Элизабет Хардвик - Герой ее грез
Она повела худым плечиком.
— Просто по тону писем.
— Интересно, что же это был за тон?
Девочка беззаботно ухмыльнулась.
— Очень вежливый и рассудительный, а ты бываешь ужасно грубым! — Она уставилась на отца, не без удовольствия поддразнивая его. — И я всегда считала, что, будь твоим редактором мужчина, он бы дал тебе сдачи в твоем же стиле.
Отец возмутился.
— Я никогда не грублю!
Мэгги и Дороти обменялись улыбками сообщниц.
— А вот я думаю, что такое с тобой бывает, папочка. Хотя не сомневаюсь, что мисс Уинтерс простит тебя, — успокоила она его, ибо отец не мог скрыть негодования, слыша обвинения в свой адрес.
Дороти поразили взрослые интонации у этого столь юного существа и совсем не детская проницательность. А вот отец и сын Уинтерсы часто бывали возмущены настойчивым, прямо-таки фанатичным желанием Джордана оберегать свое право на уединение, за что и были посрамлены, особенно Нейл, два дня назад, когда реніили беспардонно нарушить его! Дороти всегда уважала право человека на личную жизнь и не раз уберегала своего популярного автора от слишком назойливого внимания масс-медиа.
Ни отец, ни брат не разделяли эту ее точку зрения. По их мнению, если Джордану нужна слава и деньги, которые приносили его книги, то ему, дескать, необходимо смириться и с некоторыми неприятными аспектами своей популярности, которые включали и интерес к его личной жизни. Но для обоих Уинтерсов этот аспект отнюдь не был неприятным…
Да, Мэгги права: будь редактором Джордана, допустим, Нейл или другой мужчина, бедный писатель столкнулся бы с совершенно иным отношением к себе.
— Конечно, прощу, — весело заверила девочку Дороти.
Казалось, Эван Джордан был далеко не обрадован снисходительно-покровительственным отношением к себе двух нежданно-негаданно объединившихся особ. Его глаза хранили то же холодное выражение.
— Я не предполагал…
— Ваш папа обладает удивительным литературным талантом, — непринужденным тоном продолжила Дороти беседу с Мэгги. — И ему можно многое простить.
— Кроме убийства Роджерса! — возмущенно возразила девочка. — Это будет самой глупой вещью из всего того…
— Мэгги! — взорвался отец. — Не будешь ли так любезна замолчать?
Даже столкнувшись с отцовским гневом, Мэгги, кажется, не собиралась отказываться от своей упрямой решительности. Но все внимание Дороти теперь было обращено на Джордана. Она не могла толком понять только что услышанные слова.
Не может быть, чтобы писателю пришла в голову мысль об убийстве полюбившегося читателям героя!
— Итак, мисс Уинтерс? — вызывающе уставился на нее Эван Джордан из-за широкого стола. — У вас есть что сказать и на эту тему? Я имею в виду дальнейшую судьбу Роджерса.
Есть ли у нее что сказать?
— Не могу поверить, что вы говорите серьезно! — только и смогла она из себя выдавить. Он не может… или в самом деле решится?..
Джордан холодным взглядом наблюдал за ее лицом, на котором ясно читалось смятение.
— Я думал, что в самом деле обладаю «удивительным литературным талантом», мисс Уинтерс, — наконец произнес он.
— В-вы в с-самом деле обладаете им, — с трудом проговорила она. — Но…
— Существует и «но», мисс Уинтерс? — со спокойной настойчивостью прервал ее Джордан.
То, что он столь подчеркнуто официально обращался к ней, начало действовать ей на нервы. Конечно, «но» существовало: серия романов о Роджерсе была самой популярной из всего, что появлялось на книжном рынке, — и вдруг выясняется, что писатель решил прикончить своего героя!
— Мэгги, ты хочешь сказать мне еще что-то? — Отец повернулся к дочери, которая с нескрываемым интересом слушала разговор взрослых. — Разве у тебя нет домашних заданий, которыми стоило бы заняться?
— Я…
— Или иных дел? — решительно добавил он, недвусмысленно давая понять, что на сегодня дочка наговорила уже более чем достаточно.
— В общем-то нет, — не смутившись ответила та, не сомневаясь, что ее доверительным отношениям с отцом ничто не угрожает.
— В таком случае отправляйся и найди, чем заняться, — мягким повелительным тоном изрек он, не сомневаясь в послушании дочери.
Мэгги соскочила со стола с легкостью, которая превратится в чарующую элегантность, когда девочка станет старше.
— О'кей, увидимся за обедом, — бросила она Дороти и тут же нахмурилась, заметив недоуменное выражение на ее лице. — Папа! — укоризненно уставилась она на отца. — Ты пригласил мисс Уинтерс на обед? — Она не могла скрыть разочарования, что отец этого не сделал.
— Я…
— Ты же не можешь допустить, что мисс Уинтерс отправится обратно в Бостон, даже не перекусив, — укорила его дочь. — Ведь она проделала всю эту дорогу лишь ради встречи с тобой.
Дороти не сомневалась, что Джордан не испытывал желания пригласить ее к столу. И снова подумала, что его реакция на встречу со своим редактором разительно отличалась от общепринятой; большинство ее авторов были бы только рады и польщены, прояви она к ним личный интерес. Но этот не походил ни на кого из тех, с кем ей приходилось иметь дело!
Джордан нетерпеливо вздохнул.
— Мы только начали разговор с мисс Уинтерс, а ты нам помешала! Я еще не успел пригласить ее к обеду, — пробурчал он.
На Мэгги, казалось, совершенно не действовали отрывистые реплики отца.
— Ну так пригласи ее сейчас и скажи Эрике, что у нас за столом будет гостья, — проказливо улыбнулась она.
Две пары темно-синих глаз воинственно уставились друг на друга. Наконец хозяин дома раздраженным вздохом дал понять, что проиграл сражение, и неторопливо повернулся к Дороти.
— Вы останетесь к обеду? — хрипловатым голосом спросил он.
Это было далеко не самое любезное предложение из тех, которые она получала, и, будь у нее побольше самолюбия, приглашение следовало бы отвергнуть. Но, как профессионалу, ей было ясно, что нельзя так себя вести, что нужно хотя бы попытаться уговорить Эвана Джордана не совершать творческого самоубийства, положив конец существованию своего героя. Она серьезно сомневалась, что ему удастся создать другую серию, которую публика так же близко, как и первую, примет к сердцу. Не говоря уже о ее сердце!
— Благодарю вас, — с достоинством приняла она приглашение.
Джордан повернулся к дочери и сердито буркнул:
— Довольна?
— Конечно. — Мэгги чмокнула его в щеку, удовлетворенно добавив: — Значит, увидимся за столом.
Дороти все еще была потрясена известием о грядущей гибели Роджерса и даже не отреагировала на заговорщицкое подмигивание девочки, когда та покидала кабинет.
