Идеальная девушка (СИ) - Шелкопряд Мария

Раньше, чем успела понять, что делаю, я неосознанно снова потянулась-прислушалась к Кириллу.

Странно, но за короткое время он почти успокоился, сосредоточил свое внимание на дороге, огибая объекты, словно выполнял опасную миссию… нет, вез хрупкий предмет. И этой хрупкой вещью была я!

От удивления позабыв недавние страхи, я подалась вперед и словно второй раз увидела экран на приборной панели, где отмечалось положение людей относительно нашего курса.

Кирилл напрягся, внутри него все заметалось в панике, не зная, почему я внезапно сунулась вперед. Я словно заразилась его паникой и не задумываясь выпалила первое, что пришло на ум:

— Ух ты! Так и знала, что в свободное время вы с Марком развлекаетесь тем, что выслеживаете и сбиваете пешеходов!

Звезды! Что за ахинею я сказала! И стыдно и смешно!

Кириллу не понравилось. Но все равно это помогло, он снова успокоился, переключившись в режим зануды:

— Слава, прекращай подобное. Ты ведь не маленький ребенок! И потом, если кто-нибудь посторонний услышит, могут подумать, что такое действительно было и…

Я не слушала, пытаясь вновь сосредоточиться на том ощущении, что вижу экран второй раз, но ведь на самом деле видела его впервые. Когда садилась в машину, то все экраны на приборной панели находились в режиме ожидания. То, что один из них показывает людей поблизости, точно стало возможным увидеть только после того, как поездка началась. Могут ли все эти ощущения, возникающие, когда я «прислушивалась» к Кириллу, на самом деле оказаться правдой?

Машина нырнула в тоннель, и только случайно повернувшись, я заметила, что за нами сомкнулись ворота. Приехали?

Кирилл в самом деле остановил машину. Открылись дверцы.

Я боролась с искушением «прислушаться» еще разок, пока Кирилл не смотрит на меня, доставая что-то из багажника.

Не устояла. Инстинкт самосохранения проиграл любопытству и желанию, чтобы все или оказалось пшиком или побыстрее покатилось в черную дыру, но только стало бы понятным, определенным!

Легкая грусть по небесам с мутно-зеленым небом.

А там — распахнутый зев подземной автостоянки, переливающиеся синими всполохами бока серебряной машины. Девушка, которая не придет на встречу…

Страшно и хорошо одновременно. Машина, в которой вез меня Кирилл — неприметно-черная. И над головой нет ничего зеленого. Но я видела! Видела!

— Слава? — Кирилл с беспокойством смотрел на меня.

— Извини, задумалась. Это и есть преддверие тюрьмы для сброда вроде меня? По виду и не скажешь.

— К-какой тюрьмы? — Кирилл, всего лишь две минуты назад закончивший читать мне поучительно-воспитательную лекцию, от неожиданности стал заикаться. — Закрыли эту тему, Слава! Сколько повторять!

С охапкой разноцветных пакетов, выуженных из багажника, он первым вошел в лифт.

Упиваясь чужим негодованием, я послушно направилась за Кириллом.

— Лифт будет постоянно закрыт, так что прогуляться по базе ты не сможешь, — пробубнил он очевидное.

Я же застыла на пороге, тщательно все рассматривая. Стены в теплых тонах имитировали плетенные изгороди из высушенных лоз, но готова поспорить, если попытаться поджечь — гореть как настоящие они не будут. Вместо картин их украшали живые растения, подвешенные в сетках. Кремового цвета диван тонул в зелени — его окружали кадки в виде огромных валунов, с растениями разной высоты.

Домашние джунгли, о чем еще можно мечтать?

Вот и Кирилл пребывал в полной уверенности, что я вот-вот завизжу от восторга, и с радостью променяю тесный «Жеор» с унылыми скитаниями в космосе, на эту комнату, полную, по его мнению, недоступной для космических свалок роскоши. Словом, ему можно, наконец, расслабиться.

Отказывать себе в удовольствии обломать Кирилла я не стала, демонстративно наморщив нос:

— Скажи, я действительно должна здесь находиться?

— А что не так? — простодушно попался на крючок он.

— Посмотри на эти дикие поросли. Разве не нужно их подстричь? Они такие густые! Туда могло забраться все, что угодно. И вообще, они безумно мерзкие! Как можно держать эту пакость в жилом доме?!

