмехнулся, — нас неправильно поймут.
Осознав смысл грязного намека, Ева отскочила от Алекса с такой прытью, словно он был раскаленной сковородой.
— Даже не думай, — она погрозила ему пальцем, подозревая, что выглядит глупо, но рядом с Алексом она теряла здравый смысл. Он действовал на нее, как Кашпировский на телезрителей.
— Вы еще здесь?
От вопроса Сергея она подпрыгнула на месте. Таким темпами она быстро сделают из нее неврастеничку.
Сергей прошел мимо, знаком велев следовать за ним. Если наедине с Алексом еще можно было найти общий язык: пару раз он разрешил ей прогуляться по парку (естественно, в его сопровождении), то рядом с отцом он превращался в бездушного исполнителя. Нисколько не заботясь о Еве, он грубо сжал ее руку и силой поволок по улице.
— Я могу идти сама, — прошипела она, борясь с цепкими пальцами.
— Ева, — Сергей заговорил с ней напрямую, чего не случалось со дня их знакомства.
Алекс, разжав пальцы, подтолкнул ее вперед, и Ева пожалела, что он ее отпустил. Уж лучше терпеть выходки брата, чем столкнуться с гневом отца. Она поравнялась с отцом, которого считала самозванцем, и как преданный щенок заглянула ему в лицо.
