Фамильные ценности (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

Выглядела она отлично выспавшейся и плотно позавтракавшей. Себя она уважала куда сильнее собственных обязанностей.

— Я рада, что сегодня с вами всё хорошо.

Кофе был горячий и ароматный, но к нему не помешала бы хотя бы маленькая печенюшка. Но похоже, на неё рассчитывать нельзя, как и на завтрак, если инора не прекратит болтать и не займётся делом.

— Совершенно хорошо, — радостно подтвердила инора. — Вы меня вчера так выручили, так выручили. Я уж распереживалась поутру, что господа без обеда и ужина остались. Инор Альтхауз-то ещё ничего, он неприхотлив в еде, ест как птичка, а вот его племяннику надо восстанавливаться после подлой орочьей магии, понимаете?

— Понимаю, — согласилась я. — Но вчера им обоим было что есть. Нужно, чтобы что-то было есть и сегодня.

— Да я прямо сейчас и займусь, — заверила инора. — Жалко майора. Такой молодой — а уже инвалид. Как бы его с армии на пенсию не отправили.

— Пока речь об этом не идёт, а только об отпуске для восстановления. — Я с сожалением посмотрела в опустевшую чашечку. — Благодарю вас за замечательный кофе и не буду больше отвлекать от работы, а то иноры останутся без завтрака.

— Да вы что, инора Альдер! — возмутилась кухарка. — Уж я-то своё дело знаю, будьте уверены — всё будет готово вовремя.

В подтверждение своих слов она начала громко хлопать дверками шкафчиков, словно со вчерашнего дня забыла, где что находится, и сейчас лихорадочно искала нужное.

Я сделала вид, что не слышу, как горничная за дверью чёрного хода кокетничает с посыльным, который с утра пораньше принёс свежие продукты, и поднялась к библиотеке, но она всё так же была закрыта. Вот незадача. Этак я все каникулы в этом доме проработаю с единственным результатом — жалование экономки. Но в этом есть и хорошие стороны: на руки я получу сумму больше, чем планировала заработать, а кроме того, я ещё оттачиваю профессиональные навыки на племяннике инора, который как раз показался в конце коридора.

— Инор Альтхауз, доброе утро, — обрадовалась я. — Мы обговаривали, что у меня будет доступ в библиотеку, а сейчас она закрыта.

— Доброе утро, инора Альдер, — приветливо ответил он. — Библиотека всегда закрывается на ночь. Там есть очень ценные книги, не хотелось бы, чтобы они стали жертвой случайного грабителя.

Вряд ли обычный замок остановит грабителя, который прошёл через охранные заклинания.

— Вы же говорили, что книги из библиотеки вынести нельзя?

— Из библиотеки вообще ничего вынести нельзя, — огорошил он меня. — Такое уж там свойство охранного заклинания. Но грабители нынче очень образованные попадаются, не хотелось бы облегчать им работу.

Он мне улыбнулся очень по-доброму, а я подумала, что мне срочно нужно посоветоваться с бабушкой. Если из библиотеки ничего не вынесешь, то и найденные сокровища придётся там оставить. Вот и получается, что придётся договариваться либо с инором Альтхаузом, либо с грабителем. Для меня первый предпочтительнее, но бабушка очень уж против него настроена.

— Это очень правильный подход, инор Альтхауз, — сказала я и даже попыталась улыбнуться. — Надеюсь, остальные комнаты защищены не хуже.

— Увы, не все, инора Альдер, не все, — он вздохнул. — Только самые важные.

Библиотека, кабинет и спальни — с обречённостью взломщика-неудачника поняла я. Никто не будет прилагать столько усилий для защиты кухни или домика для хранения садового инвентаря.

— А как же замена постельного белья? — спохватилась я. — Или мебели? Ведь мебель имеет нехорошую привычку ломаться.

— В этом случае я отключаю заклинание на необходимое время, — гордо сказал Альтхауз. — Или нахожусь в этом помещении сам. Защита пропускает того, на кого она настроена.

— Как удобно, — воодушевилась я.

Оказывается, не всё потеряно, и может так оказаться, что защита посчитает меня за свою и позволит вынести всё, что угодно, включая любимого племянника хозяина дома. Не то чтобы он мне был нужен, просто ничего более крупного в голову не приходило. Мне казалось, даже шкафы в этом доме меньше и не такие твёрдые.

