Наура Тарлингтон - Море страсти нашей
— Пожалуй, да, — кивнула девушка. — И работа меня увлекала так же, как и его.
— А сейчас вы пытаетесь пойти дальше? Продолжить то, что он не успел?
— Я стараюсь, но у меня не все получается, — нехотя проговорила Джил. — Я люблю свое дело, но боюсь, что одной мне не потянуть. Отец был настоящим ученым. Его высоко ценили, у него были и репутация, и связи, а что касается меня… Сомневаюсь, что статья с одной моей подписью будет принята в научном сообществе.
— Да, пожалуй, проблемы могут возникнуть. Я понял из ваших слов, что вы хотите покончить с этим делом, когда завершите работу над проектом, о котором упоминали?
Она пожала плечами.
— Хочу, не хочу, а видимо, придется.
— Расскажите мне поподробнее о том, чем вы занимаетесь, — предложил Макс.
Наугад он ткнул пальцем в журнальную фотографию.
— Скажем, про этих птиц.
— Это бакланы.
— Вижу, что не киты, — улыбнулся гость.
— Ну ладно, расскажу. Мы, хотя и прослеживаем миграционные пути некоторых птиц, обитающих на побережье, большее внимание все же уделяем морским млекопитающим — тюленям, дельфинам, особенно серым китам. Они представляют наибольший интерес, может быть, оттого, что они самые крупные из животных, встречающихся в здешних местах; некоторые достигают в длину сорока футов. Макс присвистнул.
— Ничего себе! А они опасны?
— Да что вы, нет! — рассмеялась девушка. — Они очень добрые игривые создания. Могут, конечно, ненароком перевернуть рыболовецкий катер, если он подойдет слишком близко, но наши рыбаки достаточно хорошо знакомы с повадками китов, чтобы держаться от них на расстоянии. Киты питаются в основном планктоном. Вот дельфины-касатки обожают рыбу и мелких млекопитающих…
— А что конкретно вы изучаете?
— В основном их излюбленные миграционные маршруты. До сих пор во многом остается загадкой, что заставляет животных и птиц совершать далекие путешествия. Мы знаем, что серые киты идут на север, проходя путь от Калифорнии до Аляски, на свадебную церемонию, которая происходит у них весной на арктическом побережье, осенью же возвращаются на юг. Но никто не может с уверенностью сказать, почему они это делают. Путешествуют серые киты стадами, встречаются группы из четырех-пяти особей, иногда их численность достигает сорока. Бывает, что целыми семьями они плывут за кораблями. Детеныши появляются летом, по одному, уже достаточно развитыми…
Джил вдруг замолчала, поймав себя на том, что, сев на любимого конька, забыла о собеседнике. Между тем он слушал очень внимательно, не спуская с рассказчицы глаз, подогревая своим интересом ее увлеченный монолог.
— Должно быть, я вас совсем усыпила, — сказала девушка с нервным смешком. — Боюсь, меня иногда заносит.
— Напротив, — заверил ее Горинг. — Вы очень интересно рассказываете. Еще немного, и я окажусь вашим последователем. На меня большое впечатление произвела ваша увлеченность делом. Одного понять не могу: почему вы боитесь не справиться с работой в одиночку?
— Но ведь я уже объясняла, мой отец…
— Погодите, — перебил Макс, — минуточку внимания! Я уже знаю, что вы очень любили отца, восхищались им, и это достойно всяческого уважения. И все же не поверю, что ваш вклад в его работу заключался лишь в переписывании его заметок.
— Это так, но известность и награды были у него, а у меня даже диплома нет.
— Почему?
Она озадаченно посмотрела на гостя.
— Мне он был не нужен, — медленно, словно впервые задаваясь этим вопросом, проговорила девушка, — по крайней мере, пока был жив отец. Вообще-то после колледжа я училась три года в университете, но после смерти мамы отцу понадобилась моя помощь, и я не видела причин по которым должна была продолжать образование.
— Так почему бы не наверстать упущенное сейчас?
Джил недоверчиво уставилась на собеседника.
— Не знаю, наверное, уже поздно…
— Послушайте, Джил, — заговорил Горинг, для пущей убедительности наклонившись через стол к девушке. — Вы ведь не умерли вместе с отцом. Что может вам помешать завершить образование? Если чего-то очень хотеть, всегда найдется способ осуществить задуманное. Безвыходных ситуаций не бывает.
Макс на мгновение умолк, потирая рукой подбородок.
— Не упирается ли все в деньги? Если дело только за этим, можете рассчитывать на мою помощь. Я знаю людей, которые могли бы обеспечить вас гарантом, помогу получить стипендию. Вас ведь нельзя назвать совершеннейшим новичком в биологии.
Джил решительно тряхнула головой.
— Спасибо, но мне не нужна ваша помощь! Отец оставил мне некоторый капитал. Я, конечно, не слишком богата, по вашим меркам, но кое-что у меня все-таки есть.
Впервые за много месяцев она увидела свет впереди, почувствовала внезапный прилив острого возбуждения, который дает надежда. Перемена настроения тут же отразилась на ее лице. Она подняла на Макса сияющий взгляд.
— Вы, в самом деле в меня верите?
— Безоговорочно!
И в тот же миг он побледнел, как-то сразу осунулся, покачнулся, схватился за голову.
— Макс, что с вами?
— Не знаю, — слабым голосом ответил он, — думаю, мне лучше лечь. Голова кружится.
— Держитесь за меня. — Джил подставила больному плечо. — Я помогу вам.
Мужчина всей своей немалой тяжестью оперся на ее плечо, Джил обхватила его за талию, и они медленно побрели в спальню. Добравшись до кровати, Маккс со вздохом облегчения упал на нее.
— Как вы? — тревожно спросила девушка. — Я хотела сказать, справитесь сами или вам помочь раздеться?
— Не знаю, — глядя на нее затуманенным взглядом, ответил больной. — Не вполне в себе уверен. Может быть, вы поможете мне снять рубашку?
Джил принялась расстегивать пуговицы. Сердце ее колотилось как бешеное, пальцы дрожали. Что, если у него снова начнется жар? Вдруг он потеряет сознание?
После долгих трудов рубашка была расстегнута. Джил потянула ее вниз, освобождая плечи пациента. Он лежал спокойно, не мешая манипуляциям добровольной сиделки. Тишину в комнате нарушали только его неровное дыхание и неукротимый стук ее собственного сердца, болезненным шумом отдававшийся в ушах.
Джил лукавила, списывая свое возбуждение только на счет опасений за физическое состояние больного. Она прекрасно понимала, что тут замешано что-то еще, какое-то незнакомое ей чувство, обдававшее жаром всякий раз, когда руки ее касались его обнаженного тела.
Стянув рубашку, девушка торопливо, словно боясь обжечься, бросила ее на кровать.
— Вот, — хрипло произнесла она. — Остальное, надеюсь, вы сможете снять сами.
