Дж. Уорд - Восторг
Мэлс замотала головой:
– Ты с ума сошел, если думаешь, что я…
– Ты хочешь сенсацию всей жизни? Ты ее получила. – Матиас прокашлялся. – Однако не забывай, что информация в этих файлах очень скандальна, поэтому осторожно выбирай, с кем ты ей поделишься.
– Я не собираюсь ее просматривать.
– Просмотришь. Тебе придется. Ради всеобщего блага, просто открой те файлы.
Матиас поднял руку и задержал ее над волосами Мэлс, распущенными и слегка кудрявыми. Опуская ладонь, словно поглаживая шелковистые локоны, Матиас затем убрал руку… и исчез в глубине магазина.
Спецподразделение не станет искать Мэлс: это он встроил в организацию протокол самоуничтожения. Если когда-нибудь информация попадет в прессу, все разбегутся, будут все отрицать и растворятся в населении любой страны, в которой захотят обосноваться.
В конце концов, не стоит ждать, что убийцы, чьи преступления всплыли наружу, во всем признаются и примут наказание как послушные детки. Если они сплотятся, займут твердую позицию или – и это самое главное – отплатят за изобличение, то рискнут провести в тюрьме всю жизнь или же быть казненными за тяжкие преступления против человечества.
Кроме того, если они вздумают взбеситься из-за отнятого образа жизни, то выберут в качестве цели доносчика, а не репортера.
Нутро подсказывало Матиасу, что все будет хорошо… и он никогда не ошибался, когда был так уверен. Никогда.
Он не вышел из магазина.
Вспоминая годы тренировок и опыта, он постарался выглядеть как еще один сопляк с натянутой на нос бейсбольной кепкой, в капюшоне и книгой перед лицом.
На самом деле, он был профессиональным убийцей, не оставлявшим отпечатков ног, следов, доказательств того, что вообще когда-либо был в магазине.
Он не отрывал взгляда от Мэлс.
Особенно когда она зажала в руке тот «СанДиск».
***
Стоя в отделе военной литературы, Мэлс схватила флэшку, твердая пластмассовая оболочка врезалась в ладонь. Она ненавидела звук его голоса, и более того, она совершенно презирала то, как ее тело узнало Матиаса, хотя разум был полон различных эпитетов.
– Да пошел ты, Матиас. Можешь забрать ее и…
Она развернулась, даже намереваясь бросить устройство ему в лицо.
Его не было.
Попрыгав возле полок, возвышавшихся до самого потолка, она посмотрела вдоль прохода перед собой… на стопки справа и слева… на людей, блуждающих по магазину.
– Будь ты проклят…
Мэлс все обошла, обыскивая секцию фантастики; затем этажом ниже – отдел с журналами, и даже дальше – около кассы. Матиаса нигде не было видно, куда бы она ни пошла и на что бы ни посмотрела. Черт, он запросто мог уйти через дверь, предназначенную только для персонала.
Выйдя из магазина, она ступила в бледный солнечный свет и прикрыла глаза, оценивая толпу.
«Когда дело касалось тебя, нас с тобой, я всегда говорил правду… это были насто я щие, единственные настоящие чувства, которые я испытывал».
Так, ладно, здоровым поступком будет выкинуть его прощальный подарок в мусор, уйти от драмы и сосредоточиться на по-настоящему важных вещах… например, чем она будет заниматься всю оставшуюся жизнь, ну или закончить ту статью о мертвых женщинах.
Она не удивится, если он просто скачал с iTunes[155] кучу баллад 80-х годов.
Поняв, что в магазине делать больше нечего, Мэлс направилась обратно к офисам «ККЖ», толкнула дверь, ведущую в отдел новостей, и остановилась, когда ее окутал хаос. Такой знакомый, звуки звонящих телефонов, бормочущие голоса, топот ног по бетонному полу, раздававшийся, когда люди сновали около своих столов или уходили и возвращались из кухни с новой порцией кофе.
Она будет скучать по этому месту…
Срань господня… она ведь действительно уходит отсюда.
Окончательное решение легло на ее плечи не в качестве тяжелой ноши, а, скорее, основы, воспринимавшейся как должное. И, Боже, Мэлс сосредоточилась на положительных эмоциях, потому что прямо сейчас нуждалась в чем-то, что не казалось огромной неудачей.
Та встреча с Матиасом выбила из нее дух, как если бы ее ударили в грудь.
Подойдя к своему столу, она села на стул и попыталась написать заявление об увольнении. Слова вышли сухими и формальными, но будто был другой вариант? Посидев над текстом еще немного и переделав начало, Мэлс сохранила его, но не распечатала. Нужно еще кое-что закончить здесь, а Дик был придурком, который пошлет ее двухнедельное уведомление на все четыре стороны и скажет уйти прямо сейчас.
Кроме того, наверняка сначала лучше понять, куда она отправится после. При нынешнем состоянии экономики никто просто так не увольняется.
Откинувшись на спинку стула, она вновь уставилась на монитор.
Сложно сказать, сколько времени прошло, прежде чем она вытащила из кармана флэшку. Может, десять минут. Пятьдесят. Полтора часа.
Мэлс потеребила ее в ладони и в итоге нащупала белую задвижку и выдвинула металлическую вставку.
Наклонившись вперед, она уже почти вставила ее в USB-порт… как остановилась.
Встав на ноги, она повесила сумочку на плечо и подошла по проходу к столу Тони.
– Меня не будет до конца дня… просто есть зацепка. Если кто-то будет меня искать, скажешь позвонить мне на мобильный?
– Конечно, – ответил он, как зазвонил его собственный рабочий телефон. – Тони ДиСанто… привет, да, ждал вашего звонка…
Когда он помахал ей и погрузился в свой разговор, она вспомнила, что у нее все еще нет машины.
Оказавшись на улице, она не сразу поймала такси, и, конечно, в четыре часа дня движение уже было затруднено, поэтому ее такси попало в пробку на Северном шоссе. Когда она, наконец, добралась до дома, матери там не было, и Мэлс посмотрела на настенный календарь и увидела, что сегодня ночь бинго, отчего задумалась, почему раньше не замечала этих пометок. Бридж, пилатес, йога, волонтерство в церкви, работа в справочной «Святого Франциска» в педиатрическом отделении, ланчи и ужины с подругами…
Окинув взглядом кухню, по крайней мере, она знала, что после отъезда ее мать не останется в одиночестве.
Мэлс взяла малиновый «Снэппл»[156] из холодильника и поднялась наверх, деревянные ступеньки скрипели так же, как и всегда. Оказавшись в своей комнате, она закрыла дверь и повернулась к шкафу.
Почему-то ей казалось, что она должна достать свои разные чемоданчики и начать собирать вещи.
Но вместо того, чтобы поспешно заняться этой работой, она взглянула на стол. Ее старый ноутбук лежал на том же отрезке покрашенного дерева, на котором она делала уроки, когда училась в средней и старшей школе.