Кирилл стиснул зубы и ничего не ответил, вместо этого прошел дальше и швырнул пакеты на кровать, стоявшую в соседней комнате. Но я чувствовала, как в нем разрастаются опасения, что в свой следующий визит сюда он обнаружит такие прекрасные растения подстриженными до самых корней. Он заранее жалел их.

— Кухня, ванная, думаю, ты сама с этим разберешься. Твоя комната. Это, — кивок на пакеты, валявшиеся на кровати, — новая одежда для тебя, Марк выбирал. Повесишь потом в шкаф.

— Это уже не похоже на шутку, — весть о том, что Марк позаботился об одежде для меня, не особо порадовала, хотя, наверное, он сделал это из-за того, что мне необходимо явиться на суд не в комбезе.

— Почему ты постоянно ищешь во всем подвох? — вздохнул Кирилл. — На столе, если захочешь убить время, игровой центр. Фильмы, игры, музыка. Возьми еды на кухне и наслаждайся. Мы приедем завтра после обеда.

— Стой! Ты же не хочешь сказать, что я останусь тут совсем одна?! — я отчаянно вцепилась в его руку, прикидываясь, что испугалась.

Хотелось еще посмотреть странных картинок про зеленое небо, там ведь были запахи, звуки, даже ветерок от вентилятора. Зачем мне какие-то дурацкие игры? Но имперец желал одного — смотаться отсюда как можно дальше. И поскорее!

— Слава, ты ведь оставалась одна… — попробовал воззвать к разуму он.

— Там было не так! Я знала, что вы еще придете, что где-то рядом точно должны быть люди. А здесь?… Скажи мне честно, что задумал сделать со мной этот псих?!

— Не пойму, от чего ты нервничаешь, оставаясь вне его общества, если так его ненавидишь? — Кирилл попытался ехидничать, но довести до конца эту игру не смог: — Радовалась бы, что остаешься одна.

Сказать бы сейчас, что мне страшно именно без него и попросить остаться! Уверена, его ошарашенной физиономией можно было бы любоваться вечность! Но я не рискнула. Чутье подсказывало, что такая шутка могла выйти боком, а я и так наговорила сегодня отборной чепухи. Нужно стать серьезнее, да и не следует настраивать Кирилла против себя, только из-за того, что он мне не нравится.

— Ты слишком очевидно уводишь разговор в сторону от моего вопроса. Думаешь, я не знаю, что отсутствие информации — это вообще-то разновидность пыток? Или действительно веришь, что я такая дурочка, начну прыгать с восторженным визгом вокруг игрового центра, потому что мне оказали великую честь, позволив поиграть в игрушечки? Там в пакетах, случайно нет розового платьица, усыпанного большими бантиками на этот торжественный случай?

— Слава, успокойся. Пожалуйста, — Кириллу еще меньше понравилось то, как я теперь заговорила. — Ты неверно представляешь себе жизнь Марка. Да, его отец занимает довольно высокую должность, но это не освобождает Марка от работы. И меня тоже. Мы оставляем тебя здесь, чтобы избежать утечки информации, и я надеюсь на твое благоразумие.

— Он что, запретил тебе отвечать на вопросы?

— Запретил.

— Вот же ушибленный на голову… в смысле, скажи ему, что мне безумно все понравилось, но я пыталась скрыть восторг из глупого упрямства.

— Спасибо, — Кирилл с облегчением вздохнул.

Вскоре машина унесла его обратно и вокруг воцарилась тишина. Вязкая, забивающаяся в уши, словно на голову лепили прослойку за прослойкой уплотнители.

Я попробовала пошуршать вакуумными пакетами, разглядывая тряпки, но быстро сдалась и запихнула дары Марка в шкаф не распакованными.

Не из брезгливости и не потому, что не хотела чувствовать себя чем-то обязанной, а из-за того, что давно отвыкла от обычной одежды. Комбез помогал регулировать температуру тела, позволяя спать в непредназначенных для жизни местах, вроде вентиляционной системы «Жеора», выводил наружу пот и омертвевшие клетки кожи. Конечно, и его нужно стирать, но не так часто, как дорогие и бесполезные тряпки из натуральных материалов. За воротником вообще есть компактный респиратор, способный справиться с токсинами и парализующими газами. А вместительность карманов и вовсе не стояла рядом с платьицами, у которых их попросту нет!