Вергилия Коулл - Черный код
— Да.
— Обвинение выиграло дело?
— Да.
— Ты теперь вернешься ко мне?
— Нет.
Сергей задумчиво кивнул несколько раз.
— Все правильно, я заслужил. Не ценил тебя, маська.
— Ты изнасиловал меня, — напомнила я так, словно говорила о совершенно будничном факте из нашей биографии.
— Сорвало меня. Накатило что-то такое... убить тебя хотелось. Уничтожить за то, что ты такая.
— Неверная? — с невеселой усмешкой подсказала я.
— Любимая, — Сергей повернул голову и посмотрел на меня. — Люблю я тебя. Очень. Понял это только теперь. Я ведь в ту же ночь, когда ты, маська, меня из дома выгнала и в лицо бросила, что к богатею своему уходишь, проститутку снял. В эротический салон пошел, думал, уйду в сеанс, как мы с тобой. — он с раздражением махнул рукой. — Да все не то. Без тебя все не так.
— Понимаю, — равнодушно отозвалась я.
Я ощущала, что все не так, с тех пор, как встретила Макса.
Бывший муж вдруг встрепенулся.
— Пойдем домой? Холодно тут сидеть.
— Сереж. — поморщилась я, — если ты еще не понял.
— Пойдем, маська, — перебил он, поднялся на ноги и протянул мне руку, — все я понял, не продолжай.
Я пожала плечами и протянула ему ключи. От помощи отказалась, встала сама. Сергей привычными движениями отпер дверь, пропустил меня вперед, связку положил на полочку, где клал обычно. Меня охватило стойкое ощущение дежа вю. Будто я опять вернулась в прошлое, не встречалась с Максом, не влюблялась в него, не мечтала о нашем совместном будущем. Внезапно охватил страх: а вдруг мне теперь до самой смерти придется жить с этим ощущением безысходности? Неужели никогда больше не испытать тех эмоций, безумной страсти, ошеломительной любви? Все, что осталось — бывший муж и пустая квартира?
Сергей, тем временем, деловито разулся и направился прямиком на кухню. Оттуда вскоре донесся звон посуды и хлопанье дверцы холодильника. Я прислонилась спиной к стене и зажала рот обеими руками, лишь бы не завопить в голос. Боль копилась внутри и требовала выхода, а я не знала, как долго еще смогу ее заглушать. Муж появился из-за угла, в немом изумлении оглядел застывшую меня. Неизвестно, догадался или нет, что происходит, но произнес неестественно бодрым голосом:
— Ты когда в последний раз себе есть готовила? Плита уже паутиной заросла.
Я опустила руки и пробормотала:
— Я тут не жила. Пряталась в другом месте. От Татарина… и от тебя.
— Больше не прячешься? — хмыкнул он.
— Незачем, — мотнула я головой из стороны в сторону.
— Тогда иди. На обед яичница и немного сыра.
Сергей скрылся за углом. Пришлось отправиться за ним.
На сковородке уже вовсю шипели яйца, на столешнице закипал электрический чайник. Мой бывший муж успел снять пиджак и набросить его на спинку стула, а сам с перекинутым через плечо полотенцем склонился над столом, нарезая на досточке сыр. Ломтики у него получались ровными, красивыми — прямо загляденье — и отправлялись на блюдце.
— Садись, — пригласил Сергей к столу.
Я заняла привычное место. Бросила взгляд на включенный телевизор, тут же испытала невыносимую волну раздражения.
— Выключи, — процедила сквозь зубы.
— Что? — не понял Сергей. Потом проследил за взглядом, сообразил. — Ах, да. Ну это я для фона. Не хочешь новости смотреть? Ну не будем, маська.
Щелкнув пультом, он вернулся к прежнему занятию, взял лопатку, чтобы проверить, не подгорела ли яичница. Я опустила лицо в подставленные ладони и осталась сидеть так.
— Знаю я тебя, — словно издалека доносился голос мужа, — ты когда много работаешь, маська, поесть забываешь. А работаешь много ты всегда.
— Угу, — глухо проворчала я, не испытывая ни малейшего желания разговаривать.
— А я тебе чайку, вот, заварил. Две ложки сахара и лимончик, все как ты любишь.
По столу что-то стукнуло, я догадалась, что Сергей поставил кружку.
— Я не люблю чай! — вырвался из моей груди стон. — Я люблю кофе!
С губ готовы были слететь и другие слова: о том, что мне хочется остаться одной, а не изображать семью, которой давно уже нет. Я даже подняла голову, но тут взгляд упал на кружку, а в ноздри ударил бодрящий аромат.
Кофе.
Я перевела изумленный взгляд на мужа. Сергей ответил беззащитной и грустной улыбкой.
— Знаю я тебя, — зачем-то повторил он.
Потом мы сидели друг напротив друга и ели горячую, исходившую паром яичницу. Я смотрела, как Сергей управляется с вилкой, как жует, и в голове сами собой вспыхивали наиболее яркие моменты прошлой жизни. Наш первый сеанс, первый секс, свадьба. Запихав последний кусок в рот, муж вытер губы и вздохнул.
— Когда ж мы с тобой друг друга упустили?
Вместо ответа я пожала плечами.
— А может, вернешься, маська? — в глазах Сергея загорелась надежда. — Обратно, а? Я тот договор разорву, деньги обратно отдам. Тебя я уже простил. Ну погуляла, с кем не бывает. Ты же все равно моя, понимаешь? Моя ты! Никто тебя не знает так, как я. Никто тебе обеды готовить не будет, когда устанешь. Тебя ж бес попутал! Ты ж пойми, для мужиков все бабы делятся на тех, кто для секса, и на тех, с кем жить хорошо. Вот мне с тобой хорошо. А секс…
Он скривился и махнул рукой.
— А что — секс, Сереж? — вяло поинтересовалась я и отхлебнула кофе.
Муж резко подался вперед, впился в мое лицо горящим взглядом.
— Да я ждать тебя готов, сколько угодно. Хрен на узел завяжу, ухаживать начну, как будто сначала. Первый поцелуй через три свидания, цветы, конфеты, сказки тебе не хватало? Я обеспечу тебе эту сказку. Принцессой... нет, королевой себя почувствуешь!
На какие-то мгновения дар речи покинул меня, и я сидела, хлопая ресницами. Сергей потянулся через стол, обхватил мое лицо руками. Нахмурился, глада на меня исподлобья.
— Ты ведь была права, маська.
— В чем? — пробормотала я.
— Во всем. Использовал меня Тим. И ничего путного из меня не выйдет. Я — ничтожество. Но ради тебя я готов сделать все, что угодно. Только прикажи.
Он заволновался, дыхание участилось, а во мне оставалась прежняя, холодная, мертвая пустота.
— Ты — не ничтожество, Сереж. Ты просто не перцептор. Когда поймешь это и смиришься, сразу жить легче станет. А что до сказки. — я покусала губы, — вот скажи, если бы ты мог быть со мной, но только ценой жизни других людей, даже если они тебе ничего плохого не сделали, ты бы пошел на это?
У Сергея приоткрылся рот.
— Конечно, маська. — его взгляд суетливо забегал, — всех бы убил ради тебя, перерезал, уничтожил. Всех. У меня дороже тебя никого нет.
Я усмехнулась и убрала руки бывшего мужа от своего лица.
