Кресли Коул - Темные Небеса
Сидя за письменным столом, она подняла голову, высматривая в небе Троноса. С минуты на минуту он прилетит, чтобы забрать ее в бастион на ужин.
Он проводил собрания с воинами, где они не покладая рук занимались разработкой стратегической обороны и реализацией плана эвакуации. Вчера, они организовали первую тренировку. В процессе учений были выявлены сбои, поэтому сегодня они планировали «откалибровать» систему.
Тело изводило его мучительной болью, и он лишь огромным усилием воли продолжал скрывать гримасу агонии от остальных. Стресс от руководства королевством, находящимся на грани войны, тоже ничем делу не помогал. Тронос был истощен своими обязанностями и противоречивой скорбью.
В Пандемонии, он рассказал ей о том, что в ночь, когда его отец убил её родителей, он, посмотрев на своего родителя, увидел незнакомца. Сейчас Тронос чувствовал то же самое в отношении родного брата…
Она услышала ставший уже привычным свист его крыльев. Когда она была вместе с ним, и они могли отгородиться от мира, жизнь казалась просто восхитительной. Но когда его не было рядом… все уже не казалось настолько прекрасным. Не сумев скрыть традиционное волнение от его возвращения, она выскочила из-за стола.
— Ты дома…
Он поймал ее за руку. Не говоря ни слова, он направился в спальню, и рухнул лицом вниз на кровать… его огромное тело было похоже на дерево, ставшее бревном.
— Веселенький выдался денек, да? — Задрав юбку, она забралась на кровать. — Подвинь крылья. — Когда он развел их в стороны, она уселась ему на поясницу.
Тронос повернул голову на бок.
— С роем и то веселее было. — Очевидно, прямо сейчас он не в настроении ужинать вместе с остальными.
Ох, черт. Им придется пропустить ужин в мрачной столовой? Не проблема. У нее имелся запас фруктов, удивительно вкусного хлеба и изумительного сыра… как раз для такого случая.
Когда она начала разминать его мышцы, он протяжно застонал.
— Ты послана мне богами, ягненочек.
— Я знаю, — ответила она, хотя только что измазала чернильными пятнами всю спинку его рубашки. Упс. — Хм, как проходит калибровка системы?
— Сигнализация работает. К сожалению, единственное место ее включения находится в Холле. Нужно каждой остров оснастить возможностью подавать такой сигнал.
— Все получится. — Большими пальцами рук, она круговыми движениями разминала его уставшие мышцы.
— Скажи мне, что твой день прошел лучше, чем мой.
— Мой прошел хорошо. — Ланте забавляли разговоры с ним в стиле «Как прошел твой день, дорогой?» Как будто они уже давно женатая пара.
Но они только начали входить во вкус. Каждый вечер, после ужина, они набрасывались друг на друга… даже если ему удавалось несколько раз за день выбраться домой. Во время этих украденных дневных свиданий, он жестко брал ее возле стены или на столе, рукой заглушая ее страстные стоны. Он вонзался клыками себе в предплечье, заглушая собственный рев.
Раз за разом доводя её до кульминации, он становился все более сексуально уверенным. Более дерзким.
И это было горячо, как ад.
Если он кончал раньше, чем она, то доводил её до кульминации ртом. В первый раз, когда он сделал это, она всхлипнула:
— Ох! Оххх… — И почувствовала необходимость сказать что-нибудь прежде, чем он попробует на вкус собственное семя.
— Это неизбежно, — ответил он. — Каждый день и каждую ночь, я собираюсь наполнять твое лоно семенем, и целовать при каждой удобной возможности. Кроме того, это смесь наших соков… никогда не отказывай мне в этом.
Дикий, извращенный Врекенер.
Удовлетворив сильнейшую нужду, они вместе читали корреспонденцию. Он хотел знать ее мнение обо всем. Он уже не раз говорил ей:
— Когда ты сказала, что хочешь стать соправителем, я воспринял это очень серьезно. Скажи, что ты думаешь…
Сейчас он спросил у нее:
— Ты забрала свою новую одежду?
— Да! — На второй день пребывания здесь, она поняла, что ей нужно много разной одежды, и что все эти вещи должны быть сказочно прекрасными, ведь она стала здесь королевой. И ей наплевать на то, что её подданные старомодны.
Предоставив кузнецам дизайнерские наброски металлических одеяний, она шокировала кружок по шитью инструкциями по пошиву платьев без бретелек. В выборе длины подола, ради Троноса, Ланте приняла компромиссное решение… мини вместо микромини.
— Как женщины в этот раз обходились с тобой? — поинтересовался он. — Они, хм, сдали «позиции»?
С кружком по шитью больше нет разногласий… в настоящий момент, каждая женщина знает, что их королева чародейка может заколдовать их… но Ланте приобрела некоторый вес в обществе.
Она не раз осаживала придворных барышень Оморта, и к тому же победила такую чародейку, как Хеттия, поэтому поставить на место этих Врекенеров стало для нее просто пустяком.
— Нет, я прекратила это. — Вспомнив одно из любимых выражений Сабины… если меня боятся, значит уважают… Ланте вернула позиции и кое-что еще.
Другими словами: ее одежда оказалась готова вне очереди! Все платья были белого цвета, но когда она одевала вместе с ними ожерелье…
Не так уж и плохо.
Естественно, сейчас на ней тоже было белое платье… перепачканное чернилами.
— Есть новые сведения об Аристо? — Каждый день все больше Врекенеров решались рассказать об ужасах, которые вытворяли предыдущий король и трое его приближенных воинов. Эта, скрывающаяся за маской добродетельности, четверка была бичом Ллора.
— Все именно так, как ты и говорила.
Как король людей, почитающих целомудрие до брака, абсолютную трезвость и честность во всем, Аристо содержал несколько любовных гнездышек, пил как сапожник и врал о своем поведении.
Ей казалось, что когда Тронос узнает об этом, она почувствует себя оправданной. Вместо этого она переживала за него. Он стыдился своего родственника и чувствовал ответственность.
— Все что не делается, к лучшему, ведь так? — спросил он.
— К слову об этом, сегодня я получила ответ от Беттины. — Королева Демонов Смерти сообщала в письме о прогрессе в борьбе с боязнью Врекенеров, но была не в восторге от идеи встретиться с одним из них.
Все же это не остановило Беттину от вопросов о драконьем золоте.
— Она попросила подробно описать медальон и, по возможности, выслать ей данные о его приблизительном весе и фото. Мы поймали ее на крючок. Вперед, к перемирию!
Он ухмыльнулся, не открывая глаз. Затем снова напрягся.
— Мне жаль, что тебе придется отдать свое сокровище.
