Эшли Дьюал - Смертельно прекрасна
— Доверять людям, — на вкус пробую я и фыркаю, — с чего им доверять? Ох, сложно это! Меня просто совсем недавно пригвоздили к потолку. После этого людской авторитет значительно был подорван, к сожалению. Поэтому…
— И каким образом ты выбралась, милочка? М? — Мойра вдруг щелкает меня по носу, а я робко морщусь. — Подумай хорошенько, прежде чем вокруг себя стены строить. Ты так рьяно пытаешься отгородить своих близких от проблем. Но неужели ты думаешь, что тебе это поможет? Замолчав о чувствах, ты от них не избавишься. Врагов так просто обмануть не получится. Так может лучше держаться вместе; может, больше будет шансов спастись?
Мойра пожимает плечами, а затем медленно отходит назад, не отрывая от меня глаз. С интересом наблюдаю за ней, скрутив на груди руки. Неужели я неправильно поступила?
Черт, видимо, я постоянно неправильно поступаю.
— Нет, Ариадна, — еще одна нашлась читательница мыслей! — Просто Судьба — весьма капризная и вредная особа, — Мойра смеется. — Ей трудно угодить и от нее не убежать.
Она помахивает мне рукой и врывается в кафе, будто торнадо.
ГЛАВА 23. У ЖИЗНИ СВОИ ПЛАНЫ
Восемь языческих праздников. Восемь красных точек на карте моей жизни.
Самайн проходит с 31 октября по 1 ноября. Хэллоуин.
Йоль — 20 декабря. Зимнее солнцестояние.
Имболк — праздник приближения Весны, выпадающий на 1 и 2 февраля.
Остара — День Весеннего Равноденствия. Выпадает или на 22 или на 23 марта.
Белтайн проходит в ночь с 30 апреля на 1 мая. Символическое начало лета.
Лита — 21 июня. Летнее солнцестояние.
Лунаса — праздник урожая, выпадающий на 1 и 2 августа.
Мейбон — День Осеннего Равноденствия. Проходит 22 сентября.
Все эти праздники образуют единое Колесо года, которое для ведьм и прислужников Люцифера, является неким расписанием, заменяющим обычный календарь. Норин и Мэри живут по нему всю жизнь и без чисел уже чувствуют приближение Хэллоуина.
Норин нервничает, проводя все время на кухне, экспериментируя с новыми отварами и настойками, а Мэри-Линетт превращается в молчаливого призрака, расхаживающего по коридорам с бледным лицом. Я пытаюсь выглядеть уверенно и постоянно подкидываю за обедом или ужином новые темы для разговора, но едва мы расходимся, живот у меня туго скручивается, и я начинаю представлять суровые будни Хэллоуина.
Первый мой праздник в качестве ведьмы, прислужника Люцифера.
Что он приготовит? Что меня ждет?
Насколько мне известно, душу человек может отдать только добровольно, значит, ни Меган, ни Дьявол не сумеют воспользоваться моим проклятьем и насильно заставить меня избавиться от рассудка. Однако я почти уверена, что у нечисти есть план. Всегда есть.
Затишье — знак отвратный. И уже на протяжении недели никто не вламывается к нам на ужин и не вселяется в тела подростков. Я бы обрадовалась, если бы не чувствовала, что самое интересное мои «друзья» оставляют напоследок; дожидаются нужного момента.
Каждый день ко мне приезжает Джейсон. Учит бить по груше и уносить ноги.
С Мэттом мы сейчас не общаемся, но он был прав: я должна уметь постоять за себя.
Хэйдан несколько раз подбегал ко мне в школе. Но я уходила до того, как он успевал сказать хотя бы слово. Я помню, что мне сказала Мойра Парки. Но еще я помню, что меня преследует Дьявол, и я бы верила в людей, держалась бы рядом с друзьями, если бы была уверена в том, что никто меня не обманет, и все останутся целы и невредимы.
В школе горячка, просто гормональная лихорадка пред осенними танцами. Хэллоуин — праздник довольно популярный, ну, а в Астерии чествование его противоречит учениям, проповедуемых в церкви. Потому подростки соберутся для вакханалии в спортивном зале не по случаю Самайна, а по причине, выдуманной администрацией. Осенний бал.
К счастью, я планирую закрыться на весь праздник дома, и мне не придется надевать платье и прочую дребедень, чтобы вписаться в компанию оголтелых тинэйджеров.
В пятницу я ложусь спать вся красная и дерганная. Валюсь на кровать, натягиваю до подбородка одеяло и замираю, понятия не имея, чего мне ожидать на рассвете. Может, я и вовсе не замечу изменений? Может, все обойдется?
Нервно прыскаю со смеху и выдыхаю, испустив такой громкий стон, что он пугливо проносится по комнате и врезается мне в лицо. Завтра будет тяжелый день. Я чувствую. И, тем не менее, я надеюсь, что все обойдется. Я справлюсь, если буду действовать по плану, если останусь дома, помогу Мэри и прослежу за Норин. Мы все продумали, мы все сто раз обсудили! И я не оплошаю, я выживу, а потом найду эту идеально-прекрасную Меган фон Страттен и заставлю ее пережить те же минуты волнения, что и я.
Почти уверена, эта женщина не помнит, что такое страх. Я ей напомню.
* * *Я резко приподнимаюсь на локтях и раскрываю рот.
Хватаюсь ладонями за ворот футболки, собираюсь встать, но внезапно чувствую, как невидимые пальцы окольцовывают мое горло, сжимают его, стискивают, и в голове вдруг взрываются сотни красок, отдавшись ядовитой, прерывистой болью по телу.
Что происходит, что со мной? Диким взглядом я пробегаюсь по комнате, скрытой во мраке, поглощенной ночью, но ничего не вижу. Ничего! А пальцы внезапно врезаются так глубоко под кожу, что я кричу, стиснув зубы, дергаюсь, хватаюсь руками за шею. Тщетно.
Мне не вырваться.
— Мэри! — Глухо рычу я, захлебываясь собственными словами. Что это, что же это? Я ничего не понимаю и ничего не вижу. Внезапно я падаю на кровать, будто кто-то толкает меня со всей силы, так крепко зажмуриваюсь, что слезы проступают на глазах, и тарабаню ладонями по постели, растопырив пальцы. — Мэри!
Верчу головой и чувствую, как ледяные пальцы прокатываются по моим щекам, как они поглаживают ключицы. Извиваюсь на постели, а она предательски скрипит, заглушая мои сиплые стоны. Вновь распахиваю глаза, вновь ищу противника, и только потом меня, словно стрела, пронзает ответ. Я не вижу того, кто причиняет мне боль, потому что не мне делают больно! Я лишь перенимаю эти ощущения, лишь испытываю то же, что и жертва.
«Норин», — вдруг думаю я и шире округляю глаза. Это происходит с Норин! Дьявол в ее комнате, он пришел за ней. Я громче кричу и до боли стискиваю зубы.
Я должна сопротивляться, я должна помочь тете. Порывисто перекатываюсь на бок и вдруг падаю с постели, грубо врезавшись в деревянный пол. Мне больно, но я встряхиваю головой и через силу поднимаюсь на ноги. Невидимые руки продолжают обнимать меня и душить, гладить плечи, царапать спину, а я вырываюсь из спальни и припадаю к стене.
Неожиданно рядом оказывается Мэри-Линетт.