— Да, здесь оказалась потрясающая защита. Я почти ничего не стал в ней менять после покупки дома, — радостно сказал Альхауз. — Так, незначительные изменения в свете последних веяний.

Это уже звучало не столь оптимистично. Но я могу провести эксперимент, не затрагивая пока тайники. К примеру, попытаться вынести бронзовую фигуру лошади из кабинета инора Альтхауза. Если сигнализация сработает, скажу, что забыла про защиту и хотела почистить бронзу (а она действительно нуждается в чистке), а если не сработает, то сразу занесу обратно.

— Это хорошо, когда хозяин дома постоянно занимается улучшением охранных заклинаний.

— Вы так активно интересуетесь нашей охранной системой, словно собираетесь нас ограбить.

Голос майора прозвучал прямо над моим ухом. Я испуганно вздрогнула, как воришка, застигнутый на месте преступления. И почему некоторые ходят так тихо? Здесь и до разрыва сердца недалеко.

— Доброе утро, лорд фон Штернберг, — повернулась я к майору и одновременно запустила целительское сканирование. — Смотрю, вы проснулись в плохом настроении, хотя для этого нет ни малейших причин.

— Вальдемар, ты обижаешь инору Альдер, — сконфуженно сказал инор Альтхауз. — Она всего-навсего интересовалась, как ей выполнять свои обязанности наилучшим образом, и пыталась быть со мной вежливой. Разговор об охранной системе завёл я, захотелось похвастаться, прости старика.

— Извините, инора Альдер, — несмотря на вежливость, майор был преисполнен подозрительности. — Я слышал лишь окончания вашей беседы.

— Подслушивать некрасиво, лорд фон Штернберг, — ответила я. — Извините, у меня ещё много дел.

Наверное, это утверждение противоречило тому, что я не так давно хотела попасть в библиотеку, но лучшего предлога, чтобы удрать, я не придумала.

— Будем рады видеть вас за завтраком, — практически вдогонку сказал инор Альтхауз, после чего обратился к племяннику: — Вальдемар, что на тебя нашло, в самом-то деле? Ты ведёшь себя неподобающим образом по отношению к иноре. Будь она помоложе, я бы решил, что у тебя к ней сердечная склонность.

— Главное, чтобы у вас, дядя, к ней внезапно не выявилась сердечная склонность, — громко сказал майор, наверняка в надежде, что я подслушиваю.

Я и в самом деле спустилась, но далеко не отходила от лестницы и слышала каждое слово.

— Я не пойму, Вальдемар, ты её ко мне ревнуешь? — неожиданно ехидно спросил дядя. — Хочешь, пообещаю, что с моей стороны не будет никаких поползновений в сторону прекрасной дамы. Мне кажется, если и быть кому осторожным, так тебе. Знаешь ли ты, что иногда благодарность исцелённого пациента переходит в любовь к исцелившему. Инора, конечно, не целитель, и ещё неизвестно, получится ли у неё что-то с её семейными методиками, но будь, пожалуйста, настороже. И методики эти подозрительные. Вот уж удивил так удивил. Не думал я, что ты на такое пойдёшь. Это же практически шарлатанство. Хорошо, хоть инора дополнительную плату не берёт, иначе бы я её выставил безо всяких рекомендаций.

В его голосе сквозило настоящее возмущение, только не понять кем — мной или племянником.

— И если я не вмешался в это безобразие, то лишь потому, что твой лечащий целитель меня убедил — хуже ничего уже не сделать, — продолжил инор Альхауз. — Не хочу отбирать у тебя последнюю надежду. И всё же было бы лучше, если бы ты не рисковал своим здоровьем в призрачной надежде остановить распад. И принимал те зелья, которые прописал целитель, а не сомнительные снадобья иноры Альдер.

— Возможно, я себе внушаю, дядя, — буркнул майор, — но я сегодня себя чувствую намного лучше, чем вчера.

Я даже оскорбилась. Ни о каком внушении речи не шло. Процесс не остановился, но замедлился, и довольно сильно, так что есть все шансы повернуть его вспять, как бы некоторым не казалось обратное.

— А боли? — осторожно уточнил инор Альтхауз.

— Я всю ночь проспал как младенец, дядя.