Линда Ховард - Озеро из снов
Он увидел, как изменилось выражение ее лица и его собственное стало настороженным. Он отвернулся, налил две чашки кофе и поставил их на стол, прежде чем подвести ее к стулу. Он уселся напротив нее и, бережно держа чашку в обеих ладонях, вдохнул густой аромат.
Теа заметила, что он не спросил, понравился ли ей кофе. Как и она не предложила ему ни сливок, ни сахара. Он пил кофе такой же, как и чай – черный.
Но откуда она знает, что он пьет чай? У нее слегка закружилась голова, и она, уставившись на него, схватилась за край стола. Это было такое странное ощущение: как будто перед ее мысленным взором проходило множество изображений, тогда как глаза видели всего одно. И впервые в жизни она почувствовала свою нецелостность, как будто какая-то часть ее была утеряна.
Она обхватила руками горячую чашку, стоящую перед ней, но пить не стала. Вместо этого, она настороженно следила за ним.
- Ладно, мистер Ченс, карты на стол. Так что насчет твоих снов?
Он улыбнулся и начал что-то говорить, но потом, с печальной улыбкой, задумался. Наконец, он пожал плечами, как будто не видел смысла в дальнейшем увиливании.
- Ты почти месяц снилась мне.
Она ожидала услышать это, но все равно его признание ошеломило. Ее руки подрагивали.
- Ты… ты тоже мне снился, - Призналась она. – Но что происходит? У нас что, какая-то ментальная связь? Я вообще не верю в подобную чепуху.
Потягивая кофе, он наблюдал за ней поверх чашки.
- Во что ты веришь, Тэа? В судьбу? В случай? В совпадение?
- Думаю, что во все это, - медленно проговорила она, - Я думаю, что-то обязательно должно случиться..., а что-то происходит случайно.
- Ну а что относительно нас? Это случайность или предопределение?
- Ты считаешь, что существуем «мы», - заметила она, - Да, мы оба видели странные сны, но это не означает…
- Близость? – предположил он, еще пристальнее всматриваясь в нее.
Сны были именно такими. Ее щеки заалели, когда она вспомнила некоторые особо красочные интимные подробности. Она надеялась, что его сны не были зеркальным отражением ее снов, но… И, видя понимание в его глазах, осознала, что они были именно такими. Ее лицо запылало еще сильнее.
Он расхохотался.
- Если бы ты могла сейчас видеть себя!
- Прекрати, - раздраженно буркнула она, уставившись на чашку, смущенная так, что не могла на него смотреть. И не знала, сможет ли когда-нибудь взглянуть на него снова.
- Теа, любимая, - он терпеливо и невероятно мягко попытался успокоить ее, - Я занимался с тобой любовью всеми способами, какими мужчина может любить женщину. Но только во снах. А разве действительность можно сравнить со сном?
Если бы действительность была хоть чуть ярче сна, подумала Теа, она бы ее просто убила. Она обнаружила отпечаток своего пальца на поверхности стола, оставленный, когда пыталась успокоить себя. Насколько реальными были ее сны? Как он мог с такой непринужденностью назвать ее любимой, и почему это не резало ей слух? Она попыталась напомнить себе, что не прошло еще и суток с тех пор, как она увидела его впервые. Но внезапно пришла к выводу, что время значит меньше, чем ничто. Между ними существовало настолько глубокая внутренняя связь, что не имело значения, сколько раз всходило и садилось солнце.
Она все еще не могла смотреть на него, но ей и не нужно было видеть его в мельчайших подробностях, чтобы ясно представлять. Такой мучительно живой и остро чувствующей чье-то присутствие она была только во снах об этом мужчине. Она не знала, как или почему им снились одни и те же сны, но доказательства этому были столь очевидны, что их невозможно было отрицать. Но насколько близко ее сны соответствовали действительности?
Она откашлялась.
- Я знаю, что вопрос странный, но у тебя есть шрам на левом бедре?
Он недолго помолчал, но, наконец, она услышала его вздох:
- Да.
Его ответ потряс ее, как удар молнии. Если ее сны были правдивы, то у нее был еще один вопрос. И этот вопрос был намного важнее. Она взяла себя в руки и спросила прерывающимся голосом:
- В своих снах ты меня убивал?
На этот раз он молчал так долго, что, в конце концов, она не выдержала напряжения и посмотрела на него. Он наблюдал за ней напряженно и пристально:
- Да.
Глава 6
Теа оттолкнулась от стола и понеслась к входной двери. Здесь он ее и поймал, обхватив сзади руками, и крепко прижав к себе.
- Боже, Теа, не бойся меня! – шептал он в ее взъерошенные кудряшки севшим от волнения голосом, - Я никогда не сделаю тебе больно. Верь мне.
- Верить тебе! – почти плача, эхом отозвалась она, сражаясь с ним, - Верить тебе? Да как я могу? И могла ли хоть когда-нибудь?
- В этом, по крайней мере, ты права, - с горечью признал он, - Ты снисходила ко мне, позволяя трогать тебя, позволяя доставлять тебе удовольствие, но никогда не доверяла мне настолько, чтобы любить.
Она дико, почти истерично, расхохоталась.
- Я встретила тебя только вчера! Ты сумасшедший, мы оба сумасшедшие. В том, что ты говоришь, нет смысла.
Она вцепилась в его руки, пытаясь ослабить их хватку. В ответ он изменил захват, поймав ее руки и переплетя их пальцы так, чтобы она не могла причинить себе никакого вреда, и по-прежнему держал ее в кольце своих рук. Ее бунт был так решительно подавлен, что единственное, что она могла сделать, это пнуть его в голень. А поскольку на ней были всего лишь кроссовки, а он обут в тяжелые ботинки, то она сомневалась, что доставит ему хоть какое-то неудобство. Но, даже зная это и осознавая его превосходство, она продолжала сражаться, выворачиваясь и брыкаясь, пока не исчерпала все свои силы.
Задыхаясь, не в состоянии больше бороться, она обмякла.
Он сразу же притянул ее ближе, наклонив голову и коснувшись ртом ее виска, и прижал губы к ее нежной коже, ощущая биение пульса.
- Мы встретились вовсе не вчера, - глухо говорил он, - Это было в прошлой жизни, в прошлых жизнях. Я ждал тебя здесь. Я знал, что ты приедешь.
Его прикосновение оказало на нее уже обычное коварно-волшебное действие. Настоящее размывалось, перемешиваясь с прошлым, так что она была не уверена, что случилось сейчас, а что прежде. Именно так держал он ее той ночью, когда проскользнул через лагерь войск ее отца и прокрался в ее спальню. Страх бился в ней пойманной птицей, но тогда она была так же беспомощна, как и сейчас. Он заткнул ей рот кляпом и, сквозь ночь, тихо понес в свой лагерь, где держал заложницей, предотвращая нападение ее отца
Она была девственницей, когда он ее похитил. И когда, месяц спустя, он ее вернул, она уже не была нетронутой. А она так глупо полюбила своего бывшего похитителя, что лгала, чтобы выгородить его, и, в конце концов, предала своего отца.
